— Совешу послал тебя?»,— немного удивлённым тоном спросила Навье.
— Да. Как только он узнал эту новость, он немедленно позвал меня и приказал спасти Её Величество.»,— ответила Эвелин.
— …»,— Навье погрузилась в свои мысли ничего на это не сказав.
Я помню, как вечером в день суда над Раштой Совешу плакал у стены возле особняка моих родителей, пока я не уехала в карете, это было довольно жалкое зрелище…
Должна ли я написать ему благодарственное письмо…? Всё-таки он приложил свою руку к спасению меня и моего ребёнка…
Эвелин приходила раз в день, чтобы использовать на мне свою целебную магию, давала мне лекарства, прописанные дворцовым врачом, я так же отдыхала в постели, хорошо питалась, поэтому моё тело быстро восстанавливалось и набралось сил.
На мгновение мне показалось, что я действительно умру…
Что ребёнок внутри меня тоже умрёт…
Это были ужасные мысли, от которых мне хотелось избавиться как можно скорее…
Если бы всё сложилось иначе, если бы я неосознанно не использовала свои силы, если бы я и вовсе ими не обладала, если бы ко мне на помощь не подоспел Великий Герцог Капмен, если бы Совешу не направил ко мне Эвелин, если бы к ней не вернулись её магические силы, если бы многие факторы не сложились мне на руку, то исход был бы крайне печальным…
Теперь моё физическое состояние почти вернулось к прежнему, меня это очень радовало, что касается моего душевного состояния, на его восстановление потребуется какое-то время.
— Вот что думает моя Императрица…»,— сказал Хейнли в ответ на слова Навье о том, что она здорова.
Однако Хейнли настаивал на том, что я ещё не выздоровела.
— Я думаю, ты немного преувеличиваешь…»,— серьёзным тоном сказала Навье.
— Преувеличиваю…? Моя Императрица, если бы всё было наоборот, ты бы так же волновалась, как и я…»,— решительным тоном возразил Хейнли.
Несмотря на мой возмущенный взгляд, Хейнли держался стойко и никак не хотел отступать.
— Ты всё ещё не в порядке. Ты должна пребывать в абсолютном покое, пока полностью не выздоровеешь.»,— всё тем же решительным тоном настаивал на своём Хейнли.
— Ладно, перестань меня ругать…»,— раздражённым тоном отступила Навье.
Когда я раздраженно повернула голову, Хейнли подошёл к изголовью кровати, одной рукой взял с тележки для еды маленькую миску, а другой-серебряную ложку.
— Ты хочешь снова меня покормить…? Ты хочешь, чтобы я растолстела…?»,— возмущённым тоном спросила Навье.
Ей уже поднадоела эта чрезмерная опека, с одной стороны ей было приятно, но с другой стороны она считала, что это уже излишне.
— Моей Императрице нужна пища чтобы поскорее выздороветь.»,— милым тоном ответил Хейнли на возмущение Навье.
— Мои руки в порядке…»,— сказала Навье намекая на то, что она может поесть сама.
— Моя Императрица, если бы всё было наоборот, ты бы сделала то же самое для меня.»,— Хейнли был вооружен сильным аргументом.
— …»,— нахмурилась Навье.
— Давай… Открой рот и скажи «ааа». Это говяжий суп, который тебе нравится.»,— заботливым тоном сказал Хейнли.
Сейчас в его глазах Навье словно была маленьким, капризным ребёнком, который не хотел кушать то, что приготовила мама.
Как бы я ни хотела отказаться от этого, я не могла, потому что Хейнли использовал «если бы всё было наоборот…» в качестве оружия, это было нечестно.
Не было никакого способа бороться с этим, мне оставалось лишь сдаться и смериться с тем фактом, что здесь я бессильна что-либо сделать.
В любом случае, должно быть, для Хейнли, который не мог нормально спать все эти дни, пока я была в коме, было хуже, чем для меня, которая мгновенно потеряла сознание и крепко спала.
Мой брат, мои фрейлины и мои родители, которые в спешке вернулись в Западную Империю… все были очень обеспокоены случившимся и очень переживали за моё состояние.
Маккенна даже молился за моё здоровье, переживание близких мне людей и не только, тронуло моё сердце.
546618
