Гу Цин Шань охватила неистовая ярость, и он инстинктивно захотел встать.
Воинственная натура Асуры брала вверх над его рассудком.
В голове Гу Цин Шаня даже всплыла секретная техника Короля Асур.
Как только он её использует, его сила мгновенно восстановиться, достигнув пика, но взамен ему придётся заплатить продолжительностью жизни.
Гу Цин Шань был уверен, что если его силы восстановиться, то он вполне сможет самостоятельно убить всех четырёх вождей.
Однако он сдержался.
Святой Город был прямо перед ним, и согласно воспоминаниям, в нём находился Король Мёртвых, который недавно стал другом Короля Асур.
Познав друг друга в бою, два Короля нашли много общего и в конце концов подружились.
Король Мёртвых даже обучил Короля Асур нескольким секретным техникам.
А сейчас, Король Асур должен был поддержать его в Святом Городе.
Успокоив гнев Асуры, Гу Цин Шань глубоко вздохнул и проанализировал текущую ситуацию с помощью уже имеющихся подсказок.
После небольшой паузы, он ответил: — Я принимаю ваш вызов.
Четыре вождя широко улыбнулись.
Асуры жили сражениями, 4 вождя были уверенны, что их король не посмеет отказаться от вызова перед лицом стольких соплеменников.
Но их радость длилась недолго, так как Гу Цин Шань не закончил: — Ну раз мы с этим разобрались, идёмте в город. Как только мои раны заживут, я сражусь с вами.
Четыре вождя переглянулись, оставаясь на месте.
— Согласно законам Асур, мы четверо можем бросить тебе вызов в любое время.
— Верно, и мы хотим сразиться не когда-нибудь, а здесь и сейчас!
В этот раз Гу Цин Шань уже полностью заблокировал любой всплеск инстинктов и эмоций Асуры.
Скептически посмотрев на четырёх вождей, он спросил: — Вы же знаете, что между мной и Королём Мёртвых была очень ярая и смертельно опасная битва?
— Да ладно? Только не говори, что ты настолько сильно ранен, что не можешь сражаться?
Гу Цин Шань протянул руку вперёд с задумчивым лицом.
Будто принимая тяжёлое решение, он поднял её к небу, сказав: — Да будут мне свидетелями небо и земля — мои раны настолько опасны, что я совершенно не могу сражаться в полную силу. Если моё утверждение ложно, то пусть меня поразит небесным громом и я умру на месте.
Вокруг Гу Цин Шаня поднялся невидимый поток ветра.
Небо и земля приняли его клятву.
И это была не просто клятва. Это была клятва самого Короля Асур, которую он принёс перед всем войском Асур в Мире Небес.
Если бы он соврал, то его бы ждала ужасная смерть от возмездия небес.
Но ничего не произошло.
Повисла абсолютная тишина.
Никаких молний или других наказаний.
Пожимая плечами, он продолжил: — Как вы видите, ваш Король ни сказал ни одного слова лжи.
Все Асура были ошеломлены.
В Мире Асура вызов королю являлся священным и божественным ритуалом.
И если нынешний король открыто заявляет, что он тяжело ранен, то вызов является неполноценным.
Даже если претендент убьёт короля, это не покажет его истинной силы в качестве нового монарха, и племя Асура не примет результаты такого поединка.
Лица четырёх вождей изменились.
Столь открытый и справедливый отказ от поединка был беспрецедентный во всей истории. Такого никогда не случалось!
— Но… но ты же проиграл Королю Мёртвых! Я не признаю тебя нашим королём.
— Я тоже!
— Ты больше не наш Король!
— Отрекись от престола!
Четыре вождя не хотели так просто сдаваться.
Но их ответ вызвал у Гу Цин Шаня только громкий смех.
Подняв скипетр, символ королевской власти Асура, он сказал: — Я могу отдать вам его. Но он один, а вас четверо.
В глазах вождей сверкнуло беспокойство.
— Как насчёт королевской битвы. Вы вчетвером здесь и сейчас сразитесь друг с другом и сильнейший станет Королём. Свидетелями его славы станут все присутствующие соплеменники.
После этих слов, Гу Цин Шань бросил скипетр на землю.
Символ абсолютной власти в племени Асура пал к ногам четырём вождей.
Вождь Вемачитра с жадностью уставился на скипетр, тихо сказав: — Я стану новым Королём, вы трое можете отступить.
— Ты? Со своими жалкими навыками? Мечтай дальше! — Вожль Сурасканда мгновенно отказался
— Я стою прямо посреди вас, и вы хотите оспорить мои права на престол? — Вождь Бали тоже был против.
В ответ на их слова Вождь Вемачитра гневно взревел: — Как пожелаете! Если вы настолько упрямы, то я на глазах у всех докажу, что я сильнейший!
Единственный кто продолжал оставаться спокойным, был Вождь Раху, но он не мог просто стоять и наблюдать за их спором: — Стойте! Что вы делаете? Вы не видите, что это всё ложь! Король хочет, чтобы мы поубивали друг друга!
Четыре вождя снова посмотрели на Короля Асур.
Гу Цин Шань громко рассмеялся: — Скипетр прямо перед вами. А у вас не хватает смелости даже взять его в руки! И после это вы ещё хотите стать Королём Асур?
Выпучив грудь вперёд, он громко заявил: — Когда я выиграл титул Короля, мне пришлось победить 79 претендентов, а у вас их всего лишь трое!
В рядах армии Асура поднялся шум.
Это была правда, и каждый из них сейчас вспомнил ту великую историческую схватку за престол.
Довольный реакцией солдат, Гу Цин Шань слегка наклонился вперёд, громко спросив: — Скажите мне! Боялись ли когда-либо Асура смерти? Был ли у нас хоть один Король, что боялся вступить в битву?
— НИКОДА!
— Среди наших Королей не было таких слабаков!
Голос солдат потрясал землю и небеса.
Гу Цин Шань отклонился на спинку своего трона на громадном слоне, и посмотрел на Вождя Раху с вопросом: — Если ты боишься битвы, то можешь проваливать! Нам не нужен такой король.
Вождю Раху нечего было ответить на это.
Потому что его слова были правдой!
Это была открытая провокация.
Твою мать, всё кончено.
Я даже не могу напасть на него, потому что он уже отказался от трона.
Если я сейчас не вступлю в битву за престол, то мой род будет навеки покрыт позором.
Трусость непозволительна, это оскорбительно для всей расы Асура!
Думая об этом, Вождь Раху пришёл в бешенство.
В конце концов по своей природе он тоже был Асурой.
— Хорошо, очень хорошо! Я заберу трон, а ПОТОМ приду за твоей головой!
Вождь Раху оставил громкую угрозу, но Гу Цин Шань в ответ лишь улыбнулся и указал открытой ладонью на жезл.
Вождь Раху развернулся, и увидел, что три его товарища уже были готовы разорвать друг друга на части.
В этот момент сверху со слона раздался голос: — Да начнётся битва!
