Хотя Семья Нин из Пекина и была семьей среднего размера, через много лет она потерпела падение. С болезнью, послужившей причиной увольнения старого Нина, его семья стала шаткой. В это время атмосфера, царящая в доме была давящей. И хотя это и была семейная встреча, на ней не было и намека на радость или счастье.
«Эта девчонка, Цинсюэ, так и не изменит своего мнения?», после затянувшегося молчания, ударив по столу, спросил мужчина примерно пятидесяти лет, сидящий во главе. Это был нынешний глава Семьи Нин, Нин Чжонцзе, старший сын старого Нина. Также он был управляющим района Ривер в Пекине.
В таком большом международном городе как Пекин, управляющий района получал лучше, чем некоторые вице управляющие регионов в других регионах. Но в таком месте как Пекин управляющий районов был никем. С отставкой старого Нина в его пятьдесят, это место было последней точкой его карьеры, если не случиться ничего волшебного.
«Старший брат, она не должна этого делать. Третий Брат, недавно управлявший нашей компанией «Медицинские Материалы Семьи Нин», и я думаем, что он знает о наших нынешних проблемах. Наш самый большой поставщик, американская компания «Сика», контролируется той бизнесменшей из Семьи Сон, что летально для нашей Семьи Нин».
«Я не думаю, что наша семья может что-то еще делать в политике после отставки отца. Если мы получим еще один большой удар по нашему коммерческому имуществу, я думаю, что наша Семья Нин будет на пределе краха. Хотя Сон Шаовень неразборчивый, он все еще входит в большую Семью Сон. Если мы заключим с ними брачный союз, не только наш бизнес пойдет в гору, но и старший брат получит возможность для улучшения своей карьеры», быстро и возбужденно говорил мужчина средних лет, сидящий по правую руку от Нин Чжонцзе.
Нин Чжонцзе вздохнул и замахал руками: «Чжонвей, я понимаю, о чем ты говоришь. Хотя иметь брачный союз с Семьей Сон определенно выгодно для нашей семьи, на Сон Шаовеня нельзя положиться… Смотри, я думаю, мы должны обсудить это с Третьим Братом. В конце концов, Цинсюэ — его дочь».
«Старший Брат, я думаю Четвертый Брат прав. В этот раз мы достигли момента между жизнью и смертью для нашей Семьи Нин, и мы спрашиваем только Цинсюэ выйти замуж за члена Семьи Сон. В этом нет ничего необычного. Я думаю Цинсюэ сможет понять, и Третий Брат тоже. К тому же Цинсюэ занимается бизнесом в Пекине, так что она должна знать. Она не видит всей картины?», соглашающимся человеком был второй брат Нин Чжонцзе, сидящим слева.
«Папа, слова Второго и Четвертого Дяди правда. Я думаю, что хотя этот Шаовень весьма неразборчив, но кто из молодежи сейчас разборчив в связях? Обычно такие люди после свадьбы меняются. Это будет хорошо для Цинсюэ. В конце концов он лучше того парализованного человека из семьи Е. К тому же Шаовень испытывает чувства к Цинсюэ долгое время. Он не обидит ее», видя, что оба дядюшки имеют единогласное мнение, убеждал старший сын Нин Чжонцзе, Нин Сили.
Нин Чжонцзе некоторое время ничего не отвечал, потом понял голову и произнес: «Мы сделаем это. Я поговорю с Чжонфей и Чжонщоу, и отправлю Сиди поработать с Цинсюэ. До первого ноября осталось не так много времени. Попытаемся сыграть свадьбу в октябре».
Молодой парень, сидящий в конце стола открыл рот, но увидев, что глава семьи уже все решил, просто проглотил свои слова. Это был второй сын Нин Чжнцзе, Нин Ян, который был единственным из Семьи Нин, несогласным с этим поспешным решением о женитьбе. Как только семейная встреча закончилась, он сразу отправился к Нин Цинсюэ.
Хотя после последнего публичного выступления Нин Цинсюэ, посторонние люди думали, что ее сдерживает семья Нин, на самом деле сама Нин Цинсюэ не хотела никуда ходить. Ее характер был другим, и она не любила выходить куда-то. Даже с тех пор как она стала сильно занятой выполнением своих обязанностей в «Медицинских Материалах Семьи Нин, все свободное время она проводила дома. Кроме своей лучшей подруги Ли Мумей, едва ли она кого-то еще видела.
Ли Мумей была не только ее помощницей в «Медицинских Материалах Семьи Нин», но и лучшей подругой, а также двоюродной сестрой. Если был еще кто-то, с кем у Нин Цинсюэ, был ее двоюродный брат Нин Ян. Однако, у него было много чего на уме, и он редко приходил увидеться с ней. Но сегодня он пришел, и у Нин Цинсюэ появилось плохое предчувствие.
