В этот день неожиданно выпал снег. Для Тибы снег зимой — редкость. Тяжелые облака, что летели со стороны Японского моря, наталкивались на горы, которые и задерживали их. Поэтому зимой в Тибе господствовали сухие тихоокеанские ветра. Тем не менее, иногда снег побеждал. С высоты моих семнадцати лет я помню метели под Новый год, на День совершеннолетия и, внезапно, в конце марта.
Не слишком-то повезло, ведь Комати как раз пора идти на экзамен. Впрочем, ветер не слишком сильный, так что все не так уж плохо.
А пока падавшие снежные хлопья напоминали мне лепестки цветов.
Надев поверх школьной формы пальто и повязав шарф, Комати натянула перчатки и теперь обувалась. До начала экзаменов еще оставалась куча времени, но лучше прийти заранее, нежели застрять где-нибудь по пути в пробке.
— Пропуск не забыла? Возьми на всякий случай ластик, носовой платок и тестовый карандаш.
Особенно карандаш. Папа купил его в храме, когда мы ходили помолиться за успех Комати на экзаменах. Карандаш имел пять граней и за исключением этого являлся обычным карандашом. На одном из его концов были написаны буквы от «А» до «Д» и цифры от 1 до 5. Всякий раз как в тесте попадался вопрос, на который вы не знали ответа, полагалось молиться и бросать карандаш, смотря какие варианты он вам предложит.
Комати еще раз порылась в сумке и кивнула мне, подхватив зонтик.
— Все, братик, я пошла!
— Осторожнее иди и смотри под ноги.
— Ладно. Ух, ну и холодрыга.
Вздрагивая и что-то насвистывая, Комати вышла на улицу. Проводив ее, я прислушался к не покидающему меня чувству тревоги. Наверно, все будет хорошо. Может она переучилась и поэтому теперь в таком приподнятом настроении?
Ну и ладно, день вступительных экзаменов пришел. Теперь ничего не остается, кроме как бороться. Ну а я теперь могу ей помочь, только вознося молитву за молитвой.
Тяжелые облака возвещали, что погода в ближайшее время не улучшится. Да и снег, похоже, идти будет весь день без перерыва.
Ежась и то и дело вздрагивая, я побрел обратно, одновременно роясь в кармане и доставая вибрировавший телефон. Надпись на экране возвещала, что меня побеспокоила некто ★☆Юи☆★.
Юигахама. С тех пор как она себя вписала в мой телефон ничего не изменилось и все звездочки так и остались на месте. Я задумался на пару секунд, но поскольку телефон так и продолжал вибрировать, сдался и решил ответить.
— Алло?
— Хикки, пошли на свидание! — В ту же секунду раздался в динамике голос Юигахамы.
— Что?
Вот так вот, она даже не стала здороваться, а сходу огорошила меня. Я буквально застыл на месте, а из моего рта вырвался бессмысленный писк.
* * *
После этого звонка я стал понемногу собираться. Коли уж мне придется выйти на улицу, то надо было проверить обстановку на дорогах. Судя по имевшейся информации, дороги были свободны, и мне ничего не должно было помешать прийти вовремя.
Дорожная сеть Канто не слишком хорошо справляется со снегопадами, а в префектуре Тиба это чувствуется сильнее всего из-за рек Эдо и Тоне, что ее окружают. Стоит мостам через них закрыться, как префектура становится настоящим островом. В таких случаях есть риск, что Тиба решит объявить о независимости.
Я медленно брел к автобусной остановке, глядя на следы, остававшиеся на снегу за прохожими. Пересадка на поезд заняла еще какое-то время, и из окна вагона мне открылся вид на океан. Снежные хлопья медленно оседали на землю, раскачиваясь из стороны в сторону. Лучи солнца едва пробивались сквозь серые снежные облака.
На дорогах у побережья было как всегда многолюдно. И к погоде это не имеет никакого отношения. Всякий раз, как в этом районе что-то происходит, от людей здесь не протолкнуться. Будь это игровые или автомобильные выставки в Макухари или тот же Комикет. Кроме того, одна из станций на этой линии была домом самого грандиозного аттракциона в Японии — Токийского Диснейленда. А ведь сегодня у нас День святого Валентина.
