В студии 27 золотых медалей были размещены в три ряда, а затем повешены на шею Дай Ли. Дай Ли радостно улыбался.
— Тренер Ли, потерпите еще немного. Скоро все закончится, — сказал фотограф, пытаясь его подбодрить. В то же время он сделал снимок.
Олимпийская золотая медаль весит 500 граммов, что составляет один Цзинь. Т1 золотых медалей весят 27 Цзинь. Когда они висели на шее, это было эквивалентно весу кандалов, которые носили заключенные в древние времена.
Когда фотосессия наконец закончилась, Дай Ли испустил долгий вздох облегчения.
Фотография будет использована в качестве обложки журнала Time. Если бы это не была известная медиа группа вроде Time, Дай Ли, возможно, не согласился бы приехать и сделать пару снимок.
Хотя Олимпийские игры закончились, они все еще были горячей темой. Например, 27 золотых медалей, завоеванных американской легкоатлетической командой, стали популярной темой разговоров для американского народа.
На олимпийских соревнованиях по легкой атлетике было разыграно всего 47 золотых медалей, из них 27 достались американской команде. Такой рекорд и такое доминирование были немыслимы.
После опроса Дай Ли заслуженно был назван лучшим тренером Олимпийских игр. Хотя это не было официальной наградой и не было никаких трофеев или призовых, это было признание общественности.
Тренировочный центр Дай Ли стал еще более известным, и Дай Ли стал подумывать о том, чтобы открыть еще два филиала и расширить свое влияние.
Сразу после окончания Олимпиады в Китае также состоялись различные встречи на тему Олимпийских игр. Эта встреча была посвящена награждению людей с достижениями и подведению итогов различных событий.
Почти 100 человек должны были втиснуться в конференц-зал, который был не очень большим. Главные лица, ответственные за провинциальное спортивное бюро, помимо руководства главного спортивного управления, сидели за большим овальным столом для совещаний в центре зала. Что касается остальных, то они сидели в креслах, расставленных по всему залу.
Место в центре стола для совещаний было пусто. Даже глава спортивного главного управления за ним не сидел. Было много руководителей, которые ещё не прибыли.
Через некоторое время дверь открылась, и перед всеми вошел человек. Все посмотрели и увидели своего начальника. В следующую секунду все в конференц-зале встали.
— Можете сесть! — начальник мягко махнул рукой в сторону толпы. Затем он сел на свободное место.
Встреча началась очень быстро. Руководители нескольких провинциальных спортивных бюро начали выступать с докладами. Спортсмены из этих провинций хорошо выступили на Олимпийских играх. Грубо говоря, они были «большими медальными провинциями» Олимпийских игр. Предоставление им возможности выступить с докладом означало, во-первых, ознакомление с их соответствующим опытом и предоставление возможности всем обмениваться опытом и учиться. Во-вторых, это позволило им показать свои лица перед боссом, и это был шанс произвести хорошее первое впечатление.
Наконец настала очередь директора Ли из спортивного бюро провинции Ханбэй выступить с докладом.
Директор Ли обычно был довольно разговорчив, но сейчас он казался довольно сдержанным. Он сел прямо и очень четко выложил информацию, которую держал в руках, опасаясь, что лидеры могут не расслышать ее.
— В дополнение к этому, моя провинция также уделила большое внимание строительству тренерского эшелона. За последние несколько лет в провинции было подготовлено много отличных тренеров…
Когда директор Ли сказал это, начальник слегка повернул голову. Его взгляд упал прямо на директора Ли.
На этом своеобразном совещании все сообщали одно и то же. Можно сказать, что это было похоже на новогоднее поздравление. Новогодние поздравления всех были «С новым годом». Поначалу это казалось «празднично», но чем больше люди говорили это, тем скучнее это становилось.
Строительство «тренерского эшелона», о котором упомянул директор Ли, не упоминалось в предыдущих докладах. Это было что-то новенькое, и начальник сразу заинтересовался.
