Нин Цинсюэ услышала, как Е Мо небрежно обратился к ней, пока она держала его за руку. В этот момент она действительно засомневалась, может быть она действительно стала Е Мо женой. Как это чувство могло так внезапно появиться?
Она вспомнила тот день, когда она одета пижаму для фотосессии Ли Мумей и была так впечатлена игрой. Думая о том дне, она быстро отдернула свою руку от Е Мо, ее сердце все еще быстро билось. Каждый раз, когда у нее случался физический контакт с Е Мо, она понимала, что не может сохранять спокойствие, и была удивлена тем, что ей было приятно это дрожащее чувство.
Казалось в Е Мо было что-то такое, за чем она хотела следовать. Это было что-то похожее на спокойствие и чувство тоски, но в то же время что-то нереальное. Что-то влекло ее, как мотылька влечет к огню. Единственным, что ей оставалось делать, это постоянно напоминать себе, что за человек был Е Мо.
Чжой Лей заметила комфортность Е Мо и то, как Нин Цинсюэ прислонилась к нему, а на щеках ее играл легкий румянец, что заставило ее еще больше засомневаться. «Нин Цинсюэ на самом деле любит Е Мо, и эти двое женились по любви, а не из-за чего-то еще?».
«Пойдем». Е Мо заметил, как Чжой Лей задумалась о чем-то, и решил вернуть ее к реальности. У него было не самое лучшее впечатление об этой женщине, которая любила вторгаться в чужую личную жизнь.
Каждый из них думал о своем, когда они покидали двор. Недалеко от их дома был относительно большой ресторан звездный ресторан, называющийся «Гламурная Кузина». Нин Цинсюэ не хотела идти далеко, поэтому, показав на этот ресторан, она сказала Е Мо: «Е Мо, мне кажется «Гламурная Кузина» выглядит неплохо, пойдем туда».
«Нет, там очень дорог…». Еще до того, как Е Мо смог договорить, Нин Цинсюэ уже направилась к ресторану.
«Е Мо зачем тебе столько денег? Тут мы потратим не больше тысячи. Ты…». Нин Цинсюэ была не из тех, кто любил показывать себя, но у Е Мо было пятьсот тысяч, и он все еще скупился сводить ее школьную подругу в ресторан. Хотя она и сама не любила ее, та все еще оставалась ее одноклассницей, а она все еще оставалась частью Семьи Нин. Е Мо слишком позорил ее.
Чжой Лей смотрела на Е Мо в удивлении. Она впервые видела того, кто скупился на еду. И это прямо перед своей женой и ее подругой. Однако восхищение им Нин Цинсюэ не казалось подделкой.
Видя, что Нин Цинсюэ собирается сказать что-то еще, Е Мо еще больше рассердился, но он не был мелочным. Он знал, что если сейчас покажет свою злость, их с Нин Цинсюэ игра станет напрасной. Скоро он собирался покинуть Нин Хай, поэтому у него не было желания унижать девушку.
Подумав об этом он торопливо произнес: «Хорошо, выбирай сама. Давай поедим сегодня здесь». Хотя он и сказал это, но в душе его была депрессия, а в карманах только три тысячи долларов, деньги, заработанные сдачей крови. И хотя эта кровь была бы истрачена впустую, если бы он не сдал ее, он все же не хотел тратить деньги, сэкономленные от сдачи крови, приглашая на ужин девушку, которая ему не нравилась.
Е Мо уже все решил. Через несколько дней он незамедлительно покинет Нин Хай. В случае с Нин Цинсюэ, он уже достаточно помог ей. Он должен был найти постоянное место для выращивания Травы Серебряного Сердца. Он уже хорошо понял, что человек, без происхождения, как он всегда будет на окраине общества, если не соберет достаточной силы.
Ужин был относительно приятным. Хотя Чжой Лей не получила того, чего хотела, она смогла заметить разные взгляды Нин Цинсюэ и Е Мо на стоимость. Заметив насколько Е Мо скуп на деньги, она могла сказать, что Е Мо жил с Нин Цинсюэ небогато.
Самым несчастным был Е Мо. Еда стоила ему три тысячи долларов, пришлось вытаскивать даже десятки и пятаки. Если бы Нин Цинсюэ не заказала бы бутылку вина за две тысячи, счет был бы гораздо меньше. И хотя он выпил больше половины бутылки, он все еще был несчастлив.
Он знал, что Нин Цинсюэ делала это специально. Она дала ему кредитку, деньги на которой были заморожены, но все еще вела себя так нахально. Е Мо уже собирался кинуть в нее карту и предложить ей заплатить самой. Неудивительно, что говорят, когда люди ненавидят кого-то, они сами жалкие. Не была ли Нин Цинсюэ из таких?
После ужина Чжой Лей не пожелала остаться и попрощалась с ними. Возможно она сделала так, потому что увидела, как Е Мо расплачивался пятерками и десятками. Но ей было интересно, он сделал так, показывая, что у него нет денег или что-то типа того.