Несмотря на снегопад посетителей в нем было гораздо больше обычного. Я прислушался к парням, ехавшим со мной в одном вагоне. Чего это они такие романтичные? Так выглядят, словно рады тому, что снег пошел.
Вскоре вдалеке показался белый замок и клубы дыма, поднимающиеся от вулкана. Пассажиров оповестили о следующей остановке, и поезд понемногу начал замедляться.
Остановившись, вагоны вздрогнули, и двери с шипением раскрылись. Многие пассажиры, ехавшие со мной, вышли, а затем прозвенел сигнал об отбытии поезда, и заиграла Диснеевская музыка. Народу в вагоне осталось гораздо меньше, благодаря чему я смог выбрать место поудобнее, проводив взглядом замок и вулкан, пока те не скрылись из виду.
Сегодня мне выходить не на этой станции. Иногда у меня была мысль, что однажды мы сходим сюда, но этого не случилось.
Невысказанные обещания, слова, которые так и не обрели форму. Может они все еще в силе, просто место сегодняшней встречи лежит одной станцией дальше. Поезд прошел через мост, и мне на глаза попалось колесо обозрения. Самое большое в Японии.
Я еще раз вспомнил утренний звонок. Нет ничего удивительного в том, что я не отказался. Я сам ее приглашал, к этому все и шло, так с чего мне теперь отказываться?
Но точно ли все в порядке? Такая мысль неожиданно мелькнула в моей голове. Пока я искал ответ, скорость поезда снова упала, а затем я прибыл на нужную станцию, оставив размышления на потом.
* * *
Выйдя со станции, я оказался перед площадью, на одной из сторон которой тоже располагалось колесо обозрения. Тоже большое, хотя и не самое. Если смотреть на него вблизи, то ощущения просто непередаваемые. Вообще, это хорошее место. Оно достаточно компактное и здесь не заблудишься. Покопавшись в памяти, я вспомнил, где расположены информационные стенды, сверился с ними и побрел к месту встречи.
Пройдя по улице, ведущей к морю, я дошел до большого здания, чью крышу венчал купол. Остановившись недалеко от него, я закрыл зонт, осмотрелся по сторонам и прибавил шагу. Народу вокруг было немного, так что Юигахаму найти не составит труда.
И точно, там, у входа в океанариум, она и стояла. Я сразу заметил ее голубое пальто.
— Хикки!
Должно быть, она приехала на предыдущем поезде. Помахивая розовым зонтиком, Юигахама пошла навстречу, а я, напротив, чувствовал, как шаги даются с все большим трудом.
— А…
— Хикигая? — Прошептала Юкиносита, стоявшая позади Юигахамы и удивленная не меньше моего.
— Юкиноситу тоже пригласила?
Ситуация ускользала от моего понимания. Юкиносита, по-видимому, тоже не все понимала.
— Если вы собирались…
— Да все нормально! Пойдемте все вместе! — Юигахама вцепилась в Юкиноситу, а другой рукой потащила за собой меня. — Я хотела, чтобы мы втроем куда-нибудь сходили.
То, каким голосом она это говорила, дало мне понять более чем достаточно. Мы с Юкиноситой переглянулись, ничего не говоря в ответ, но затем она согласно кивнула. Затем Юигахама посмотрела на меня. Но раз у них возражений нет, то и мне спорить нет причин. Тем не менее, я хотел уточнить один вопрос, но колебался, не решаясь спросить прямо. Странно спрашивать сейчас, но куда уж деваться.
— Точно все нормально?
— Да, конечно. — Прямо и не задумываясь ответила Юигахама.
Я не вкладывал в свой вопрос никакого скрытого смысла и думаю, что в ее ответе его тоже не было. Так ли это на самом деле? Сколько всего можно скрыть за такими простыми словами? Но раз уж Юигахама нас позвала, то я отказываться не стану.
— Ладно.
— Отлично! Пусть здесь идет снег, а мы отлично проведем время!
— Хорошо, пошли.
Сквозь стеклянный купол лился поток света и несмотря на пасмурную погоду внутри было совсем не темно. Только когда поднимаешься по эскалаторам, на некоторое время оказываешься в тени, а затем снова выезжаешь на свет, прямо к аквариумам. К ним первым делом и направилась Юигахама.
— Смотрите, акулы!
