Он продолжал громко смеяться в состоянии уныния. Сильное чувство предательства заставило его тело содрогнуться.
Как бы она ни злилась, но как… как она могла сразу стать королевой другой страны?
Совешу никак не мог этого понять.
Даже если она с самого начала не питала к нему никаких чувств, всё равно, как Навье могла так скоро снова выйти замуж?
— Черт…», — пробормотал Совешу.
Он сожалел, что сжег письма, которыми она обменивалась с Хейнли. Возможно, в этих, казалось бы, обычных письмах было скрыто какое-то тайное послание.
Совешу подавил свой гнев и приказал подчиненному уйти. Как только тот ушел, Совешу стиснул зубы и злобно топнул ногой.
Навье была его женой с самого раннего возраста. Не наложницей, а женой. Женой, которая всегда была рядом с ним и должна была быть рядом и в будущем.
Помимо этого, семья Навье была престижной семьей, которая произвела на свет множество императриц.
Императрица не выходила все время из одной семьи, чтобы избежать брака между близкими родственниками.
Но среди всех семейств, её семейство было самым престижным за то, что произвело на свет наибольшее число императриц.
«В итоге женщина из этой почётной семьи вышла замуж за короля Западного Королевства?», — размышлял про себя Совешу.
Он сжал руку в кулак и несколько раз со злостью ударил по стене.
Конечно, её можно было понять, она рассердилась, но разве нет границы, которую нельзя переступать?
Совешу считал действия Навье выходящими за рамки этой «границы».
— Маркиза Карла ко мне!», — приказал Совешу.
Совешу в конце концов не удалось унять свой гнев, поэтому он позвал маркиза Карла и приказал:
— Моя свадьба с Раштой должна начаться как можно скорее.»
— Вы уверены?», — спросил Карл.
— Мы должны пожениться до рождения ребенка. Но свадьба — это утомительный процесс, поэтому лучше сделать это до того, как беременность зайдет слишком далеко.», — пояснил Совешу.
— Это правда.», — согласился Карл.
— Я хочу, чтобы свадьба была как можно более пышной и грандиозной.», — сказал Совешу.
Маркиз Карл кивнул и обеспокоенно посмотрел на Совешу. Только сейчас он заметил, что Совешу взволнован больше, чем обычно.
Маркиз Карл также заметил, что область вокруг глаз Совешу была слегка покрасневшей.
— Ваше Величество…?», — начал было говорить Карл, но Совешу его перебил:
— Навье придется приехать на нашу свадьбу… Я заставлю ее пожалеть об этом.»
— Ваше Величество…», — обеспокоенным тоном сказал Карл.
Совешу крепко зажмурился из-за нахлынувшей головной боли.
У Навье всё ещё не было официальной свадебной церемонии. Когда дата будет утверждена, приглашения на её свадьбу так же прибудут и в Восточную Империю.
Совешу намеревался сыграть свою свадьбу раньше свадьбы Навье, чтобы Навье обо всём пожалела, когда увидит его великолепную, грандиозную свадьбу.
Он знал, что это постыдно, но у него не было другого способа унять свой гнев.
(Вздох…)
Немного выйдя из себя, Совешу небрежно спросил, пытаясь успокоить свой взволнованный разум:
— Каково нынешнее общественное мнение о Раште?»
— Оно было неоднозначно, но с недавних пор стало намного лучше, потому что действия бывшей императрицы Навье, определённая часть людей восприняла негативно.», — ответил Карл.
— Понятно, хоть какое-то облегчение.», — сказал Совешу.
Люди из высшего общества стараются хорошо выглядеть в глазах Рашты. Совешу знал, что так и будет. Фактически, все, что они пытались сделать всё это время, — это хорошо выглядеть за спиной Рашты и подлизаться к ней.
Не то чтобы они ожидали, что Рашта станет императрицей. Напротив, даже те, кто был близок к Раште, скорее всего, были бы шокированы, если бы она стала императрицей.
Не многим простолюдинкам удавалось стать императрицами, дворяне всегда выступали против тех, у кого это удавалось и тех, кто это допускал.
Конечно, теперь у нее будет более благородный статус, но её ранний образ рабыни не исчезнет так просто.
— Общественное мнение очень важно для Рашты.», — подчеркнул Совешу.
— Да. Но… Я не знаю, останется ли нынешнее общественное мнение таким, когда наконец будет объявлено, что мисс Рашта займет пост императрицы.», — сказал Карл.
— Я так не думаю…», — сказал Совешу.
Совешу, который всё это время неоднократно сжимал и разжимал кулаки, наконец сел за свой стол и приказал:
— Дайте родителям Рашты достойное, почетное положение, и пусть они следят за своим имиджем.»