На обратном пути Е Мо и Нин Цинсюэ уже не были так близки. Нин Цинсюэ не хотела разговаривать с Е Мо. Она чувствовала, что Е Мо заставил ее сегодня потерять лицо. Хотя ее мало волновали такие вещи, Е Мо платил наличными, вместо того, чтобы использовать карту. И даже когда она намеренно заказала красное вино, он выпил почти все сам. Е Мо тоже не хотел говорить. Ужин стоил ему больше трех тысяч, и в кармане у него осталась только двадцатка.
Если в следующие несколько дней Е Мо не найдет работу, у него не будет денег даже на еду. Возможно, он мог бы сдать кровь, чтобы заработать на еду, но он не мог делать так долго. Его положение было не так уж плохо. Хотя сумма, которую он получил за кровь, была такой же, как и у всех, Е Мо верил, что его кровь была лучшего качества, чем у остальных. Он чувствовал, что теряет в цене.
Блюда Е Мо становились все проще и проще. Хотя Нин Цинсюэ и не была привередливой в еде, она свысока смотрела на таких жадных людей, как Е Мо. В эту ночь Е Мо нес с собой свой медицинский комплект. Он не думал, что должен будет пойти на ночной рынок по расписанию с тех пор, как приехала Нин Цинсюэ. Сначала, он не думал, что ему придется делать это снова после лечебного зелья из красного коралла, которое он дал старику. Но теперь он снова встал на этот путь.
Но Е Мо расстраивало, что даже установив палатку на оживленной улице Нин Ду, за два дня у него не было ни одного клиента. Один раз его даже выгнал городской управляющий. Е Мо едва ли посещал университет Нин Хай. Во-первых, он не хотел видеть Юнь Бин. Во-вторых, ему больше нечему было там учиться. Сначала он хотел дать несколько лечебных пилюлю Ши Сюю, но тот уехал на неделю по семейным обстоятельствам.
И хотя в основном Нин Цинсюэ не разговаривала с Е Мо, она все еще наблюдала за тем, что он делает. Отец позвонил ей и сказал не волноваться. Даже если он, Нин Чжонфей, будет вычеркнут из Семьи Нин, он не продаст свою дочь, особенно такому демону из Семьи Сон.
Слова отца придали Нин Цинсюэ уверенности. Ее родители уже направились в Пекин, чтобы уладить все с Семьей Нин. Через два дня они прибудут в Нин Хай и заберут ее отсюда.
Нин Цинсюэ заметила, как Е Мо исчез с чайником в коридоре, чтобы заварить травы, и ее презрение к нему начало постепенно угасать. Какие между ними были отношения? Это была просто сделка. Она дала ему пятьсот тысяч долларов, и эти деньги были его. Если он не хотел тратить эти деньги, это были его проблемы. С чего бы ей расстраиваться из-за таких людей?
Подумав об этом, Нин Цинсюэ почувствовала себя лучше. Хотя все еще он был очень жадным, покупал немного овощей и готовил их каждый день. Е Мо снова унес свой небольшой чемодан, Сю Вей еще не вернулась. Она не знала, было ли это из-за того, что Е Мо и Сю Вей живут вместе, она старалась избежать столкновений с Сю Вей. Что до ее сознания, возможно это было для того, чтобы избежать некоторой информации.
Неважно настоящими или фальшивыми, она и Е Мо все еще были мужем и женой. Муж спал за соседней дверью в комнате женщины. Даже если они были липовой парой, она все равно не желала с ней встречаться. Нин Цинсюэ думала, как послезавтра она уедет от сюда и, возможно, вернется к своей поежней жизни. В ее сердце росла неизвестнаяд доселе меланхолия. Она знала, что это было не из-за Е Мо, но по другим причинам. Нин Цинсюэ впервые вышла из комнаты, возможно, она хотела осмотреть место, в котором жила больше двадцати дней.
Улица Минг Ду возможно была одной из популярнейших улиц ночного района Нин Ду, и Нин Цинсюэ, не зная этого, уже шла туда. Это место было наполненно людьми, красными и зелеными фонарями. Повсюду продавались разные уличные закуски и сувениры. Также тут было много маленьких магазинчиков и палаток. В одной из палаток продавались золотые пирожки, выглядящие очень заманчиво, наполняя воздух паром. Нин Цинсюэ, которая никогда не ела уличную еду, не удержалась и купила один золотой пирожок за два доллара. Она немного откусила от него, ароматного и мягкого.
«Подходите и получите рецепт, пришедший от предков! Он может вылечить все виды хворей, головные боли, жар, внешние и внутренние ранения, близорукость… Я могу вылечить все, о чем вы подумаете!». Такое предложение едва не заставило Нин Цинсюэ рассмеяться. По словам этого человека, он мог излечить все, что угодно.
Нин Цинсюэ подсознательно взглянула на человека, продающего фальшивую медицину, и застыла. Разве это не Е Мо? Хотя он был в лохмотьях и шапке в форме утки, Нин Цинсюэ смогла с первого взгляда определить, что это был он. К тому же, около него была та приметная коробка. Нин Цинсюэ никогда не знала, что там внутри, но теперь увидела. Это был медицинский чемодан.