За стеклом, к которому она подбежала, плавали чернопёрые рифовые акулы. Есть в них что-то тунцовое, хотя на самом деле это совсем разные рыбы. В аквариуме были не только акулы. Можно было увидеть скатов или сардин. Юигахама бродила вдоль стекла, иногда поднося к глазам фотоаппарат.
— Акулы? — Сама себе повторила Юкиносита, что не укрылось от внимания Юигахамы.
— Прости, что сразу не сказал, Юкинон. Но давай просто хорошо проведем время!
— Даже если ты так говоришь…
Я стоял перед аквариумом, особо к ним не прислушиваясь, и смотрел на акул. Здорово. Зрелище, открывавшееся моим глазам, было тихим, но таким элегантным.
Вот рыба-молот. Благодаря узнаваемой форме головы мне не нужны дополнительные пояснения, чтобы узнать ее. Думаю, всякий парень в детстве интересовался подобными вещами, будь то акулы или динозавры.
Когда Хикигае Хатиману было года три, он восторгался, разглядывая картинки с трицератопсами. А из глубоководных рыб больше всего ему нравились опистопроктовые рыбы.
— Смотрите, рыба-молот! Кстати, здесь точно можно фотографировать? — Я не удержался и ткнул пальцем в стекло, одновременно спрашивая Юигахаму.
Получив положительный ответ, я сделал пару снимков, уголком глаза наблюдая, как Юигахама шепчет Юкиносите.
— Смотри, даже Хикки радуется.
— Эх… — Похоже, Юкиносита уступила, а затем заметила, что я на них смотрю.
— Ч-что?
— Ничего. Могу сфотографировать тебя на фоне акул. — Сказала Юкиносита и протянула руку, прося передать ей мой телефон.
— Правда? Тогда я смогу похвастаться перед Комати. — Согласившись с ее предложением, я передал телефон. — Подожди, когда рыба-молот мимо проплывет, и тогда снимай. Хорошо, если будет хорошо видна ее голова, чтобы никаких сомнений не было.
— Не ожидала от тебя такого внимания к деталям.
Юкиносита немного выждала и сделала пару снимков. Вот только чего забавного в этом находила Юигахама, раз так улыбалась?
— Так нормально?
Получив телефон назад, я ознакомился с результатом и нашел, что, по крайней мере, одна фотография вышла просто идеальной, на ней рыба-молот занимала все пространство за моей спиной.
— Да, отлично получилось.
— Хорошо, раз так. — С едва заметным облегчением ответила Юкиносита.
— Ладно, идем дальше! — Юигахама уже вела ее за собой. Похоже, что океанариум превзошел ожидания Юкиноситы, и теперь ей было очень даже интересно. Мне же не хотелось уходить от акул, но пришлось попрощаться с ними и пойти следом.
* * *
В будний день в океанариуме было немного посетителей. Лишь изредка нам попадались люди, приведшие сюда своих детей или зашедшие сами по себе. По выходным здесь наверняка не протолкнуться.
Мы вышли в слабо освещенную площадку, тени на которой разгоняла только подсветка нескольких аквариумов, за стеклом которых мелькали голубые тунцы. Вокруг царило такое спокойствие, что все посетители невольно начинали говорить тише, оказавшись рядом, и мы исключением не стали.
Секция «Моря мира» была разделена на несколько аквариумов, и мое внимание привлек тот, где плавали тропические рыбы. Зрелище было настолько потрясающим, что мы не могли сдержать эмоций. Слова «Здорово», «Потрясающе» и «Наверно, они вкусные» были более чем уместны.
Стоп, как это «вкусные»? Что ж, у некоторых было совсем иные мысли.
Мы прошли дальше и остановились возле темного аквариума, разительно отличавшегося от предыдущего, полного красок. Здесь же света было гораздо меньше, а дно аквариума было покрыто какими-то деревянным обломками. Даже рыбы плавали как будто вяло и неторопливо. Да и сказать, что они плавали было бы не совсем верно. Они практически не двигались.
— Ух, как странно. — Пробормотала Юигахама.
— Они живут в мутных водоемах и мало двигаются. — Юкиносита зачитала с информационной таблички и посмотрела на меня. Чего это она.
Ага, на табличке было еще что-то написано! Похоже, эти рыбы питались тем, что само проплывало мимо них.
— Похоже, они хорошо устроились.
— Ты им симпатизируешь?! — Поразилась моему откровению Юигахама.
