Женщина бессильно махнула ей и медленно произнесла: «Двадцать один год назад я одна поехала в Пекин, уже беременная несколько месяцев, я искала мужчину, покинувшего меня. Он знал, что я узнал, что я забеременела, оплатил несколько счетов и проигнорировал меня. Я осталась в Пекине ненадолго и наконец узнала, что он оказался старшим сыном большой семьи, и уже был женат. Его сыну было уже больше десяти. Мне было грустно, я правда сердилась, и это послужило началом моей болезни».
«Ммм…», взволнованно пробормотала девушка, вцепившись в руки женщины.
У женщины на кровати были грустные глаза, она продолжила: «В то время я жила в храме. Главный монах был очень добр ко мне и привел доктора, что спас меня. Но я потеряла ребенка».
Услышав это, девушка еще больше занервничала, раз ее мать потеряла ребенка, то кто же она?
Казалось, женщина поняла, о чем думает девушка, и грустно сказала: «В то время я была скорее мертва, чем жива. Хотя тело мое восстановилось, у меня не было желания жить. Главный монах видел мое состояние и попытался утешить меня. Позже, когда я полностью выздоровела, то захотела стать монахиней. Но в этот момент главный монах принес девочку, которой едва исполнился годик. Он сказал, что кто-то оставил ее у дверей храма.
Кажется, девушка начала понимать. Ее лицо стало бледным, перед ней сейчас не ее родная мама?
«Ох, Бейвей, ты не моя биологическая дочь, и я не знаю, кто твои родители. В то время главный монах отдал мне нефритовый браслет и сказал, что двоих детей оставили у храма, но я не знаю, куда он отдал второго ребенка. Мне было плохо на душе, я и не стала спрашивать, но слышала, что второго ребенка забрала молодая пара, пришедшая зажечь ладан».
«Мам…», глаза девушки были красными и воспаленными, она схватила женщину за руки и сказала: «Мам, несмотря ни на что, ты моя мама, и единственный мой родной человек во всем мире».
Женщина добродушно погладила руку девушки и сказала: «Бейвей, может быть, я не поживу долго, запомни название храма, Луо Хон. Главного монаха зовут Ву Шань… Когда ты поедешь в Пекин, тебе надо будет найти…».
Затем, женщина провалилась в сон, женщина быстро поняла позицию матери и встала. Она не заботилась о своем рождении, ей нужно было просто собрать деньги на лечение матери.
«Могу я узнать, ты Тань Бейвей?», спросил мужчина средних лет, входя в комнату.
Тань Бейвей смущенно посмотрела на мужчину и кивнула: «Да, что-то случилось?».
Мужчина дружелюбно улыбнулся и сказал: «Мне нужно кое-что обсудить с тобой лично, у тебя есть время?».
Тань Бейвей нахмурилась. Она никогда не видела этого человека раньше, но она не возражала поговорить с ним наедине, раз у нее сейчас ничего не было.
…..
Было уже три часа ночи, когда машина Е Мо подъехала к частному особняку около Горы Вулян. Что Е Мо не ожидал, так это то, что это место окажется гнездышком Цзин Си.
Несмотря на то, что Цзин Си сказала, что дом принадлежал ее родственникам, но Е Мо совершенно в это не верил. Эта женщина думала о нем, как об идиоте.
Раз уж он пришел сюда, то должен был концентрировать свое внимание на Цзин Си все время, даже в душе. Сейчас не время было веси себя как джентльмен. Он знал, что Цзин Си немного подозревает его. Несмотря на это, он не мог расслабиться.
Он должен был сказать, что хотя она и не была молодой, но поддерживала свою внешность так, словно ей было двадцать. Когда она снимала одежду, еще формы оказалась роскошными, а кожа — белой словно молоко. Ее большие груди совсем не провисали, странно, но они стояли высоко.
Е Мо уже носил на руках эту женщину, и знал, насколько гладкой и эластичной была ее кожа. Иногда Е Мо даже сомневался, думая, может быть Цзин Си только двадцать.
И он видел, что большинство ее ран уже зарубцевалось, что означало, что ее порошок был довольно действенным.
Она была очень осторожной, принимая душ, натирая себя мочалкой аккуратно и даже смотря на себя в зеркало. Е Мо подумал, что эта женщина действительно любит красоту, но она в самом деле была прекрасна. Наблюдая чувством духа на голую женину, принимающую душ, даже зная, что она довольно стара и беспощадна, он не мог сдержать возбуждения.
Когда Е Мо уже думал, что ничего уже не может произойти, и собрался свернуть свое чувство духа, монахиня начала трогать талию, там, где Е Мо присыпал порошок на рану. Е Мо немедленно начал волноваться, она была настолько умной? Она заметила, что он там кое-что сделал?
Цзин Си приложила к ране палец и затем понюхала его. Е Мо видел, как она нахмурилась, и его сердце начало биться сильнее, он думал, что эта монахиня была слишком проницательной.
