Лит снял Монокль перед боем не просто так. Он не хотел, чтобы Древо обнаружило Солус или подвергло её опасности, если его план провалится и тело снова обратится в Хаос.
Без Солус он мог использовать всю силу своей формы Мерзости и сбрасывать возникающий Хаос в древесину Мирового Древа.
Ренкар провёл посохом Иггдрасиля по Войне, собирая частицы Хаоса и усиливая их Доминированием. Раздражённый меч уже пропитал останки Элдрича энергией Лита с помощью «Зеркала Миров», так что процесс шёл легче.
Капли тьмы превратились в град из Хаотических Стрел четвёртого круга, что преследовали Варина, как акулы — след крови. Но на этот раз Элдрич знал, к чему это приведёт, и активировал заклинание пятого круга — «Поглощающее Поле».
Чёрная сфера Хаоса накрыла его, делая неуязвимым к столь слабой атаке.
Удар отбросил его прочь сразу после выхода из Варпа, оставив чёрные следы на древесине. Теперь Лит слышал крик боли самого Древа, сражающегося с заражением.
С одной стороны, он избежал смертельного удара. С другой — серьёзно повредил посох и потерял опору для концентрации.
Ренкар почувствовал, что равновесие нарушено, и попытался захватить тело Лита.
[С какой стати мне оставаться в тени, если я могу получить тело с невообразимой силой? Молодость зря тратится на молодых,] — думал он, ослеплённый жадностью.
Внезапный конфликт замедлил Лита, позволив Варину настигнуть его и нанести повторный удар — прямо в грудь. Или туда, где у него когда-то было сердце.
Но даже отсутствие сердца не остановило заражённую силу жизни Элдрича.
[Хочешь жить? Так живи, ублюдок!] — Лит и Алея запечатали Ренкара в заражённой тьме, дав ему столько силы жизни, чтобы тот стал отдельным существом.
Ренкар, как и хотел, оказался вне тела Лита — но в смертельной ловушке. Боль от Хаоса была столь велика, что душа сдалась и ушла в загробный мир.
Лит избежал заражения, но в его груди зияла дыра. Потеря такой части тела напоминала акт самоповреждения. Шок и боль парализовали его, заставляя сосредоточиться на сдерживании распада.
[Не бойся, я рядом. Твоя форма Мерзости уже нестабильна. Как только я залатаю дыру — возвращайся к Тиамату,] — сказала Алея, игнорируя агонию Древа, доносящуюся из посоха, и отдала остатки маны на лечение.
[Ты с ума сошла? Зачем пришла? Теперь он убьёт нас обоих!] — возмутился Лит. Но ответом стал смерч из клинков воздуха и ледяных шипов, что вырвал тьму и замкнул Варина в центре.
— Думаешь, обычный «Ледогрыз» меня… — начал он, но магия духа четвёртого круга — «Звезда Закрепления» — ударила сразу из четырёх сторон. Пятый столб пробил грудь сверху вниз.
[Нет, я не сошла с ума. Просто твоей ученице понадобилась всего минута,] — ответила Алея, пока заклинания пятого круга — «Костемол», «Ледогрыз» и «Звезда Закрепления» — одно за другим обрушивались на Элдрича.
Потолок и пол, насыщенные тьмой, сомкнулись на пленнике, каждый раз создавая грохот грома. За ними последовали ещё три заклинания пятого круга.
[Я сражался с четырьмя детьми, а не с обученной армией,] — подумал Варин, под градом атак и ещё одним духовым заклинанием четвёртого круга. — [Откуда они берут эти заклинания, и почему их мана не мешает разрушительной силе других?]
[Даже с ментальной связью такую синхронность не достичь.]
Он был прав — даже связь разума не позволила бы с такой скоростью и точностью вызывать заклинания, не оставляя Варину ни малейшего шанса на побег.
