“Турнир боевых искусств” — было написано на приглашении, которое получил Лань Исин, сделанного по традиционному дизайну на бумаге, приглашение выглядело стильно и изысканно, источая тонкий аромат, который успокаивал нервы, хотя в мыслях Лань Исин не был спокоен. Он был первым, кто услышал об этом турнире, хотя он был последним, кто получил приглашение от хозяина. Каждый может представить, какое презрение было в этом позднем приглашении от самого Хуа Тянькая. Ладно, он не об этом догадаться. Лань Исин, должно быть, эксперт, но он редко демонстрирует свою силу в боях с другими. Немного людей знают о его навыках, особенно после того, как его школа дзюдо “Сентябрь” практически закрылась. Это было бы чудом, если бы боевые искусства могли вспоминать его имя в своих мыслях.
В его мыслях остался дискомфорт, поскольку жалкий вид его школы дзюдо “Сентябрь” задерживался в его мыслях наряду с великолепным видом школы дзюдо Тянь Хуа. Он беспомощно вздохнул. На этот раз этот так называемый турнир будет представлять только бои учеников вместо того, чтобы мастера могли показать свою значимость. Конечно, мастера или главы будут сидеть рядом и смотреть, они не будут показывать свои кулаки и удары на сцене. Да, это будет еще одной плохой новостью для Лань Исина с его слабыми учениками. Конечно, он видел эту слабость, и он боялся, что это будет небольшой конфуз, находиться с ними там. “Я отказываюсь от этого.” Подумав так, Лань Исин решил, что он должен отказаться от предложения.
“Извините” сказал Лань Исин, сжимая одну руку в другой, такой древний боевой этикет все еще был. “У меня есть несколько личных дел, которые нужно решить в этот день, и я не смогу принять участие в турнире. Брат, мне на самом деле жаль, что я не смогу посетить ваш турнир. Пожалуйста, проинформируйте Мистера Хуа от моего имени, а также выразить восхищение его решимостью, а также передайте мои искренние извинения.”
Е Чун выполнял важную задачу и мыл пол перед Лань Исином и его компаньоном.
Человека, который принес приглашение на этот раз, звали Хуа Шаньмэй, третий ученик Хуа Тянькая. Его черты были скромными, но красиво выраженными. По природе он был послушный и очень уважительно относился к людям. Сбалансированные пропорции тела и пластичные конечности говорили о том, что он подходил для боевых искусств. О его известности говорили по всему Виндстар между несколькими школами дзюдо, которые он посещал, было тем, на что нельзя не обращать внимания. Лань Исин бросил взгляд на человека, который стоял перед ним, и подумал о своих собственных учениках… Это было обескураживающе. И когда он, наконец, получил хороший материал, упорство которого могло выдержать хорошую подготовку, этот материал оказывался довольно посредственным. Его запал потух. Поэтому он решил, что на этот раз он откажется от турнира.
Хуа Шанмэй, казалось, не ожидал отказа от Лань Исина. Возможно, он утверждал, что занят какими-то личными делами, но каждый мог понять исинную причину отказа, особенно такой талант, как Хуа Шанмэй. В делах, в которых начинается личное, самым лучшим будет не задавать дальше никаких вопросов человеку.
Он был немного расстроенным “Так жаль, что вы не будете присутствовать на турнире в этот раз. Да, ничего не поделаешь, если Мастер Лань занят другими делами. Тем не менее, если получится так, что наша школа дзюдо сможет оказать вам помощь, не сомневайтесь, связывайтесь с нами. Мы никогда не откажем вам в вашей просьбе!” Его лицо было искренним. Это было приятно для глаз.
Несмотря на то, что это просто было работой языка, Лан Исин все-таки был благодарен ему в мыслях, он должен признать то факт, что Хуа Тянькай получил великолепного ученика!
Лань Исин проводил Хуа Шанмэя до калитки. Он выглядел взволнованным, когда возвращался. Он вернулся в свою комнату после того, как дал краткие инструкции по тренировкам Е Чуну.
При свете Е Чун усердно тренировался, а пот просто лился по его телу. Под надзором Му и Шана, это было невозможно подсмотреть за его обучением, поэтому это облегчало усердные тренировки Е Чуна.
Была очередь Шана отвечать за прием в его голове. К счастью, Е Чун был полностью сфокусирован на своих тренировках, а мотивационные разговоры Шана могли стать самой худшей пыткой за всю историю человечества.