— Что ж, если поискать, то здесь может найтись какая-нибудь Хикирыба.
— Маловероятно. Мы совершенно не похожи.
— И все равно эти рыбы какие-то позорные.
— Могла бы проявить чуть уважения. Они живут, как умеют.
А Юигахама еще и радуется, говоря такое. Вон, теперь еще и Юкиноситу убеждает.
— Нет, точно же позорные.
— Ну, не самые приятные.
— Но все-таки в них есть что-то милое. — Вдруг улыбнулась Юигахама.
— Не стану вешать ярлыки, но чем-то они привлекательны.
— А мне вообще кажется, что поле того, как вы объявили их позорными, то милыми им уже не быть.
И в любом случае, с таким внешним видом милыми их вообще сложно назвать. Не понимаю я девчонок. Они называю что-то милым, основываясь на каких-то своих критериях. Вот если они описывают другую девушку своим приятельницам, то могут сказать, что у нее была милая прическа или она вела себя мило. Но при этом может оказаться, что это такой завуалированный способ дать понять, что на самом деле ничего милого не было. В общем, верить девушкам, когда те называют что-нибудь милым, я бы поостерегся.
* * *
Огибая аквариумы по направлению, ведшему обратно к входу, мы видели множество других обитателей морей. Рыбы-клоуны, морские коньки, камбалы…
Пройдя по затененной части океанариума, мы вышли к автоматическим дверям, за которыми снова оказались под лучами солнца. Одновременно мне в нос ударил свежий запах, возвещая, что мы оказались возле аквариума с крабами, морскими звездами и другими жителями побережья.
Поглядывая одновременно на улицу, я заметил, что погода наладилась, и о ней можно было не беспокоиться.
— Похоже, там много народу. — Заметила Юигахама, шедшая чуть впереди.
— Пойдемте, посмотрим.
Мы подошли поближе, чтобы рассмотреть, что же стало причиной такого интереса посетителей. Нашим взглядам открылся не глубокий, но длинный аквариум, который, в отличие от прочих, был открыт сверху. Надпись над ним предлагала прикоснуться к обитавшим там рыбам. Заглянув через край аквариума, я снова увидел акул.
Небольшие акулы и скаты плавали совсем рядом. Табличка над ними гласила, что это коричневополосые кошачьи и японские бычьи акулы.
— Хикки, это кошачьи акулы! — Юигахама пихнула меня обеими руками, затем подошла к аквариуму и осторожно прикоснулась к акуле, которая на прикосновение никак не отреагировала. Юигахама чуть подождала, а потом кивнула сама себе, словно в чем-то убедившись.
— Почему-то кажется похожей на Соболя.
Разве что из-за коричневого цвета. Это же акула, у нее не должно быть ничего общего с собакой. Может дело как раз в собаке? У нее дома точно собака?
Юкиносита, стоявшая рядом со мной, задавалась схожим вопросом и разглядывала японских бычьих акул, которых было легко отличить благодаря гораздо меньшему размеру.
— Кошачьи акулы… — Повторила она, не отрывая от них взгляд. — Странно как-то. Какой смысл их так называть? Должно же быть какое-то сходство.
Ах, конечно же, она не могла пройти мимо чего-то, содержащего слово «кошка». Решив проверить на деле, Юкиносита закатала рукав и коснулась акульей спины, после чего вдруг улыбнулась.
— И, правда, похоже на кошачий язык. — Сказала она, продолжая гладить акулу. — Мяу… хм, нет, не так…
Еще бы, акулы, прежде всего, вообще никаких звуков не производят.
Краем глаза я заметил, что Юигахама пошла на поиски чего-нибудь новенького.
— Смотрите, угри! — Она протянула руку, коснулась чего-то и тут же ее одернула.— Ой, какие скользкие.
Визги Юигахамы вернули Юкиноситу к реальности.
— Что ты трогала? — Тут же спросила она. — Если Хикигая, то обязательно вымой руки.
Чего это опять про меня? Я вовсе не скользкий. Вот если бы я успел вспотеть — тогда другое дело. Надо будет обязательно вытирать руки, прежде чем иметь дело с девушками.
Так или иначе, возможность коснуться акулы выпадает не каждый день и потому я тоже закатал рукав и подошел к аквариуму.
— Можешь пока пойти обратно к акулам. — Предложил я Юигахаме, видя, что та поглядывает в ту сторону.