Директор Ли наблюдал за реакцией начальника, пока докладывал. Наблюдение было основным навыком репортера. Когда он увидел, что начальник смотрит на него, директор Ли почувствовал себя счастливым. Он знал, что эта тема привлечет внимание начальника.
Отчетная работа — это форма знания. Это было не просто чтение по бумажке. Также необходимо было знать, как сэкономить время начальника. Если начальник не любит слушать что-то, то нужно просто доложить о нескольких ключевых моментах. Нужно было только прояснить ситуацию. Если это было что-то, что интересовало начальника, было разумно рассказать об этом подробно.
Директор Ли знал об этом. Он хорошо подготовился, прежде чем придти сюда. Он понимал, что можно сказать более подробно, а что можно изложить более просто. Если бы директор Ли не был в состоянии сделать это, он не смог бы все это время занимать свою должность.
Директор Ли почувствовал, что начальник хочет глубже разобраться в этой теме, поэтому он изменил тон голоса и сразу же начал подробный доклад. Несколько человек вокруг него бросили завистливые взгляды на директора Ли. Возможность привлечь внимание начальника, отвечающего за спорт, и дать начальнику шанс признать свою способность работать была возможностью, которую все с нетерпением ждали.
Директор Ли продолжал читать свой доклад и подошел к «подробным результатам» строительства тренерского эшелона в провинции Ханбэй.
— Например, Дай Ли, главный тренер американской национальной сборной по легкой атлетике, представляет превосходных тренеров, обученных провинцией. Как китаец-тренер, будучи в состоянии стать главным тренером национальной сборной США, которая лучшая в мире легкой атлетики, представляет собой выдающиеся способности. На этих Олимпийских играх Дай Ли привел американскую легкоатлетическую команду к своему лучшему результату в истории — 27 золотым медалям…
Директор Ли сказал это, не дрогнув. Единственное, чего он не сказал, так это то, что 27 золотых медалей США получили благодаря тяжелой работе спортивного бюро провинции Ханбэй.
— Этот старый засранец умеет преувеличивать! Он даже золотые медали американской команды присвоил.
— С нашей стороны было уже очень дерзко посягнуться на золотые медали нашей сборной. А этот старый Ли ещё наглее нас. Он даже посягнулся на золотые медали американской команды!
Несколько человек рядом с ним смотрели на директора Ли с некоторым презрением, однако директор Ли сделал вид, что не замечает никого из них. Слова уже слетели с его губ, и не было никакой возможности забрать их обратно!
Однако начальник, сидевший посередине, кашлянул и прервал директора Ли. — Я хотел бы задать вопрос. Я слышал об этом Дай Ли, говорят, что он очень известен в Соединенных Штатах. Он американец китайского происхождения? Я думал, что он китаец во втором или третьем поколении, родившийся в Соединенных Штатах. Но он, выходит, из Ханбэй?
Директор Ли немедленно кивнул. — Дай Ли родился в городе Ючжоу провинции Ханбэй. Он еще не сменил национальность на американскую. Он все еще зарегистрирован в нашем Ханбее. Мои товарищи по бюро лично подтвердили это.
— А? Он не американец. Это значит, что Дай Ли — один из наших тренеров! — услышав эту новость, в глазах начальника мелькнуло довольное выражение.
Директор Ли продолжал: — После окончания университета Дай Ли поступил в наше спортивное бюро провинции Ханбэй. Он был лично завербован директором Чжонгай Сю, который в то время работал тренером первого уровня в нашем бюро. Он позволил ему вступить в нашу тренировочную команду в качестве тренера.
Затем директор Ли повернулся и посмотрел на кресло позади него. Чжонгай Сю, который сидел там, поспешно встал и слегка поклонился начальнику.
Начальник кивнул Чжонгай Сю. Он запомнил его имя. Для Чжонгая Сю это был важный момент.
Директор Ли продолжал докладывать: — Когда Дай Ли работал в тренировочной команде нашего бюро, мы сосредоточились на его подготовке. Наше бюро несколько раз посылало его в сборную учиться, а когда бюро получило возможность уехать за границу на учебу, мы разрешали Дай Ли принять участие.