Е Чун всегда чувствовал себя воодушевленным, когда тренировался. Все, что едва ли имело значение для него прежде, внезапно прояснилось для него. От природы он хорошо умел управлять своими мышцами. Тем не менее, лучшее понимание боев пришло к нему с ежедневными тренировками, его навыки улучшились! В руках Е Чуна была сила быка, он освоил технику, чтобы эффективно ее использовать, он сам даже не мог представить, насколько выросла его сила.
С развитием его силы, скорости и навыков, он чувствовал, что заново рождается.
По поводу силы у Е Чуна был собственный набор убеждений. Весь смысл силы всегда был во времени. Применение определенного вида силы с определенным временем, вот каковы были его знания о силе. Ближние бои могут быть великолепными, но они имеют маленькую силу против мехов или машин. Пилот может считаться мощным, хотя то время, за которое он сворачивает кабину, может быть достаточным для боевика, чтобы убить его несколько раз! Если они были вооружены чем-то вроде тепловых лучевых пушек, это было бы даже обиднее, заставить пилота умереть сотни раз, хотя тепловые лучевые пушки были не идеальным оружием, учитывая его преимущества и проблемы, которые они несут, и внимание, которое они привлекают прежде, чем вы достигните цели.
Была такая часть боев, которая называлась “стрельба”, его возмездие, его головная боль от этой стороны тренировок. Не было похоже, что он не знал об эффективности тепловых лучевых пушек среди различных видов оружия, это было просто… кто-то был рожден с дефектом в этом. Он пытался тренироваться, производительность в конечном итоге не повышалась. По крайней мере, он был быстрым, поэтому кто-либо все-таки мог бросить ему вызов, чтобы зафиксировать его при помощи лучевого оружия.
Он отчетливо слышал разговор между Лань Исином и Хуа Шанмэем. Несмотря на это, казалось, он не собирался захватить центр внимания на турнире. На тот момент это место было для него просто жильем. Он просто не просчитывал необходимость этого очевидного признания, так как это не принесет ему ничего хорошего, кроме большого количества нежелательных неудобств, одновременно вызывая тревогу противников. Прячась под шкурой ягненка, стать овцой, несмотря на клыки, это была эффективность жизни, которую он искал. На удивление, и Му и Шан согласились с этим!
Как много световых лет я должен прождать, пока Ван Вэйсин вернется сюда? Столько проблем!
…
“Что-нибуль?” Мужчина средних лет спросил глубоким голосом. Только если бы Е Чун был здесь, он бы поднял брови, узнав в этом грозном мужчине… Инструктора Хака. Он все еще был главным лидером в деле по возвращению Эф-58. Новый приказ, который он получил от руководства — схватить Эф-58 и вернуть его Блэк Коув. Нужно было поймать его, цель должна быть не повреждена, даже ни единой царапины, крюком или посохом, что, в общем, озадачивало инструктора. Даже если окажется, что Эф-58 — скелетонным ремесленником, он не видел необходимости сохранять его до той степени, где он не должен быть ранен. Насколько он знал, он будет препятствовать процессу захвата.
На этот раз улучшением стала доброта его руководства, поскольку они выделили инструктору дополнительных членов команды. Да, очевидно, они на самом деле хотели вернуть этого предателя в Блэк Коув.
“Ничего.” один из мужчин в черном холодно ответил. Это был мужчина, которого Жуй Бин встретила на корабле в тот день, вместе с женщиной.
Упомянутая женщина, которая ударила Жуй Бин добавила: “Мы просмотрели записи по месту жительства. Там нет ни единого человека по имени ‘Ван Син’. Мы также проверили голографический визуальный поиск, но результат был отрицательным. Виндстар — это планета для туристов, ежедневные перемещения большие, что приводит к большим трудностям при идентификации Эф-58.”
Инструктор Хак был более взволнованным, чем раньше. Это было потому, что он если бы он надумал провести масштабный поиск по всему месту, это бы стало известно ЭмПиЭй и Святилищу. А ситуация вышла бы из-под его контроля, а он этого боялся. Тем не менее, откопать конкретного человека на такой большой планете, было словно искать иголку в стоге сена.
Инструктор не видел никакого продвижения в поисках. Его головная боль усилилась!
