Налронд не мог поверить, что Могар так жестоко подшутил над ним, и взмыл в воздух, чтобы добраться до далёкого источника этих болезненно живых звуков. Ему было плевать, что он бросает остальных и что они кричат ему вслед, требуя объяснений.
Он преодолел несколько километров, отделявших его от руин деревни, всего за пару минут, но даже заклинания, которые он приготовил на случай, если Заря попытается захватить Окраину, не подготовили его к тому, что он увидел.
Дома вместо руин и люди вместо нежити. Усталость от долгого пути и ещё один удар по нервам свалили его с ног — он рухнул на землю, как булыжник.
――――――――――――――――――――――――――――――――
— Причина, по которой я созвал эту встречу, проста. Я хочу обсудить ситуацию на Джиере и Аномалию. Мне не по нраву это признавать, но, возможно, Джиере потребуется помощь, чтобы сдержать нынешний кризис, — сказал Фенагар и злобно взглянул на Загран, которая уже зевала.
Она выглядела как крепко сбитая женщина лет двадцати пяти, ростом около 180 см, с синими волосами до плеч, фиолетовой кожей и глазами. На ней была безрукавка, обнажавшая мускулистые руки, покрытые боевыми шрамами, которые она отказывалась лечить.
— Сдерживать что? Аномалия пока не проявила ни силы, ни злобы, — вмешалась Тирис.
— Аномалия — всего лишь любопытство. Фенагар говорит о забытых городах, — пояснил Рогар Фенрир.
Он выглядел как красивый мужчина лет тридцати с пепельно-серой кожей, короткими серебристыми волосами и серыми глазами. У него была сухощавая фигура учёного, и он носил широкую золотую мантию мага.
— Звери делают всё возможное, чтобы удержать живые наследия, но некоторые массивы легче разрушить, чем открыть без нужного ключа. Исчезновение человеческой расы на Джиере принесло немало бед.
— С одной стороны, мы не хотим расхлёбывать их ошибки. Уничтожить живое наследие непросто, особенно если оно копило силу веками. С другой — выжившие не виноваты в их создании и не могут им противостоять.
— Если всё оставить как есть, жизнь на Джиере исчезнет.
— Тогда вы провалите свою роль как Хранители, и все переберутся на наш континент, — в голосе Салаарк звучала плохо скрытая ярость. — Надеюсь, вы не собираетесь просить разрешения присоединиться, потому что я не люблю гостей.
— Я приложила немало усилий, чтобы уничтожить все проклятые артефакты в Кровавой Пустыне и проследить, чтобы единственными плодами запретной магии стали деревья, растущие на могилах тех, кто нарушил мой закон.
— Это я приложил усилия, — проворчал Легайн. — Это мне пришлось искать способ утилизировать всё так, чтобы не превратить целые регионы в пустоши на столетия.
Хотя самые опасные живые наследия черпали силу из гейзеров маны, Хранители могли легко уничтожить их своей мощью. Увы, плоды Запретной Магии часто распространяли заразу даже в смерти.
Внезапный выброс дикой энергии после уничтожения заражал земли, делая их необитаемыми на десятилетия — если, конечно, не знать, как очищать, как это делал Лит с Чёрной Звездой.
— Нет, это я работаю. А ты просто целыми днями сидишь на заднице, пока я управляю страной и забочусь о десятках миллионов жизней. Провести немного исследований для меня — не такая уж и жертва, — парировала Саларк.
— Твоё суждение как всегда поспешно и несправедливо, Саларк, — сказала Загран Гаруда.
— Мы не провалили свой долг как Хранители, потому что наша задача — сохранять баланс, а не нянчиться с кучкой шумных выскочек, которые большую часть жизни тратят на изобретение новых способов убивать друг друга. Это не наша вина, что они не пережили собственный успех.
— Я поддерживаю порядок на своей территории и знаю все пароли к массивам. Живые наследия — одни из немногих противников, что не умирают от одного моего взгляда. Если кто-то другой этого не сделал — это его проблема. Я не обязана вмешиваться.
— Потому что, если хотя бы одно из них вырвется, ни один континент не будет в безопасности, — возразил Фенагар. — Уничтожить их легко, но если многие вырвутся одновременно, последствия будут катастрофическими.
Хранители не питали симпатий друг к другу, но отказ от помощи Фенагару означал бы угрозу и для Гарлена.
