Вопреки ожиданиям всех присутствующих, лицо Гу Цин Шаня оставалось спокойным.
Он лишь слегка наклонил голову, и почесав рану на нём, ответил: — Последнее время я был в особо плохом настроении.
Глаза двух мастеров залов сузились.
Он что снова хочет поднять шумиху?
Да хватит уже, просто сдайся!
— Мастер Зала Ци, ты…
Прежде чем Е Ин Мэй успела продолжить, Гу Цин Шань взмахнул рукой, остановив её.
После этого он встал и подошёл к своим последователям.
— Служанка, как её звали?
— Чу Лю, — ответила ему Цин Жоу.
— Чу Лю? Ах да, помню такую.
Повернувшись к двум пленённым юношам, он мягка спросил: — Вы помните, что я сказал, когда отдал её вам?
Юноши нервно переглянулись, не зная, что именно он хочет от них услышать.
— Молодой господин, вы сказали, что это ваша личная слуга, но так как мы всегда хорошо выполняли свою работу, вы отдаёте её нам, и мы можем делать с ней всё, что захотим, — ответил один из них.
Гу Цин Шань посмотрел на другого юношу, спросив: — Я правда так сказал?
— Да-да, всё так и было, — его голос слегка дрожал.
Гу Цин Шань понимающе кивнул.
Подойдя к ним поближе, он положил руки на их кандалы, сдерживающие духовную энергию.
Эти оковы были более простые, чем у рабов. В них не было системы ограничений в Опасный Час, и они не содержали в себе бесчисленные печати для пыток. Но они всё ещё значительно ограничивали их силы и не давали сбежать.
— По правде говоря мне плевать, что за правила секты вы нарушили.
Напряжённые лица юношей слегка расслабились.
Остальные присутствующие культиваторы уже знали, что так и будет, поэтому его слова их нисколько не удивили.
Белая лисица молча наблюдала за происходящем.
А вот Чжао У Чуй не мог больше молчать.
Резко подскочив на ноги, он воскликнул: — Ци Янь, даже не думай об этом! Правила секты придуманы не просто так, в этот раз даже ты не можешь играть в любимчиков!
— Кто сказал, что я собираюсь играть в любимчиков?
— Если все будут выбирать любимчиков то…А? что ты сказал?
Чжао У Чуй уже подготовил следующий аргумент, но заметив, что его оппонент ответил совершенно не то, что он ожидал, его слова застряли у него в горле.
У него не осталось выбора, кроме как ждать продолжения от Ци Яна.
— Я только сказал, что правила секты не имеют значения — по крайне мере для моего Зала Наказаний.
Двое юношей посмотрели на него с ликованием.
Как мы и ожидали, молодой господин лучший!
Ци Ян растоптал достоинство двух Мастеров Залов на глазах у всех.
Лицо Е Ин Мэй опустело.
А Чжао У Чуй уже едва сдерживал ярость.
Ему очень хотелось провести долгую и доходчивую ‘беседу’ c Ци Яном прямо здесь и сейчас.
Ублюдок, делающий всё, что ему вздумается.
Ты правда хочешь пойти путём…
Пока Чжао У Чуй думал об этом, Ци Ян уже продолжил, сказав одно простое слово.
— Меч.
— Да, мастер, — ответила Шань Ну и передала ему в руки оружие.
~Свист!~
В зале со свистом пронесся порыв ледяной ци меча.
После него на землю упало два обезглавленных тела.
Оставив меч висеть в воздухе, Гу Цин Шань взял в каждую руку по голове, повернув их к своему лицу.
— Кто дал вам право считать себя кем-то особенным?
~Бам!~ ~Бам!~
Две головы были брошены на пол, как будто они были каким-то грязным мусором.
Меч самостоятельно вернулся к Шань Ну, и она со спокойным выражением лица убрала его.
Присутствующие замерли от шока.
Чжао У Чуй посмотрел Гу Цин Шаню в глаза, с колебанием в голосе спросив: — Ты…ты зачем это сделал?
Е Ин Мэй тоже не стала молчать: — Согласно правилам, их должны были понизить до слуг. Мастер Зала Ци, что вы хотите сказать их убийством?
— Хватит вилять передо мной правилами секты, я уже сказал, что они не имеют для меня значения.
Снова открыл веер, Гу Цин Шань спокойно вернулся на своё мест.
Убив своих подчинённых на глазах у всех, он открыл пошло разукрашенный веер, и продолжил вести себя так, как будто это было в порядке вещей.
Люди потеряли дар речи от его наглости.
Сев обратно на стул, Гу Цин Шань спокойно добавил: — Чтобы спасти свою шкуру, они сделали мою служанку козлом отпущения. Меня это раздражает.
— Разве ты сам не убиваешь своих слуг чуть ли не ежедневно?
— Я могу убивать их, а остальные нет.
— Почему?
— Потому что это ‘мои’ слуги. Они моя собственность, и только я могу решать их судьбу.
Пока он это говорил, Цин Жоу подошла поближе, слегка поклонилась, а затем поднесла к его губам чашку духовного чая.
Отпив из чашки, он протянул руку к её подбородку, спросив: — Цин Жоу, я же всегда так веду себя со своей собственностью?
— Да, молодой господин может делать с нами всё что захочет.
Е Ин Мэй не могла больше молча наблюдать за этим; — Но по правилам мы…
Её взгляд непроизвольно упал на два мёртвых тела, и она замолчала.
Виновники были убиты на месте.
Какой смысл теперь говорить о правилах?
Ци Яну явно наплевать на секту, его заботит лишь личная выгода.
И если хоть кто-нибудь посягнёт даже на её малейший кусочек, то он без колебания обнажит ядовитые клыки.
Ци Янь просто такой человек.
Безжалостный и жестокий эгоистичный ублюдок.
Такие люди как он это ядовитые змеи, которых невероятно опасно загонять в угол.
Е Ин Мэй и Чжао У Чуй переглянулись.
Их глаза были заполнены тревогой и беспокойством.
Они явно думали об одном и том же!