Инструктор был не единственным раздраженным человеком. У Жуй Бин тоже болела голова. Ученики Хуа Тянькая были чрезмерно внимательны к ней, а их мастера, похоже, прикрывали глаза на их неправильное поведение. Уф, Жуй Бин не могла продолжать работу, она не могла ломать их, поскольку Дядя Хуа был здесь. Она лечила этих учеников, словно мух после наводнения. В итоге она заперлась в своей комнате и тихо сидела за компьютером день за днем. Было облегчением, что ученики были достаточно понимающими, и больше не вели себя так назойливо, как раньше. Они удалились, а Жуй Бин было радостно это видеть.
И каждый раз в этой тишине она погружалась сама в себя, она вспоминала о том мужчине, этот глупо выглядящий, но обладающий большой силой мужчина с необъяснимой жестокостью… И это облизывание, момент, когда они обменялись странными взглядами. Вспоминая всю эту сцену снова, ее лицо само по себе краснело. Сильное смущение появлялось в ней. Представить, что кто-то из ее знакомых видит выражение ее лица в этот момент, у них бы отвалилась челюсть, им бы стало интересно, с чем леденяще холодная леди Жуй Бин имеет дело.
К счастью, она могла принимать пищу в тишине. Когда они собирались за одним столом с Хуа Тянькаем, ученики вели бы себя. Как на одном из ланчей, когда каждый ученик вел себя словно маленький ягненок с фермы. “О, и кстати…” Хуа Шанкай вспомнил, что хотел сказать еще сегодня утром, когда она подняла свою голову и посмотрела на Хуа Тянькая: “Мастер, я ходил к Мистеру Лань Исину в его школу дзюдо и отдал приглашение.”
“Это отняло у тебя слишком много времени?” Мастер держал свою палочку и выглядел недовольным.
“Ха-ха…” Хуа Шанмэй странно засмеялся. “Я забыл…школа дзюдо “Сентябрь” была не очень активной в последние годы, и я бы едва ли вспомнил про нее, если не ваше напоминание.”
“Да. Лань Исин принял его?” спросил Хуа Тянькай, без тени обвинения своего ученика в забывчивости. Он сам смутно помнил о существовании школы дзюдо “Сентябрь,” хотя раньше он часто слышал о Лань Исине.
“Нет.” Он покачал своей головой. “Он сказал, что у него есть личные дела в тот день. У меня не было желания навязываться ему.”
“Хм!” Чжэн Чун вынужден был вмешаться в разговор. “Какая разница, что он не хочет прийти! Это не единственная школа дзюдо в городе! Его школа дздо практически не существует, не было никакого смысла в его присутствии здесь!” У Хуа Тянькая было трое учеников: первым был Чжэн Чжунсин, спокойный; второй был Хуа Шанмэй, рассудительный; третьим был не кто иной, как Чжэн Чун, вспыльчивый, хотя он был лучшим бойцом среди них трех.
“Школа дзюдо “Сентябрь?”” Жуй Бин со своего места присоединилась к разговору. “Может, Лань Исин родом с планеты Сентябрь?”
Красотка заговорила! Она проявила свой интерес! Идеальное время, чтобы выставить напоказ свою проактивность. Хуа Шанмэй схватил красную кнопку: “Что ожидаемо от моей Старшей Бин, вы тоже хорошо осведомлены! “Лань Исин с планеты Сентябрь!” Хуа Шанмэй был молод, но он был опытным и провел свое собственное расследование прежде, чем отправиться в школу дзюдо “Сентябрь.” Двое других были полны сожаления, когда увидели, что он украл ее внимание.
“Ладно…” Жуй Бин не выглядела впечатленной, она едва ли взглянула на Хуа Шанмея, глядя на Хуа Тянькая, она продолжила говорить. “Он, должно быть, из семьи Лань с планеты Сентябрь, Мистер Лань мой старший. Я раньше слышала от своего отца об уникальном контроле мышц среди членов его семьи. И этот мой старший эксперт в этом.”
“Ой…” Хуа Тянькай не ожидал такого высказывания от Жуй Бин. Хм… Прием пищи был окончен в тишине.
Хуа Шангмэй был вызван в комнату Мастера после обеда. Он пробыл там некоторое время.
Хуа Шанмей потратил свое время, чтобы посетить школу дзюдо “Сентябрь”. Семья лань с планеты Сентябрь ух… он вспомнил, какой комплимент сделала старшая Бин их семье. Напуганный, он очень хотел посмотреть на уникальность его навыков. Хотя, это не было его главной целью здесь. Кое-то еще было в его руках.