— Да ладно, не буду им надоедать.
— Вот это похоже на тебя.
И в самом деле, даже мой кот может начать царапаться, если я его глажу. Во всяком случае, я предпочитаю думать, что дело в том, что он просто устает от обилия внимания к нему. Юигахаму, однако, мои слова неожиданно задели.
— Похоже на меня? Мне кажется, ты слишком хорошо обо мне думаешь, Хикки.
Я задержал дыхание, но ответа от меня не требовалось. Почему я так сказал? Имел ли я в виду что-то иное? Нарастающий дискомфорт в моей груди подсказывал, что я что-то упустил и молчать сейчас не следует. Но что мне сказать?
Во внезапном молчании, повисшем между нами, окружающие звуки стали казаться громче. Прислушавшись к ним, Юигахама развернулась, снова став прежней собой.
— Пингвины! Хикки, Юкинон, пошли! — Бодро прокричала она, но мне и Юкиносите все равно было не по себе.
Кажется, Юкиносита слышала, о чем мы только что переговаривались, и Юигахаме пришлось взять ее за руку и повести за собой. Я же побрел следом, думая, что все-таки сейчас у нас время, когда можно ни о чем не беспокоиться.
* * *
Мы подошли к скалистой площадке, над которой стоял громкий клекот. Пингвины то и дело прыгали в воду, а некоторые из них старались примоститься на освещаемой части площадки, где было теплее.
— Такие милашки! — Юигахама принялась фотографировать пингвинов.
Мне они тоже понравились, особенно то, как они переваливались с боку на бок, когда шагали.
— И правда. Надо послать фотку Комати. — Дождавшись, когда пингвины подойдут поближе к ограждению, я тоже сделал пару снимков на телефон.
Когда Комати увидит это, то обязательно скажет, что тоже хочет сюда сходить. А я тогда отвечу, что так уж и быть — сходим. Тогда я буду чист со стороны закона и смогу легально сходить на свидание с сестрой! А-ха-ха-ха-ха!
Пока я строил коварные планы, Юкиносита и Юигахама пошли дальше. Черт, они меня просто бросили!
Быстро закончив фотографировать, я помчался за ними и нагнал у лестницы, ведшей еще ниже. Там располагалась другая часть пингвиньей секции, позволяющая посмотреть на водную ее часть и увидеть другую сторону пингвинов. Пусть на земле они неуклюжие, но в воде все меняется, и они предстают быстрыми и стремительными созданиями. Казалось, что они едва ли не летают.
— Смотри, как они плавают! — Воскликнула Юигахама, тяня за руку Юкиноситу. — Они словно птицы!
— Вообще-то они и есть птицы. — Ответила Юкиносита, которую такое невежество буквально потрясло, а Юигахама застыла, широко открыв рот.
— А я… я знала!
Сполна насмотревшись на пингвинов, мы поднялись обратно и снова стали смотреть на скалы, где сидели пингвины Гумбольдта. Мне в глаза бросилась пара пингвинов, тесно прижавшаяся друг к другу.
Я наклонился к информационной панели, но затем уступил место Юкиносите и Юигахаме, тоже подошедшим прочитать. Из пояснения я успел уяснить, что пингвины Гумбольдта хорошо размножаются в неволе, оставаясь с одним партнером на всю жизнь. Я еще раз посмотрел на пингвинов, привлекших мое внимание, но затем отвлекся на Юкиноситу, прошедшую мимо меня и будто куда-то торопившуюся.
— Я подожду снаружи. — С этими словами она скрылась в здании океанариума, больше не оборачиваясь.
Может и неплохая идея, пингвинья секция располагалась на открытом воздухе, и можно было уже возвращаться в помещение. Юигахама же так и продолжала зачарованно смотреть на пингвинов.
— Наверно, тоже пойдем?
— А… я еще немного посмотрю и пару фоток сделаю. Иди, я догоню. — Сказав так, Юигахама махнула рукой в сторону пингвинов и вернулась к камере, хотя и не наводила ее, только сжимала в руках.
— Хорошо… — Ответил я, колеблясь и не зная, не стоит ли сказать что-то еще.
Потом я сделал шаг в сторону и пошел в помещение, провожаемый непрекращающимися криками пингвинов, которые, однако, казались теперь чуть печальнее.
