Вместо того чтобы броситься в атаку, как раненый зверь, Орион вложил недоступные из-за массивов заклинания Королевской Крепостной брони в свой меч, который преобразовал их в золотые лучи света.
Это оружие было создано усилиями Королевских мастеров кузни, алхимиков и даже Манохара, и позволяло превращать любые заклинания в солнечный свет.
Оно было главным козырем Королевства против нежити и даже против Балкора, если бы тот когда-нибудь вернулся.
— Попробуй укрыться от этого, отродье! — зарычал Орион, когда золотой град пронзил тело Завры, превращая его в решето. Лучи пробили сердце нежити, но из-за его огромного размера раны не были смертельными.
— Готовься к смерти, идиот! — Завра не терял времени и активировал версию силы крови Левиафана, — Прилив Крови.
Тревога прозвучала сразу после убийства Квиллы, и Королевская стража была поднята по тревоге. Яркие голубая и фиолетовая ауры в небе указали на место боя, а звуки сражения сократили время прибытия до минимума.
Огненный ливень из солнечных лучей обрушился на Завру — гвардейцы окружили место и перекрыли пути отхода. Они выждали, чтобы точно прицелиться и не задеть союзников.
Последние мысли Завры были не о знати, которую он ненавидел, и не об убийцах его семьи. Он вспоминал безумный смех Орпала, когда тот читал письмо от Дейруса, и как не отказался, а принял "подарок" для младшего брата.
Потерянный Магус исчез во вспышке света, обращённый в пепел. Война утолил свой голод плотью и кровью врага, а Квилла была отомщена.
Но кроме меча, никто не считал победу полной. Вой скорбящей Джирни, терзающейся в рыданиях, был единственным звуком, нарушившим тишину той спокойной ночи.
――――――――――――――――――――――――――――――――
Джирни понадобилось всего несколько минут, чтобы взять себя в руки, и два дня, чтобы организовать похороны дочери. Всё это время Фалюэль не проводила уроков и скорбела в одиночестве в своём логове, считая, что подвела сначала Седру, а теперь и ученицу.
Лит почти не говорил и ел только по настоянию Элины. Солус страдала молча, отказываясь принимать даже форму куклы.
[Я так долго мечтала о семье и друзьях… но все, кто мне дорог, умирают. Я проклята? Может, моя мать сделала что-то ужасное, и все её творения теперь несут несчастье?] — снова и снова думала она.
[Если бы я чаще тренировал Магию Духа, то инстинктивно использовал бы "моргнуть" Духа вместо обычного и спас бы Квиллу!] — терзал себя Лит, не замечая правды.
Фалюэль тоже подвела. Но даже если бы кто-то из них и спас девушку, Совет бы потребовал их головы за демонстрацию Магии Духа людям. Враги узнали бы об их козырях, а Квилла могла умереть от ран всё равно.
Лит только усугублял состояние Солус, и наоборот. Хотя у него больше не было стороны Мерзости, горе всё равно сводило разум с ума.
Он был окружён такими же страдающими, но это не помогало. Он не мог говорить или излить душу, не причиняя другим боли. Лит чувствовал себя призраком среди призраков.
Похороны Квиллы прошли на Королевском кладбище Валерона, в присутствии семьи, королевской четы и всех друзей покойной. Небо было ясным, птицы щебетали, не ведая о трауре.
На Могаре на похороны не носят чёрное, только избегают ярких цветов. Те, кто имел форму, надевали её, остальные — лучшие одежды, чтобы достойно проститься с любимыми.
Лит был рад, что Морок не пришёл — у него не было сил терпеть шуточки Тирана. Но больше всего его радовало, что Камилла была рядом.
Хотя прошло уже немало времени, Орион всё ещё был настолько сломлен, что время от времени впадал в рыдания и нуждался в поддержке Джирни, чтобы не упасть. Лицо же Джирни вновь стало каменной маской, не выдающей эмоций.
