— Но теперь, потеряв часть своей человечности, я решил, что вместо того чтобы выдавать тебе правду по частям, пришло время рассказать всё, чтобы ты могла окончательно принять решение.
— Вот оно, Камила. Больше между нами нет тайн. Вот так я выгляжу — и такими будут мои дети, если я когда-либо решу их завести. Что до Солус — она больше, чем артефакт. Она моя партнёрша и мой лучший настоящий друг.
— Если мы хотим двигаться дальше вместе, ты должна искренне принять Солус, потому что я никогда не откажусь от неё, — сказал Лит.
— Значит, от меня ты готов отказаться, а от неё — нет? — спросила Камила.
— Это другое. Ты — не часть меня. Ты — тот, кого я хочу видеть в своей жизни. Я не могу и не буду тебя принуждать. Я просто даю тебе выбор, — ответил он.
— Будет приятно смотреть, как ты увядаешь, маленький ублюдок, — сказала она, вытащила цветок из нагрудного кармана и сжала изо всех сил, прежде чем осознала, что по привычке отпечатала его снова.
Камила хотела выбросить Камелию в ведро, но её рука не подчинялась. Цветок хранил множество дорогих воспоминаний, некоторые из которых были самыми счастливыми моментами её жизни.
Она вспомнила, как Лит поднимал её в небо, как он вернул Зиньи зрение, жизнь и помог получить развод. Вспомнила все часы, проведённые вместе в их доме.
И поняла: она больше никогда не услышит его голос. Не услышит его шагов в комнате. Они больше не будут готовить друг другу завтрак.
Вдруг дом стал казаться тёмным не потому, что свет не включён, а потому что всё, что наполняло её сердце светом последние три года, теперь потеряно навсегда.
Камила продолжала сжимать и снова отпечатывать Камелию, заливаясь слезами. Ей казалось, что она — чужая в собственном доме.
――――――――――――――――――――――――――――――――
Ни Лит, ни Камила не скрывали своего разрыва, и худший сценарий Тисты воплотился во всей своей неловкости.
Семьи Йехвалов и Верхенов не могли понять, что могло так резко разрушить их отношения, но и спросить напрямую не решались, чтобы не сделать ещё больнее.
Убедившись, что никто из них не знает, что вообще произошло, Элина и Зинья на время перестали общаться, вынужденные считать, что именно их родная душа стала настоящей жертвой.
Только дети продолжали жить, как обычно, ведь взрослые посчитали глупым втягивать их во «взрослые» проблемы.
Пришлось отменить все свадебные планы и ждать, пока кто-нибудь из бывших влюблённых будет готов поговорить.
Пока обе семьи пытались разобраться в происходящем, новость о том, что Лит снова свободен, молниеносно распространилась по Королевству и за его пределами.
Знатные дамы приглашали его в свои дома, а королевские особы находили самые невероятные поводы, чтобы устроить ему встречу с принцессами в надежде, что хоть одна из них разожжёт в нём искру любви.
Императорские Звери были куда прямолинейнее. Многие женщины из могущественных рас Совета напрямую связывались с ним, чтобы узнать, хочет ли он скрестить свою родословную с их собственной.
Если Лит и правда был новым видом, рождённым от крови Легайна и Саларк, то можно было попробовать добавить в это уравнение ещё одного Хранителя.
Чтобы получить немного покоя, Лит перебрался из дома в башню. Родители были уверены, что он живёт у Фалуэль, и Рааз втайне надеялся, что, пожив вместе, Гидра не упустит шанс на сближение.
На деле же Лит покидал башню только ради еды, а всё остальное время посвящал экспериментам с новым телом — лишь бы закопаться в работе и не думать о Камиле.
Слишком много.
[Я знаю, что должен всё объяснить родителям. Они тоже имеют право узнать о Солус. Но у меня нет сил проходить ещё один эмоциональный ад.
Хотя бы так я избегаю всех этих глупых поклонниц — и даю Солус питаться полной мощью моего тёмно-фиолетового ядра. Одним выстрелом — двух зайцев,] — подумал он.
Что до Гидры — она тяжело переживала смерть Седры.
