— Стать отцом стало последним гвоздём в крышку гроба старого меня, — Орпал глубоко вздохнул. — Теперь я могу поставить себя на твоё место, мам. Я понимаю, что ни один родитель не позволит никому сделать с его детьми то, что я сделал с Тистой и Литом.
— У меня нет оправданий, пап. Я могу только признать свои ошибки и молиться о прощении.
— Ну так начинай молиться, — Тиста постукивала ногой от раздражения, слушая этот пафос.
— Прошу прощения? — Орпал говорил мягко, но в его глазах на миг вспыхнула ярость.
— Жалко не тебя, а твоего ребёнка, — отрезала Тиста. — Слышала кучу красивых слов, но ни капли искренности.
— Кто эта женщина? — Крефас никогда не видел Архона, но сходство униформы с формой Камилы пробежало холодком по его спине.
Ночь тоже ощутила угрозу. Если Лит источал мощь, а Вастор был похож на хищника в засаде, то Джирни ощущалась, как призрак. Безэмоциональная, безошибочная, с аурой уверенности, от которой даже Всаднику стало не по себе.
— Управляющий моими финансами, — с холодной улыбкой ответил Лит. — Я не веду дела, пока потенциальные партнёры не очищены от подозрений. Не хочу, чтобы моё имя связывали с теневыми предпринимателями.
— Пока этот болтун рассказывал, а мой коллега в Империи проверял его легенду, я изучила бизнес твоих родителей, Зинья, — Джирни вручила ей амулет.
Результаты были, мягко говоря, пугающими.
Зинья узнала в списке имена людей и торговых гильдий, которых упоминала Кима. Самые «чистые» из них были подставными лицами известных преступных организаций, остальные имели досье длиной в её руку.
— После того как действия твоего бывшего разрушили дом Сарта, дела компании твоих родителей пошли под откос. Раньше им хватало участия в контрабанде, чтобы сводить концы с концами, теперь же они глубоко влезли в криминальный мир, — сказала Джирни.
— Они задолжали опасным людям, и единственный выход — выплатить долг с лихвой.
— Вот почему они так рвались восстановить отношения с вами. В идеале, имя Лита или Зогара сняло бы с них угрозу — мало кто рискнёт связываться с Архимагом.
— В худшем случае — достаточно было вашей подписи под одним документом, и вы становились их соучастниками. Карьера Камилы была бы уничтожена, а ты, Зинья, без помощи Зогара потеряла бы детей.
Зинья уже захлёбывалась слезами, когда Джирни передала Камиле несколько бумаг. Это были кредитные документы, написанные элегантным почерком Кимы, где Зинья значилась инвестором.
Им не хватало только подписи, чтобы стать юридически действительными.
— Прости, девочка. Наши коллеги нашли это в доме твоих родителей буквально несколько минут назад, — сказала Джирни.
— Зинья, Кима просила у тебя деньги? — Камила была потрясена.
Формы были совершенно легальными. Опасность исходила только от имён тех, кто также собирался их подписать.
— Просила. Немного, и я ничего не подписывала, — ответила Зинья. Хоть она и недавно прозрела, но писем матери было достаточно, чтобы узнать её почерк.
— Сумма неважна. Любая сделала бы тебя соучастницей, когда бы родителей поймали, — сказала Джирни.
— Это злоупотребление властью! Вы не имели права обыскивать мой дом или подслушивать разговоры! — Крефас попытался сбежать, но пара крепких стражников скрутила его прежде, чем он успел сделать и шаг.
— Архон Эрнас имела право слушать нас, потому что это мой дом, и я дал разрешение. А слов твоей жены достаточно для ордера на обыск, — Лит пожал плечами и повернулся к Орпалу.