— Позже Дай Ли покинул наше спортивное бюро провинции Ханбэй после того, как он принял предложение национальной команды. Наша провинциальная команда в дополнение к предоставлению отличных спортсменов в национальную сборную также несет ответственность за предоставление отличных тренеров в национальную команду, — сказал директор Ли, показывая своего рода выражение, которое внушало благоговейный трепет.
Начальник одобрительно посмотрел на директора Ли. Он не стал больше расспрашивать о том, как Дай Ли в конце концов уехал за границу. По его мнению, было вполне понятно, что исключительные таланты не сидят на месте. За последние несколько лет многие люди уехали за границу. В конце концов, развитые страны могли обеспечить более высокими зарплатами. Напротив, те, кто не мог уехать, были не талантливы, и развитые страны не были заинтересованы в том, чтобы принять их.
Однако начальника больше заботила национальность Дай Ли. До тех пор пока Дай Ли сохраняет свое китайское гражданство, этого было достаточно, чтобы использовать его в качестве рекламного материала. Тренировать лучшую в мире национальную сборную США по легкой атлетике — это был поразительный подвиг.
Более того, такое уже случалось в Китае. Например, в волейболе китаец-тренер уехал тренировать иностранные команды и делал это очень хорошо. Это также широко обсуждалось в китайских средствах массовой информации.
Когда начальник подумал об этом, он спросил: — Почему мы не видели никаких новостей о тренере Дай Ли? Я узнал об этом, когда увидел репортаж американских СМИ. Мы не доложили о своем тренере? Вместо этого мы позволяем иностранцам рекламировать его. Наши товарищи, которые отвечают за репортаж об Олимпиаде, не очень хорошо справились. Они должны работать усерднее!
То, что сказал начальник, не было ни слишком серьезным, ни случайным, но спину заместителя директора центрального телевидения Китая ударил холодный пот.
На такой открытой конференции, когда лидер такого уровня говорил им, что они «недостаточно усердно работают», это, несомненно, было критикой.
«Да что с вами? Вы пропустили такой важный материал и пренебрегли долгом! — заместитель директора сидел на заднем сиденье машины. Он критиковал и учил человека по другую сторону телефона.
Через несколько секунд заместитель директора добавил:» Разве мы посылали людей в Рио-де-Жанейро, чтобы посмотреть достопримечательности? Как же живой человек не увидит этого? Разве они не видели 27 золотых медалей? Это же легкая атлетика. Это самое большое событие на Олимпийских играх! Это было должностное преступление!
«Пренебрегли долгом», упомянутое выше, стало «должностное преступление», более серьезным преступлением.
Главный редактор Чжао, которого только что отругали, повесил трубку. Он не понимал, почему руководитель пришел в ярость из-за этого дела. Он упомянул такое слово, как «должностное преступление». Должно быть, что-то не так.
Главный редактор Чжао работает в этой сфере уже много лет. Он поднялся по служебной лестнице. У него накопились кое-какие связи. Он немедленно решил узнать, что стряслось. Он быстро узнал от знакомого из пиар-отдела, что заместитель директора подвергся критике со стороны своего начальства во время совещания.
Главный редактор Чжао внезапно понял всю важность этого вопроса. Он понимал, что нужно как можно скорее придумать лекарство. Даже если он не сможет полностью исправить ситуацию, он должен был хоть что-нибудь сделать. Если он совершит ошибку и не сделает что-нибудь, то его карьера пойдет коту под хвост.
Главный редактор Чжао немедленно позвонил и нашел нескольких репортеров, которые отвечали за легкоатлетические соревнования во время Олимпийских игр.
Лю Вэй (до этого момента была Рэн Лю, анлейтор поменял ее имя) не знала, почему главный редактор Чжао вдруг ни с того ни сего связался с ней. Она и главный редактор Чжао были разделены несколькими слоями бюрократии. Большинство журналистов их центрального телевидения Китая, возможно, даже не смогут достичь должности главного редактора Чжао после работы в течение всей жизни.
