[Единственный раз, когда ты по-настоящему отдыхал — это когда валялся пластом после тяжёлых ран. И то — потому что двигаться не мог,] — надулась Солус.
Ей не нравилось, что её воспринимали как пункт в списке дел.
[Тогда и это не отпуск. Придётся объяснять магию и ответственность паре детей. Что в этом весёлого?]
[Ты проведёшь несколько дней с малышами в красивом месте, на природе, ни о чём не думая — разве что о том, что рядом нет нормального туалета. По-моему, звучит отлично.] — Солус даже не успела договорить мысль, как услышала его внутренний стон.
[Можно поспорить почти с каждым словом, начиная с туалета, но просто скажу: ты наверняка навлекла беду,] — буркнул Лит.
— Кстати, Селия велела передать благодарность, — вздохнул Райман, протягивая Литу корзину с отборным мясом из лесов Троуна. — Ей не терпится побыть одной, пока я с детьми.
— То есть ты хочешь сказать, что...
— Да, у нас с тобой будет одинаковый опыт, только в разных местах. Селии нравится идея самой учить детей магии и дисциплине — чтобы они помогали, а не выматывали её, — сказал Защитник.
— Тогда до встречи по возвращении. Примешь участие в Самой Тёмной Ночи? — спросил Лит, имея в виду Осеннее Равноденствие Могара.
Оно было похоже на Хэллоуин с Земли, но смысл имело иной. Самая Тёмная Ночь считалась последним днём лета и первым — осени. Наступала пора холода, день становился равен ночи.
Это был момент, когда свет уступал тьме, и, согласно преданиям, исчезали все барьеры между миром живых и мёртвых.
Для взрослых это был напоминанием: пора завершать дела, пока не пришла зима и не начались метели.
Для детей же — это был шанс выпрашивать у родителей сладости, которые скоро исчезнут, и игрушки, чтобы скоротать запертые в доме вечера.
Для Лита это был первый раз. В детстве не было денег ни на конфеты, ни тем более на игрушки. Всё, что у них было — это деревянные фигурки, которые вырезал Рааз, и еда, которую готовила Элина.
Тогда Лит был младшим в семье, а почти все их доходы шли от него. Пока он работал на Нану, родители не могли себе позволить тратить его честно заработанные деньги на то, что его самого не интересовало.
Когда они наконец отремонтировали дом и расширили поля, все дети уже переросли этот праздник. А Аран с Лерией сейчас усиленно тренировались, чтобы не заснуть после ужина, как это всегда было прежде.
— Если не приму — меня убьют. Даже если не дети, то Селия точно. Во время беременности у неё развилась страсть к сладкому, а долгая изоляция до переезда в Лутию только усугубила это, — простонал Защитник, даже в человеческом облике.
— Хорошо, что хотя бы костюмы здесь не нужны, — вздохнул Лит. — Если бы все наряжались, как на Земле, мне пришлось бы быть начеку весь вечер, высматривая агентов Дворов Нежити.
— Мне и говорить нечего. Была бы бойня и массовая паника. Любая шутка обернулась бы убийством, — Райман передёрнул плечами при мысли, что его дети могут кого-нибудь располосовать в якобы самозащите.
После нападения со стороны Ночи у них осталась злоба на нежить, и они нападали бы на любого, кто показался бы опасным. Вот почему он и собирался в это путешествие: научить их распознавать, где враг, а где просто хам.
Лит вернулся домой, радуясь, что впервые с известия о смерти Триона родители были в прекрасном настроении. Как только они преодолели начальный страх, ДоЛореан стал их любимым другом.
Они катались, чтобы развеяться, навещали места своей молодости и ездили к Джирни, не утруждая детей. Лит даже встроил в машину маяк, с помощью которого Корпус Королевы всегда знал их местоположение и мог следовать за ними на расстоянии.