* * *
Проведя достаточно времени на улице, я с радостью вернулся в тепло. Пройдя дальше, я постарался сориентироваться по указателям, один из которых гласил «Лес водорослей». Но даже без его подсказок я видел густые покачивающиеся заросли.
Свет был направлен на коричневые, красные и зеленые водоросли и кораллы, а остальная часть зала была притемнена. Казалось, будто я оказался в маленьком и пустынном кинотеатре. По большому счету сейчас здесь было практически пусто. Только перед стеклом стояла одна фигура, которую легко можно было не заметить в тени. Но Юкиноситу Юкино я ни с кем не мог спутать, хотя и не решался ее окликнуть.
Тем не менее, она все равно заметила, что не одна. В темноте мне показалось, что она кивнула, и я подошел ближе.
— Где Юигахама? — Спросила Юкиносита в никуда, несмотря на то, что я уже встал рядом.
— Фотографирует пингвинов. Сказала идти вперед, а она догонит.
— Ясно.
На этом разговор затих и мы молча смотрели на водоросли, меж которых проплывали рыбы всевозможных цветов. Казалось, что их движения зависят от покачивания водорослей, а в остальном ничто происходящее вокруг их совершенно не волнует. Юкиносита не отрываясь смотрела за ними, а затем вдруг заговорила.
— Они такие свободные…
— Ага. И такие большие.
Замечание Юкиноситы прозвучало так, словно ни для кого не предназначалось. Это был своего рода монолог. Но раз уж мы смотрели на одних и тех же рыб, то я счел возможным ответить.
— Если нет места, к которому можно прибиться, то начинаешь прятаться или плывешь по течению, пока не разбиваешься о стену, которой не замечал.
Юкиносита протянула руку и осторожно коснулась стекла, а затем бессильно опустила ее. Посматривая на нее со стороны, я размышлял, на что она смотрит. И смотрит ли вообще или же ее взгляд просто устремлен прямо, без какой-то цели.
— Ты про какую рыбу? — Рушил уточнить я.
— Я про себя… — Тут же ответила она, тихо вздыхая, и снова коснулась стенки аквариума, чему-то улыбаясь.
Зал был тих, ничто не нарушало тишины. Пузыри, поднимавшиеся в толще воды, отделяло от нас стекло. Юкиносита продолжала смотреть перед собой, будто находясь одна в целом мире, а затем позади нас раздались шаги.
Обернувшись, я увидел Юигахаму, которая смотрела на Юкиноситу, стараясь не мешать той. При этом казалось, что она готова в любую секунду расплакаться.
— Простите, что задержала! — Замахала она руками, делая вид, что только что нас заметила.
Мы покинули темный зал, и вышли на свет. Возможно благодаря дополнительной подсветке даже потолок стал казаться выше. Темные полы сменились светлым деревянным настилом каждый шаг по которому был хорошо слышен.
* * *
— Идите сюда! — Позвала нас Юигахама, ушедшая чуть вперед и, пройдя дальше мы увидели ряд цилиндрических аквариумов, в которых колыхались розовые, фиолетовые и голубые медузы.
Юигахама притянула Юкиноситу к себе, а я встал поодаль, чтобы было удобнее смотреть.
— Они такие ярки, словно огни фейерверков! — Пробормотала Юигахама, глядя на колыхания медуз и словно вспоминая что-то.
— Хм… — Но медузы — они и есть медузы. Я задумался, что же похожего она в них видит.
— Ты не замечаешь? Смотри. Р-раз и ба-бах!
Медуза, на которую указывала Юигахама, имела форму звезды и размеренно сжималась, распрямляя затем тело. И все равно, пусть так, но я не вижу большого сходства.
— Ну, хорошо, может круглая будет больше похожа. — Юигахама коснулась стекла. — Эта не подходит...
Затем она указала медузу с несколькими длинными щупальцами. Щупальца на мгновение сжались и тут же распрямились во всю длину, сверкая золотым на фоне подсветки.
Я однажды видел такой фейерверк. Во время летних каникул золотые искры отражались на зеркальных стенах портовой башни. Тогда последний залп фейерверков был именно золотым. Память о той сцене воскресала для меня на стенках аквариума.
А Юигахама продолжала жаться к Юкиносите.
— Подвинься….