Когда Лю Вэй вошла в кабинет главного редактора Чжао и увидела нескольких своих коллег, она начала догадываться, почему они там.
Все они-коллеги, участвовавшие в освещение Олимпийских легкоатлетических соревнований. «Речь пойдет о Олимпийских соревнованиях по легкой атлетике? Что пошло не так?» — С нечистой совестью подумала Лю Вэй, входя вместе с другими коллегами в кабинет главного редактора Чжао. Когда она увидела мертвенно-бледное выражение лица главного редактора Чжао, то поняла, что что-то случилось.
— Когда вы освещали Олимпийские соревнования по легкой атлетике, вы обратили внимание на главного тренера американской сборной Дай Ли? — спросил главный редактор Чжао.
Несколько человек одновременно кивнули, но не поняли, к чему клонит Чжао.
— Тогда вы, ребята, знаете, что этот тренер Ли из американской команды — китаец? — продолжал спрашивать главный редактор Чжао.
— Да!
— Да!
— Ну да!
Хором сказали несколько человек.
— Да? Тогда почему никто из вас не взял у него эксклюзивного интервью? Даже если вы не могли взять эксклюзивное интервью, вы могли бы взять у него просто интервью. Это же не трудно сделать? Китаец является главным тренером американской легкоатлетической команды. Вы, ребята, думаете, что это не достойно освещения в прессе? В этом году с 27 золотыми медалями американская команда установила рекорд. Считаете ли вы, что о таком достижении вообще не стоит сообщать? Как журналисты, которые ездят за границу ради новостей, у вас, ребята, нет никакой чуйки к новостям? — сердито спросил главный редактор Чжао.
Яростный тон Чжао ошеломил нескольких человек.
Наконец похожий на комариный женский голос прошептал: — Главный редактор, во время Олимпиады я взяла эксклюзивное интервью у тренера Ли.
Это была Лю Вэй.
— Что ты сказала? Ты взяла интервью? Почему я его не видел? — главный редактор Чжао уставился на Лю Вэй.
— Я отправила интервью с тренером Ли, но наш начальник отказался от него, — продолжала шепотом Лю Вэй.
— Почему он отказался от него? — когда главный редактор Чжао услышал эту новость, он стал очень спокоен. Он посмотрел на Лю Вэй и сказал: — Ты же Лю? Не нервничай. Говори медленно. Я хочу знать, почему эксклюзивное интервью не вышло в эфир?
— Потому что наш начальник сказал, что нужно сохранять гармонию, поэтому он отказался от него, — ответила Лю Вэй.
— Сохранять гармонию? Но, а было ли в интервью что-то, что не надо было показывать? Дай Ли сказал что-то неуместное? — спросил главный редактор Чжао.
— Нет, — покачала головой Лю Вэй.
— Дай Ли сделал что-то неподобающее?
— Вовсе нет, — снова покачала головой Лю Вэй.
— Тогда что же? — продолжал спрашивать главный редактор Чжао.
— Наш директор сказал, что там была информация об отставке тренера Ли после перевода. Если бы мы показали это, это могло бы оскорбить некоторых людей. Можно было обидеть тех, кто перевел его в то время, — честно ответила Лю Вэй.
— Можно было обидеть кого-то? Центральное телевидение Китая боится обидеть людей! — гнев в сердце главного редактора Чжао ударил ему в голову.
«Меня отругали за то, что ты боишься обидеть людей. Заместитель директора был раскритикован начальством из-за этого! Это только ухудшило ситуацию!»
Главный редактор Чжао кричал на начальника, который хотел «гармонию» в своей голове. Он уже приговорил его к «смертной казни».
Через некоторое время главный редактор Чжао спросил: — Осталось ли эксклюзивное интервью?
— Должно быть, осталось. Я отправила его обратно, так что оно должно быть в нашей системе, — кивнула Лю Вэй.
— Беги в монтажную. Я хочу увидеть это интервью прямо сейчас. Если оно не нарушает ни одного из наших правил, я буду показывать его сегодня вечером! — главный редактор Чжао встал.
