Тренировка оказалась не такой, какой ее представлял себе Лю Ган. Зомби были прикованы на цепи к столбу. Новички брали свои деревянные палки и стояли поодаль. Зомби протягивали руки, а игрок должен был определить лучшую позицию для удара.
Всех этих зомби отлавливали живыми игроки высокого уровня. Их оставляли для новичков, но для этого требовалась плата в баллах.
Человек, поймавший зомби, может заработать двадцать баллов, но игрок, убивший зомби, должен заплатить сорок.
У новичков обычно не было много очков в начале, поэтому они использовали свои личные вещи, чтобы обменять их на очки. Либо же они могли найти себе подходящую работу, такую как чистка одежды, приготовление пищи и другие обыденные задачи для получения очков.
Конечно, игроки могли совершать и личные сделки, например, услуги в обмен на баллы. Игроки женского пола обычно предлагали свое тело в обмен на очки. Такие вещи считались нормой, если обе стороны на это соглашались, при этом за этим было дополнительное наблюдение со стороны управляющих этого лагеря. Обмен должен был состояться в назначенном месте.
Если обмен происходил за пределами указанного места, и возникал спор, то в большинстве случаев женщина-игрок имела больше прав. В результате комитет старейшин признавал виновными игроков мужского пола и сурово наказывал их. Это соответствовало их девизу защищать слабых.
По пути на рынок Лю Ган заметил немало случаев, когда новички выпрашивали очки у опытных игроков. Некоторые счастливчики получали билеты с баллами. Эта деревня становилась все больше похожей на маленькое общество, даже если посмотреть на то, как оно управлялось.
— Я могу прогуляться? — спросил Лю Ган у Конг Му.
— Будет лучше, если ты останешься с группой. Это пойдет на пользу вашему будущему развитию, — ответил Конг Му с подозрительным взглядом.
— Я просто хочу получше познакомиться с этим местом, я все еще не решил, хочу ли я здесь остаться, — настаивал Лю Ган.
— В таком случае… можешь развеяться, — Конг Му был недоволен этой просьбой, но в конце концов согласился. С момента основания деревни новичков еще никто не уходил из тех, кто присоединялся к ней. Поэтому, когда Лю Ган сказал, что он все еще думает над тем, хочет ли он остаться, Конг Му не мог этого понять.
Лю Ган приказал Хану Гуанмину и остальным членам группы следовать за новичками на тренировочную площадку. Лю Ган же пошел вместе с Инь Хе, Ли Динсян и НаНа.
Помимо этого аграрного колледжа, поблизости было еще несколько больших школ, которые также были частью деревни.
Из-за разнообразия миссий и системы вознаграждений в этой деревне было множество задач, которые каждый желал бы выполнить. В целом, вся эта деревня была очень хорошо построена в плане дизайна. Независимо от того, каким путем идти, на каждой развилке можно было пойти куда-то дальше. Здесь даже были карты, на которых были размечены границы и указатели.
Направления обычно указывали на тренировочную площадку, кафетерий, лекционный зал, классную комнату и так далее. Лю Ган удивился, увидев слово «рынок». Здесь было несколько торговых точек, поэтому Лю Ган направился к самой большой из них. Это было основное место для обмена товарами и услугами.
Рынок тянулся далеко и широко, расположившись между несколькими школьными площадками. Наверное, это был самый большой рынок до катастрофы.
Прибыв туда, Лю Ган обнаружил, что большинство предметов, выставленных на продажу, были не бытовыми товарами, а зомби. У этих зомби отсутствовали конечности и были удалены зубы.
Этот рынок был как рынок для продажи опыта. На тренировочной площадке новичкам требовалось сорок очков за зомби, пойманного опытными игроками, но на рынке он оценивался в тридцать очков. Благодаря этой разнице в цене рынок мог существовать. Для новичков, которые боялись покидать деревню, это был самый безопасный метод для повышения уровня, и он казался довольно заманчивым предложением.
Дальше по количеству продаж на рынке помимо зомби были люди, большинство из которых были женщинами. Они были заперты в металлических клетках.
На их запястьях не было часов, так что они определенно были местными выжившими. Скорее всего, они были пойманы игроками и захвачены в качестве личной собственности, используемой для торговли.
Торговые пункты с продажей людей занимали несколько районов. Ли Динсян хотела отправиться на поиски своей сестры в самый крупный из них. Лю Ган велел Инь Хе следовать за Ли Динсян. Сам он направился в район рынка поменьше. Пройдя несколько шагов, он прошел мимо первой клетки.
Внутри клетки была заперта женщина.
— Эй, красавчик, не хочешь пошалить с ней? Один раз выкупишь и можешь делать все, что захочешь. И не нужно каждый раз ходить в район красных фонарей, — торговец подошел поприветствовать Лю Гана.
— Купи меня! Я умею выполнять работу по дому и заниматься другими вещами… и я могу как следует удовлетворить тебя.
Женщина внутри клетки подползла к краю решетки и начала продавать себя Лю Гану. Она смотреть на него умоляющим взглядом. Это была двадцатилетняя девушка, на которой почти не было одежды, поэтому она дрожала всякий раз, когда дул ветер.
Этот торговец использовал хитрые маркетинговые уловки на Лю Гане. Увидев такую душераздирающую сцену, обычные игроки бы моментально выкупили девушку.
Другие женщины в клетках тоже изо всех сил старались продать себя Лю Гану. Некоторые даже снимали с себя всю одежду, чтобы стимулировать позывы Лю Гана.
Деревня новичков делала все возможное, чтобы защищать интересы игроков, но с местными выжившими здесь обращались как с инструментами и продуктами. Местные выжившие были личной собственностью игроков. Игроки имели решающее слово за тем, что они делали со своей личной собственностью. Главное, что игроки не убивают выживших, в остальном комитет старейшин не заинтересован.
Если бы у игрока было несколько выживших-рабов, теоретически они могли бы считаться рабовладельцами. Даже на таком небольшом количестве очков, которые уходят за продажу выживших, игрок все равно сможет жить вполне комфортно.
Поэтому всякий раз, когда у этих игроков был шанс, они активно ловили местных выживших и обращались с ними как со своими личными рабами. Даже у первой десятки старейшин были десятки рабов мужского и женского пола. Они могли бы прожить целую жизнь, окружив себя рабами.
Когда Лю Ган увидел это, он нахмурился. Он не был ни святым, ни спасителем, но чувствовал себя ужасно, когда видел другого человека, запертого в клетке, продающего себя в качестве игрушки.