Но он почувствовал легкое облегчение. Она не сделала ничего необычного. Она убрала руку и аккуратно отвела ее в сторону. Кажется, она очень дорожила повязкой. Внезапно Цзин Си остановила все свои движения и взволнованно оглянулась по сторонам.
Е Мо был уверен, что она была очень чувствительна к его чувству духа, поэтому снова свернул его.
«Да Ху, ты здесь», Е Мо услышал, как монахиня позвала его из гостиной. Он знал, что монахиня не чувствовала себя с ним в безопасности и хотела убедиться, что он на месте. Он ответил, не колеблясь. Затем он наконец-то почувствовал облегчение. К счастью, она не почувствовала его чувство духа, и он не был раскрыт.
Вскоре она закончила принимать дух и увидела, что Е Мо все еще находится в гостиной. Она смущенно сказала: «Я немного испугалась, поэтому позвала тебя».
Е Мо наивно улыбнулся и сказал: «Не волнуйся, я пойду спать первой». Но он должен был быть более аккуратным, потому что монахиня была встревожена.
Он волновался, что она может попытаться сделать с ним что-нибудь завтра. Лучше, если он оставит на ней отметку ночью. А когда он помогал ей наносить порошок, убийственное намерение в ее глазах было свежим. Это значило, что людские жизни для нее были не больше, чем травинки.
Е Мо культивировал полночи, но встал очень рано и приготовил завтрак. Затем он ждал Цзин Си.
Цзин Си встала и увидела рисовую кашу с несколькими маленькими блюдами, приготовленными очень эксклюзивно. Она уважала приличие и самоорганизацию Е Мо. Этот парень неплох, она даже не хотела убить его. Но те, кто видели ее кожу, должны умереть, несмотря ни на что. Увидев, насколько он мир, она решила позволить ему умереть легко.
«Сестра Цер, я приготовил кашу, ты еще не совсем восстановилась, поешь», Е Мо передал миску и палочки Цзин Си.
«Ммм, по вкусу неплохо, спасибо Да Ху», Цзин Си попробовала и поняла, что каша в самом деле была хороша.
Е Мо наивно улыбнулся и произнес: «Ничего страшного, я могу приготовить еще, если тебе нравится».
Цзин Си внезапно застыла, почему эти слова звучат так знакома? Много лет назад, тот мужчина тоже сказал: «Сестра Цер, я могу быть с тобой каждый день, если тебе нравится…».
Но затем он увидел ее Ши Цзи, постепенно отдалился от нее и переспал с ее Ши Цзи. Это с*чья парочка, что с того, что она навредила Ши Цзи? Этот мужчина все еще смотрел на то место, куда Ши Цзи ходила на уединенную тренировку каждый день. Лицо Цзин Си постепенно стало мрачным.
Е Мо не ожидал, что его слова так омрачат лицо монахини. Он подумал про себя, что эта женщина правда непредсказуема.
Е Мо испугался, что эта женщина внезапно соберется напасть, и его планы нарушатся, поэтому быстро сказал: «Сестра Цер, ешь быстрее, все остывает».
«Я не хочу есть, Да Ху. Подожди мен здесь сегодня. Я вернусь обратно и скажу своему мастеру. Если мой мастер пожелает, я вернусь обратно и заберу тебя», сказала Цзин Си, встав.
Сердце Е Мо замерло. Эта женщина не возьмет его с собой, как ожидалось. Она была правда плохой. Пересечь реку и убрать мост. Он взволнованно встал и сказал: «Сестра Цер, но я тоже хочу посмотреть…».
Цзин Си сладко улыбнулась и указала пальцем на его голову: «Да Ху, стала бы я врать тебе? Верь мне, я заберу тебя ночью и покажу своему мастеру»,
Е Мо знал, что не было больше смысла говорить, и просто попытался поставить на ней отметку, чтобы потом следовать. Думая об этом, он, краснея, с надеждой подошел к ней: «Сестра Цер, ты правда прекрасна. Я хочу тебя обнять».
«Хух…», Цзин Си была шокирована просьбой Е Мо. Честный, в ее глазах, Да Ху посмел попросить такое. Она тут же вспомнила, что когда принимала душ в прошлый раз, то чувствовала, что за ней кто-то следит. Был ли это он? Но она могла сказать, что он не практиковал древние боевые искусства раньше. Если бы он наблюдал, то как она не узнала об этом?
Но что, если это именно он наблюдал? Думая об этом, Цзин Си посмотрела на Е Мо и поняла, что тот довольно красив. Черты его лица были правильными, а глаза ясными. Смотря на Е Мо, Цзин Си почувствовала нечто знакомое. В то время, когда он с надеждой смотрел на нее, говоря: «Сестра Цер, ты так прекрасна. Я хочу обнять тебя». Это он? Цзин Си почувствовала огонь на сердце. Пока не появился тот мужчина, она никогда не чувствовала такого.
Е Мо увидел, что Цзин Си смотрит на него, застыв. Он чувствовал, что это нехорошо, но не мог ждать ее отказа. Если она откажет, то для него станет невозможным обнять ее и поставить отмету. Е Мо решительно подошел и обнял Цзин Си, лицо которой уже покраснело.
