— Но! Но! Но!
Согласно приказу Шангуань Чэня, группа молодых дарований из города Красная Скала один за другим оседлали своих зверей-монстров, а затем погоняя их, стремительно умчались вдаль.
По мере того, как молодые дарования отдалялись, все остальные смотрели на их спины вдалеке, не переставая обсуждать происходящее и с тревогой ожидая их возвращения.
Впрочем, судя по их спинам, которые еще не полностью исчезли, в это время впереди было всего семь человек: Сунь Цзысюань, Хэ Цинфэн, Шэнь Линьфэн, Ван Дун, Чжоу Чэн, Хань Дунсюэ и Шангуань Тун.
Притом Шангуань Тун и Шэнь Линьфэн ехали верхом на черном коне-драконе и огненном коне, чрезвычайно быстрых зверях-монстрах, оставляя остальных пять человек позади.
Но касаемо того, кто в конце концов сможет захватить трехцветный флаг, затем вернуться с ним и водрузить его наверх стартовой площадки, судить было сложно.
Хотя от скорости и зависит общий результат, есть и другие факторы, которые невозможно было проконтролировать, потому что на Арене, кроме запрета на убийство людей, не было каких-либо правил. Другими словами, здесь можно было объединяться, атаковать, предавать, устраивать засады и прочее. Все виды поведения были приемлемы, и даже если вы очень быстры, в конце концов, было такое, что невозможно было спрятаться, и как только это происходило, тогда группа людей бросалась к вам напролом, и даже если вы были сильны, все равно могли выбыть из гонки.
— Эй ты, убирайся прочь!
В тот момент, когда группа молодых дарований только начала покидать исходную точку и исчезать из поля зрения людей, внезапно началась битва без каких-либо причин, все увидели, как один молодой человек был атакован сзади другой участник ударил его ногой. Затем следовавший за ним зверь-монстр безжалостно наступил на его голень, раздробив ее полностью.
— А! — полный страдания вопль вырвался из уст молодого человека, он лежал на земле, непрерывно дергаясь.
Но никто среди всех молодых дарований даже не взглянул на него, и вся толпа шумно пробежала мимо. Затем в мгновение ока они скрылись из виду, оставив только этого молодого человека на прежнем месте, где он все еще мучительно кричал.
— Эй! — среди людей, которые наблюдали за исходной точкой, были те, которые посмотрели в сторону старейшины этого молодого человека, и вдруг раздался низкий, холодный смех.
Этот старейшина лишь побледнел в лице, затем не обращая внимание на этого молодого человека, гневно повернув голову, тотчас же ушел.
Позор!
Соревнование только началось, и его первого выставили, действительно очень стыдно!
— Идите и приведите его! — Шангуань Чэнь, подняв руку, приказал охраннику сзади него.
Охранник кивнул, а затем велел двум солдатам быстро ворваться на Арену и поднять молодого человека.
Соревнование продолжалось.
— Катись!
— Соберись, ты!
— Эй, деточка, проваливай!
Вслед за тем, как первый молодой человек был внезапно атакован, битва между толпами официально началась, и кто-то продолжал падать. Кому-то повезло, и падение обходилось без последствий, они спешили снова оседлать своих зверей, чтобы догнать большинство участников и снова броситься на штурм.
Также были люди, которым не посчастливилось вернуться домой, после падения их окружала толпа и атаковала, по всему телу были тяжелые раны, а зверь убегал в испуге, тогда не было иного выхода, кроме как тоскливо покидать Арену.
Вокруг царил беспорядок.
Однако в сравнении с беспорядком позади, бегущие впереди Шангуань Тун и другие шесть человек были невозмутимы, так как они понимали, что драться сейчас бессмысленно — это только может дать преимущество другим участникам.
И настоящая битва должна была начаться в конце при захвате трехцветного флага, поскольку после захвата флага придется маневрировать. В это время велика вероятность столкнуться с другими людьми вплотную, очень удобный момент для перехвата трехцветного флага, и при этом единственный.
В конце концов, люди, бегущие за ними, изначально не были хороши в плане скорости. И если не воспользоваться этой возможностью и не преградить дорогу самым быстрым участникам, у которых еще при себе трехцветный флаг, это тоже самое, что и проиграть: останется только беспомощно смотреть на тройку лучших впереди, ведь их невозможно будет догнать.
— Шангуань Тун, в этот раз я непременно догоню тебя, а затем сорву с тебя одежду, заставлю тебя понять, что такое позор! — сказала с жестокостью в сердце бегущая сзади Хань Дунсюэ, с невыразимой злобой уставившись на Шангуань Тун.
Как уже было сказано, на Арене только лишь не разрешено лишать жизни, а так, неважно, как ты собираешься действовать, поэтому соревнование на Арене для могущественных старейшин города Красная Скала являлось способом помериться силами друг с другом, соперничеством, а для молодых людей из города Красного рока это не только Арена, на которой они демонстрировали свои способности старейшинам, но и лучшая возможность, чтобы отомстить или воздать за обиду.
Можно было воспользоваться этой возможностью, чтобы переломать руки и ноги ненавистнику без какого-либо наказания, а также оскорбить другого человека и дать волю жестокости, спрятанной в сердце.
Восемь лет назад на Арене произошел инцидент: одна красивая, сильная девушка, известная как новая будущая звезда города Красного рока, была схвачена десятком молодых из семьи Сунь, а затем ее затащили в лес и насильно обесчестили.
Впоследствии, хотя десяток молодых людей из семьи Сунь были наказаны, но это было всего лишь устное высказывание, не причинившее ущерба семье Сунь, и трехмесячное тюремное заключение, однако эта девушка была признана своей же семьей неспособной, беспомощной и не достойной внимания.
И с тех пор, как это произошло, во время соревнований на Арене часто возникали подобные инциденты, на этот раз, у Хань Дунсюэ было такое же намерение, намерение опозорить Шангуань Тун.
Но несмотря на это намерение, Хань Дунсюэ не осмеливалась сделать что-то серьезное с Шангуань Тун.
Так как все знают, что Шангуань Чэнь — единственный культиватор четвертого круга нирваны в городе Красного рок, а Шангуань Тун является его любимицей, и если с ней что-то произойдет, то Шангуань Чэнь будет в ярости, а затем несмотря ни на что, пусть даже придется противостоять всем силам города Красная скала, даже если придется умереть, он захочет казнить тех, кто опозорил Шангуань Тун.
Конечно, Шангуань Чэнь в итоге будет осажден и мертв, но все, кто связан с этим делом, также умрут. Шангуань Чэнь захочет убивать, и никто не сможет остановить его.
И сорвать одежду с Шангуань Тун и заставить всех людей смотреть, в этом проступке, несмотря на его серьезность, есть смягчающее обстоятельство — за такое могут наказать, но это самое большее, за такой проступок совершенно точно не будут убивать.
Прямо сейчас, Хань Дунсюэ не могла сдерживать гнев в своем сердце, он сжигал ее изнутри, поэтому она, подумав несколько раз, наконец-то приняла это решение.