«Брат Ян, давно не виделись!», Ли Мумей увидела Нин Яна и сразу же поздоровалась. Девушка о чем-то разговаривала с Нин Цинсюэ. Лицо Нин Яна выглядело ужасно, и он не смог избежать разговора.
«Цинсюэ, твоя жизнь в твоих руках. Я думаю, тебе стоит уехать за границу, и я помогу тебе в этом. Нельзя получить хорошее будущее для семьи через женщину». Первой целью Нин Яна, по которой он пришел сюда, было помочь Нин Цинсюэ сбежать, потому что он был единственным, кто знал, что за человек Сон Шаовень.
Выслушав Нин Яна, Нин Цинсюэ побледнела. Неважно, что она сказала на публике, она все еще не могла избежать продажи себя семьей.
«Цинсюэ…», Ли Мумей позвала ее волнующимся тоном. Комнату окутала невыносимая тишина. Нин Ян знал, что это будет тяжело, даже если он постарается отправить свою кузину в другую страну. К тому же, в чем смысл был уезжать за границу, если бы она немедленно была бы возвращена семьей.
«Сестра, не волнуйся, я помогу тебе все организовать, потому что у нас мало времени. Мумей, Цинсюэ понадобится твоя помощь», Нин Ян встал и торопливо покинул их. Если Нин Цинсюэ хочет уехать, нужно организовать это как можно быстрее. Если дяди узнают об этом, они не позволят ей уйти.
Видя одеревеневшее лицо Нин Цинсюэ, Ли Мумей чувствовала к ней большую симпатию. Они были лучшими друзьями, все это было потому, что она была так прекрасна и несвободна. Кто в Пекине не знал, что за человек Сон Шаовень? Он замешан в огромном количестве публичных дел с множеством женщин, его фотографировали бессчетное количество раз. Если бы у Семьи Сон не было столько власти и силы, чтоб скрывать отвратительную правду, возможно об этом знал бы уже весь мир.
У этого человека так же был отвратительный вкус. Ему нравилось отдавать девушек, которые ему надоели, другим людям поиграться. В Пекине было много девушек с разрушенной им жизнью. Однажды, девушка, приближавшаяся к тому, чтобы стать суперзвездой, отказала Сон Шаовеню. Ей сломали обе ноги и бросили в борделе. В итоге, она покончила с собой. В пекинских кругах его называл Демоном.
«Цинсюэ, у меня есть решение, но оно разрушит твою репутацию и ты не окажешься желанной для этой ужасной свадьбы…». Сказав это, Ли Мумей осознала, что ее идея была не так уж хороша, и начала завешивать шторы.
«Какое? Скажи мне!». Нин Цинсюэ пристально смотрела на Ли Мумей. Неважно, что это была за идея, пока у нее была возможность избавиться от Сон Шаовеня, она была готова это сделать.
Ли Мумей вздохнула и сказала: «Используй еще раз этот щит. Ты уже сказала общественности, что ты девушка Е Мо. Хотя каждый и знал, что это твое оправдание, но если бы что-то действительно случилось между тобой и Е Мо, тогда…»
Видя, что Нин Цинсюэ смотрит на нее в шоке, Ли Мумей догадалась, что ее не поняли и поторопилась добавить: «Когда я сказала «что-нибудь произошло между вам двумя», я совсем не это имела ввиду. Ты тоже знаешь, что он не может сделать что-то в этом плане. Однако если ты внезапно выйдешь за него замуж и будешь жить с ним, это позволит журналистам создать образ вас двоих в постели, тогда Семья Сон откажется принять тебя».
Глаза Нин Цинсюэ просветлели, но она все еще молчала.
Ли Мумей была с ней уже долгое время и знала о ее намерениях. Ли Мумей повторила: «Этот Е Мо — типичный сын богача, любящий свое лицо. Несмотря на это, после того, как ты разрушила свадьбу, он все еще хочет иметь девушку своего уровня, которая бы прикрывала его естественные…».
«Но ты знаешь, что сказала ему эта девушка? Она спросила его: «Молодой Господин Е, ты бы смог провести со мной время в постели? Говорят, Е Мо упал в обморок прямо на месте от злости, потому что не думал, что его одноклассница, уважающая его, поведет себя с ним так. Возможно он глуп и все еще не понял, что был вышвырнут из Семьи Е. Кроме того, он наверняка сильно ограничен в деньгах. Я уже просила кое-кого дать ему двадцать грандов в последний раз, и он принял это, не протестуя. Если ты снова дашь ему десятки тысяч долларов, он определенно сделает что-то, что вернет ему лицо и деньги».
Нин Цинсюэ вздохнула. «Я и правда не забочусь о своей репутации. Все давно прошло. Просто… не попытается ли семья Сон отомстить ему?»
