Глаза Алана расширились:
— Но тогда…»
Виконт Ротешу прищелкнул языком.
— Ты бесчувственный, равнодушный человек. Как ты можешь не понимать её чувств?»,— сказал Ротешу.
— Её чувств?»,— спросил Алан.
— Снаружи она ведет себя холодно, но в глубине души она не такая. Она даже подарила нам этот особняк, чтобы мы заботились о ее сыне, лица которого она никогда не видела. Должно быть, она действительно хочет его увидеть.»,— сказал Ротешу.
— Ах…»,— ахнул Алан.
Алан просиял от слов виконта Ротешу.
— Я понимаю. Рашта по-прежнему добра и ласкова.»,— сказал Алан.
Однако Алан сразу же забеспокоился и спросил:
— Но ребенок очень похож на Рашту, отец. Разве люди тоже не найдут… его необычный цвет волос подозрительным?»
— Просто спрячь его волосы под шапкой. Разве у тебя нет тех шляпок, которые носят младенцы?»,— спросил Ротешу.
Как только виконт Ротешу осудил его обеспокоенное отношение, Алан постепенно убедился:
— Хорошо…»
— Поспеши подать заявку на аудиенцию, там будет много заинтересованных людей помимо тебя.»,— сказал Ротешу.
— Да.»,— сказал Алан.
Алан ушел с ребенком на руках.
Виконт Ротешу злобно улыбнулся, глядя ему вслед.
***
Была поздняя ночь.
Причесавшись и надев платье, я отправилась в общую спальню. Когда я вошла, Хейнли тихо вышел из-за моей двери и поднял меня на руки.
В мгновение ока обе мои ноги взлетели в воздух.
— Хейнли!»,— воскликнула Навье.
Когда я от неожиданности вцепилась ему в шею, он слегка повернулся со мной на руках, улыбнулся и прислонил свою голову к моей.
Когда я крепче прижала его к себе, боясь упасть, Хейнли потерся лбом о мой и спросил:
— Я удивил тебя?»
— Почему ты всегда прячешься?»,— спросила Навье.
— Это забавно… Тебе это не нравится?»,— спросил Хейнли.
— Дело не в этом, но…»,— ответила Навье.
Не обидится ли он, если я спрошу его, не является ли это также привычкой племени птице-людей?
Пока я колебалась, Хейнли подошел прямо к кровати и опустил меня на нее.
Как только я села на кровать, он сел рядом со мной. Затем он погладил меня по волосам. Его нежное прикосновение заставило мои глаза закрыться самим по себе.
Заставляя себя бодрствовать, я спросила его:
— Как долго ты прятался за моей дверью? Я не слышала никакого шума.»
— Хм, ну что ж… минут пять…»,— ответил Хейнли.
— Пять минут?»,— спросила Навье.
— На самом деле, десять минут…»,— ответил Хейнли.
— Ты болтался у стены целых десять минут!?»,— удивлённым тоном спросила навье.
Мои глаза расширились, когда я услышала, что он ждал целых десять минут.
Как только я удивленно посмотрела на него, Хейнли уклонился от моего взгляда и убрал руку с моих волос.
На этот раз он сжал мою ладошку и улыбнулся. Затем он спросил, когда мы, естественно, взялись за руки:
— Моя Императрица. Жена. Ты ничего не хочешь мне сказать?»
— Да, хорошо, что ты спросил…»,— сказала Навье.
— В чем дело?»,— спорил Хейнли.
— Речь идет о Великом Герцоге Капмене.»,— ответила Навье.
— …»,— Хейнли промолчал.
Выражение лица Хейнли стало жестким.
Казалось, он мгновенно понял важность моих слов.
Я выпрямилась и рассказала ему о сделке с Великим Герцогом Капменом.
— Великий Герцог Капмен признал свою вину. В свою очередь, я добилась соглашения с ним включить три выгодных для нас условия в торговлю между Западной Империей и Рвибтом.»,— сказала Навье.
— Я понимаю…»,— сказал Хейнли.
— Ты тоже с этим согласен?»,— спросила Навье.
— Конечно, конечно.»,— ответил Хейнли.
— Если у тебя есть какие-то другие идеи…»,— сказала Навье.
— Нет, все в порядке.»,— сказал Хейнли.
— Но это выражение лица…?»,— спросила Навье.
— Ах. Я просто подумал, что моя Императрица скажет мне что-нибудь ещё…»,— сказал Хейнли.
Когда я прищурилась, Хейнли быстро добавил:
— Но это также очень важно. Да… Я понимаю, Моя Императрица.»
Неужели Хейнли ожидал чего-то другого? Было ли что-то, что я должна была ему сказать?
— Моя Императрица, ты хочешь мне ещё что-нибудь сказать?»,— спросил Хейнли.
Судя по его настойчивости с этим вопросом, он, казалось, хотел услышать что-то конкретное.
Поскольку я не ответила, Хейнли прямо спросил:
— Хочешь подсказку?»
375648