Хуа Шанмэй учтиво стоял под площадкой. Он очень хотел проверить способности хрупко-выглядящего Мастера Ланя, но судя по словам Бин, он знаток, который находится в тени и неизвестен людям. Да, если это и был случай, то было бы неправильно не показать свою учтивость.
Лань Исин просмотрел записку, которую написал ему Хуа Тянькай. И Е Чун снова был там, он был очень сильно занят мытьем полов.
Хуа Тянькай выражал огромную настойчивость, чтобы Лань Исин был на турнире на этот раз, он адресовал голограмму с приглашением, на которой грубо льстил и выказывал восхищение, которые были полностью для Лань Исина.
Он хотел снова вернуть его, но… он не мог, потому что была одна конкретная причина, скрытая в записке, которой он не мог сказать нет.
В своем сообщении Хуа Тянькай настаивал, что в этом турнире была возможность не только в обмене учениками различными стилями, но также и соревнования между мастерами. Конечно, это не было целью. Главной причиной было то, что там будет много зрителей, а большинство из них были практикантами. Победитель сможет выбрать себе учеников из практикантов! Конечно, если будет прежде будет принято соглашение. И это было в порядке очередности. что значило, что могут попасть на площадку, чтобы выбрать себе учеников только после того, как победитель сделает это.
Как такое условие могло не быть привлекательным для Лань Исина и не заставить его сердце ускориться? Получить правильного ученика всегда было главным делом в его мыслях. И он мог это решить раз и навсегда, если он победит в турнире, и соберет лучших в его глазах перед тем, как это сделают остальные. У него будет больше шансов получить таланты под свое руководство. Там должно быть только несколько из них, среди большого количества зрителей. Размышляя о своей проблеме в поиске преемника, он без сомнений принял приглашение. Он не сомневался в своих собственных умениях.
Хуа Шанмэй взглянул на Е Чуна на полу. Вау, еще есть люди, который буквально моют пол на земле? Это многое объясняло. Вот почему школу дзюдо “Сентябрь” отвергали. Уборщиков в школе дзюдо Тяньзуа давно заменили моющими машинами, хоя Хуа Шанмей был удивлен, увидев, насколько был спокоен и сконцентрирован Е Чун, несмотря на то, насколько тривиальной и раздражающей была работа.
Лань Исин попросил несколько минут у Хуа Шанмея. Он прошел в другую комнату, оставив Хуа Шанмея, сконцентрировавшегося на мальчике, который мыл пол, и заинтригованного.
Е Чун, как обычно, не обращал никакого внимания на посетителей и продолжал мыть пол, словно это было последнее занятие, которое он мог делать.
Прошло несколько минут и Лань Исин покинул комнату, он сказал несколько слов Хуа Шанмею и “Мо Фэй” прокричал он.
Е Чун вздрогнул, подожди, Мо Фэй это я?
Он положил тряпку и пошел к Лань Исину.
Лань Исин передал ему микрочип: “Мо Фэй, следуй за старшим из Тяньхуа и передай этот чип Мастеру Хуа, понял?”
Е Чун вздрогнул, худшая вещь, которая, по его мнению, могла произойти, случилась, он подвергался риску, быть распознанным. Но сейчас было не время, отвергать его просьбу. Он неохотно взял чип и тихо проговорил: “Окей!”
На пути в школу дзюдо Тяньхуа, Хуа Шанмей выглядел заинтересованным в Е Чуне и пытался завязать беседу. Тем не менее, Мистер Односложный, был односложен как никогда. Он был не в настроении для праздных бесед, он внимательно следил за окружением. Если бы что-то пошло не так, он был бы первым.
Видя, насколько безразличный был Е Чун, это напомнило Хуа Шанмею о его старшей сестре, уважаемой Бин. Они были так похожи!
Е Чун был осторожен на всем пути в школу. Ничего странного не случилось, и он безопасно попал в школу дзюдо Тяньхуа.
Хуа Шанмэй проводил его, и терпеливо показывал каждую часть в школе дзюдо. Они прошли тренировочное поле и пришли к жилищу.
Хуа Шанмэй провел Е Чуна в комнату, и подул сильный ветер!
“Оглянись!” закричал Хуа Шанмей.
