Когда Лит почувствовал боль Солус как свою собственную, он вспомнил бой с Оди и нашёл ответ. Он собрал как можно больше жизненной силы в рту и выпустил поток Пламени Происхождения.
В обычном состоянии жизненные силы Лита были сбалансированы до степени полного наложения. Но теперь, после восстановления человеческой и звериной сторон, Мерзость поглотила столько энергии, что раздулась, как нарыв, готовый лопнуть.
Лит не мог решать, сколько каждая из его сторон внесёт в Пламя — он лишь надеялся, что, как и всё в природе, тело само стремится к балансу.
Избыток жизненной силы вырвался наружу, воспламенив окружающую энергию мира, накопленную Кукловодом-Мерзостью за время боя. Обычно искры было достаточно, чтобы сделать его дыхание смертельным оружием, но теперь Лит выпустил эквивалент лесного пожара.
С каждой каплей Пламени Происхождения он чувствовал боль от множества ран — и с облегчением принимал её. Чем сильнее боль, тем слабее становился голод, поглотивший всё прочее.
Проклиная неудачу, Мерзость пыталась переместиться достаточно далеко, чтобы открыть врату. Но сражаться с Нидхоггом под землёй так же глупо, как с Роком в небе.
Однако пространственная магия требует мировой энергии. Заклинание сработало как обратная тяга, притягивая Пламя Происхождения к входу и выходу. У Кукловода не оставалось иного, как прыгать из точки в точку, пока пламя не настигло его.
Пока Мерзость захлёбывалась в море пламени, вопя во весь голос, Бодиа добрался до Олуа, которая диагностировала Лита.
— Нам нужно убираться отсюда, и без заклинаний, — сказала она. — У парня серьёзные трещины в жизненной силе. Ему срочно нужна помощь.
――――――――――――――――――――――――――――――――
Свободная страна Ламарт. За восточной границей Империи Горгон. Штаб-квартира Мастера. Несколько дней до отбытия Лита в Джиэру.
Ксена, гибрид Тролля и Мерзости, наблюдала за капсулой, где тело Зогара Вастора вот уже несколько дней плавало в питательной жидкости.
Ткани Мерзости распространились по всему телу, и теперь лишь редкие розовые прожилки просвечивали сквозь чёрноту энергии Хаоса. Живот почти исчез, а рост увеличился на несколько сантиметров, сделав его едва узнаваемым.
Тело Мерзости состояло из чистой энергии Хаоса, способной принимать любую форму. Превращение было для них естественным, помогая Элдричам скрывать свою природу, но также лишая их личности, а затем — рассудка.
— Чёрт, он меняется слишком быстро, — сказала Ксена. — Мастер мог изменить внешность когда угодно, но никогда этого не делал. Худое тело значит, что он проигрывает войну своему клону-Мерзости.
— Почему ты всё ещё зовёшь его Мастером? Он же тебя не слышит, — буркнул Нанди, гибрид Минотавра и Мерзости, поддерживая поток энергии в капсуле.
— Потому что он сам выбрал это имя. Как я выбрала Ксену, — ответила она.
— Не понимаю. Меня зовут Нанди, и я этим горжусь, — пожал плечами минотавр.
— Потому что ты клон, как и Байтра. Я не говорю, что ты хуже. Просто наивен. Твой оригинал отказался от своего имени, потому что оно напоминало ему о слишком многом. О тех же воспоминаниях, что и у тебя вызывают приступы кровавого безумия.
— Я... — начал было Нанди, но образы прошлого прервали его.
Он вспомнил, как стал Мерзостью и пожирал соплеменников, пытавшихся ему помочь. В голосах, умолявших о пощаде, он теперь узнавал имена. И всё сильнее чувствовал вину.
Нанди зарыдал от боли, моля, чтобы эти голоса покинули его.