— Э-хе-хе. — Юигахама схватила Юкиноситу сзади и поставила перед аквариумом. Я же оказался позади их обеих. — Я так рада, что мы сюда пришли.
Странные слова, хотя я понимал их. Юкиносита тоже кивнула в знак согласия. Осмелюсь сказать, что наши сегодняшние чувства во многом были схожи. А может это иллюзия, за которую я хватался.
* * *
Выйдя в развлекательную часть океанариума, где располагались кафе и магазины, мы были готовы повернуть налево и вернуться на улицу. Отсюда мы начали свой путь и если пойти направо, то можно снова оказаться возле аквариума с рыбами-молотами.
— Эй, давайте еще один круг?! — Спросила Юигахама, разворачиваясь к нам.
— Не стоит. Уже все видели.
— Д-да... и я немного устала. — Юкиносита никогда не проявляла склонности к прогулкам и второй круг для человека с такой нехваткой выносливости будет совсем уж тяжек. Я поглядел на Юигахаму, намекая ей об этом.
— Думаете? — Замялась она. — А я думала, что все равно будет интересно. Времени-то еще много. Хотя, вот!
Она протянула руку и указала на колесо обозрения. Одно из крупнейших в Японии. Непередаваемо огромное.
* * *
Взяв билет на него, я ознакомился с имевшейся информацией. Колесо имело 111 метров в диаметре и 117 метров в самой высокой части. Я не могу передать словами насколько оно огромное. У меня даже аналогий подходящих не подбирается. Единственное слово, которое здесь уместно — это «огромное». Но если вы попросите у меня еще одно, то я выдам — «страшное».
Оказалось, что очереди на колесо в это время не было и мы сели на него без ожидания. И начался кошмар.
Если задуматься, то с моего прошлой поездки на колесе обозрения прошло около десяти лет. После того раза у меня так дрожали ноги, что я едва мог идти. Порывы ветра, бившие в кабинку, давали понять, что я рискую жизнью.
— Страшно… — Невольно пробормотал я. Но только пробормотал. Джентльмен никогда не покажет робости перед дамами. Вот если бы я ехал один, то уже давно бы обхватил себя руками и не смотрел по сторонам.
А пока я мог проверить, как себя чувствуют мои спутницы.
— Ого, так высоко! Аж не по себе, да? Еще и так трясет! — Юигахаме было так интересно, что она не сидела на месте и льнула к окошкам. Благодаря этому мой шепот не был замечен.
А вот Юкиносита заметно побледнела и опустила голову, глядя в пол.
— Ты меня вообще слушала? Я же говорил, что нам не обязательно кататься.
Юкиносита только неловко улыбнулась, признавая, что я такое говорил.
— Н-ничего… мы просто прокатимся в-вместе… — Юкиносита отвела взгляд, наткнулась на окно, увидела, что там внизу и протянула руки к Юигахаме, уговаривая ее сесть. — Юигахама, на колесе обозрения нельзя стоять. Ты разве не ознакомилась с правилами безопасности?
— Юкинон, ты меня пугаешь! П-прости, мне просто было интересно…
— Мне не жалко, но правила написаны, чтобы их соблюдать.
Поняв, что Юкиносита сама ее держит, Юигахама подобрела и придвинулась ближе.
— Смотрите, дом Юкинон, наверно, в этой стороне. Будь мы ближе — можно было бы его разглядеть!
— Мне кажется, здесь и так есть на что посмотреть. — Ответила Юкиносита и понемногу начала поглядывать в окно.
Вслед за ней и я с опаской поднял голову и передо мной развернулся пейзаж вечерней Тибы.
— Здорово. — Еще раз сказала Юигахама и я согласно кивнул.
— Это же моя Тиба.
— С каких это пор она твоя?
— Уже давно. Хотя вот это место — Токио, разве нет?
— Эдогава — часть двадцати трех районов Токио. С другой стороны она ближе к Кансаю. А вот Тибу отсюда вряд ли увидишь.
Юигахама и Юкиносита только посмеялись надо мной, продолжая смотреть в окна.
Обычный разговор. Обычное настроение. Вроде бы все было как обычно. Но неуверенность и нерешительность никак не покидали меня.
Колесо обозрения совершило оборот и вернуло нас обратно на землю. Оно такое неустойчивое, оно никуда по сути не двигается, и только вращается, но даже так…
— …вот и приехали. — Прошептала она.
