Слой за слоем, защитные формации вокруг спящей Ли Цю Юй были сняты.
Из-за опасений, что Гу Цин Шань мог подстроить какую-то смертельную ловушку, процесс шёл чрезвычайно медленно.
В конце концов Ли Цю Юй проснулся.
Когда она узнала, что Гу Цин Шань лишил её сознания, она очень разозлилась.
Но после дальнейших объяснений Ли Чунь Дао, она поняла, что его целью была не она, а Ли Цю Шань.
— Эм, ладно…спасибо, старший брат Ван, — смущённо ответил Гу Цин Шань.
Видя такое лицо у ребёнка, все подумали, что он был тронут подобной заботой.
Ли Чунь Дао ненадолго задумался, и решил, что это имело смысл, так что он передал Гу Цин Шаня Ван Шуню, а сам заступил на смену караула.
И вот…
По пути в Школу, Ван Шунь внимательно следил за Гу Цин Шанем, обращая внимания на любую мелочь в его окружении.
Но когда они вошли в учебный корпус и Гу Цин Шань увидел других студентов, он уважительно сказал: — Старший брат Ван, я думаю, будет лучше, если вы не будете заходить в класс. Если такая легендарная персона, как вы покажется перед ними, то мои одноклассники забудут об уроке.
Брови Ван Шунь слега дёрнулись, и он уже собирался ответить, но в этот момент его заметило несколько учеников.
— Господин Святой Запретного Меча!
— Господи боже, это и правда он!
— У меня наверно глюки? Почему он провожает Ли Цю Шаня в учебный корпус?
Окинув детей взглядом, Ван Шунь увидел, что за их спиной уже начала набираться толпа.
Его губы дрогнули, проглотив слова, которые он только что собирался сказать.
В итоге, когда начался урок, он поднялся на самую высокую точку учебного корпуса, чтобы наблюдать за всем с помощью своей ауру. Он старался, чтобы ни одна травинка ни ускользнула от его восприятия.
Утренний урок был посвящён общей теории.
На этом уроке изучались природные особенности мира и базовые знания.
Урок прошёл как обычно.
А после обеда началось очередное практическое занятие.
Гу Цин Шань снова вошёл в разрушенный мир.
— Фух… — выдохнул он, погрузившись в свои мысли.
В трупе древнего истинного Призрака что-то поменялось, поэтому Гробница Мириад Зверей и Мир Призраков определённо созвали всю свою элиту, чтобы тщательно изучить это изменений.
Но я не могу сейчас туда отправиться.
Если не произойдёт ничего необычного, то днём ко мне всегда будет приставлен Святой Запретного Меча, а ночью Почтенный Тысячи Святых Клинков.
С этими двумя для меня будет почти невозможно сделать что-либо без их ведома.
Этот разрушенный мир теперь единственное место, где я могу побыть один.
Хотя Святой Запретного Меча и не последовал за мной сюда в этот раз, нет никакой гарантии, что он в следующий раз не найдёт это слепое пятно, и не потребует войти со мной в качестве охранника.
Другими словами, возможно для меня это последний шанс.
Если я хочу что-то предпринять, то мне нужно идеально его использовать, иначе у меня не будет выбора, кроме как отказаться от этого прикрытия и личности.
— Система Бога Войны, — сказал Гу Цин Шань.
[Я здесь.]
Сделав небольшую паузу, Гу Цин Шань спросил: — Ты когда-нибудь изучала полученное мной наследство? И если да, не заметила ли ты в нём каких-нибудь проблем?
Система Бога Войны отреагировала слегка нехарактерно для себя, задав встречный вопрос.
[Что вы подозреваете?]
— Когда я только вошёл в великую гробницу с помощью Ночного Крейсера, все встреченные мной монстры пустоты хотели поделиться со мной своим наследием. Конечно, я предполагаю, что это была ловушка, и они хотели забрать мою жизнь, иначе бы Матриарх Мрачности Пустоты не отреагировал бы подобным образом после отказа и не прокляла бы меня. Помимо этого, с момента, как только я вошёл в этот мир, я ни разу больше не вступал в контакт с чем-то необычным. И всё же, ещё до входа в великую гробницу, Призыватель Душ испугался и самовольно вошёл в Первозданный Хаос, лишь увидев меня.
Система Бога Войны пока никак не реагировала на его слова.
Гу Цин Шань продолжил: — Ли Цю Юй сказала, что после активации Духовной Связи во второй раз, я один раз взглянул на неё. Но я этого не помню, и для культиватора, достигшего моего текущего уровня, очень свойственно обладать абсолютно полным контролем над телом. Не говоря уже о взгляде, я бы заметил, если бы у меня даже волос шевельнулся. Если она не лжёт, то тем, кто посмотрел на неё в тот раз, был точно не я.
Любой, кто услышал бы подобные слова, вздрогнул бы от ужаса, но система Бога Войны продолжала молчать.
Гу Цин Шань объяснял дальше: — Сопоставив всё вышесказанное, я верю, что с полученным мной наследием была какая-то проблема…ты действительно ничего не заметила?
Спустя короткий миг ожидания.
Со счёта Гу Цин Шаня было списано 1000 очков души.
После чего последовало объяснение системы.
[Структура наследия такова:]
[Это уникальный вид магии, такой же как знания, передающиеся среди культиваторов. В ней, навыки смешиваются с опытом и пониманием их прошлого использования, после чего они единым пакетом передаются в Море Мысли.]
[… а поскольку эти знания всего лишь наследие, решение о том, изучать или практиковать их, в конечном счёте всегда остаётся за получателем.]
[По этой причине, система Бога Войны, а также Порядок, Хаос, и другие системы той же природы, приходят к одному и тому же выводу в отношении наследий:]
[Переход знаний разрешён.]
[В целом, если в результате принятия наследия в дальнейшем возникают проблемы, у системы хватит решимости, возможности и уверенности в способности удалить его из вашего Моря Мысли.]
Гу Цин Шань молча прочитал её ответ, а затем задумчиво поднял голову.
— Мне интересно… существует ли такой вид наследия, который по своей природе не вредит мне, и поэтому доступ ему открыт. Однако после того, как ты полностью им овладеваешь, наследие активирует какой-то эффект.
[Если этот эффект будет вреден для вас, система напрямую сотрёт соответствующее наследие.]
Гу Цин Шань покачал головой: — Нет, эффект не навредит мне, он повредит меня.
Его слова сбивали с толку, поэтому он пояснил подробнее: — Ну например…произойдёт некий призыв для активации Духовной Связи. Так как по своей природе эта техника призыва исходит от меня, и она безвредна, ты позволишь ей пройти.
[Всё верно, система позволит призыв Духовной Связи.]
Взгляд Гу Цин Шаня стал глубоким как океан, и он дополнил свои доводы: -『Но ни ты, ни я, не будем знать, сможет ли призванная духовная сущность заменить меня в моём теле и моей судьбе.
Этот дух будет спасён, а я буду вынужден занять его место и принять его судьбу — которая несомненно обречена на участь вечного страдания, ни имея ни единой возможности на спасение.
Призыватель Душ не побоялся даже Перзвозданного Хаоса, но он испугался битвы со мной, так что со мной произошло действительно нечто поистине ужасающее.
Так что, после долгих раздумий, я пришёл к выводу, что страшней прекращения существования в Первозданном Хаосе, могут быть только вечные страдания, или что-то похожее на них по своей природе.』
