————
Где бы ни проходила эта ладонь, за ней оставалась только безмерная чернота. Как если бы наступил конец времён, и исчезло не просто всё живое, но сама вселенная подошла к своему концу.
Одна эта атака была сильнее, чем все атаки остальных членов Септета вместе взятые и умноженные на десять.
Теперь Фан Синцзянь понимал. Кронпринцесса была ядром Септета, в то время как остальные выступали не более чем её поддержкой, а скорее и просто подручными. Пока жива она, жизни остальных не имели никакой ценности.
Тем не менее, перед этой гигантской ладонью, заслонившей собой мир, Фан Синцзянь не стал отступать.
Он понимал, что если он не остановит её, то не только столица Империи, но и весь Центральный Регион, а может даже тектоническая плита под ним, превратятся в пыль.
Тогда вся южно-восточная часть Чудесного Мира утонит в пучине океана. Могут даже начать чудовищные цунами и потопы, а в других местах континента начнутся землетрясения и извержения вулканов. Мир людей будет уничтожен одной атакой, и только сильнейшие эксперты уцелеют.
Это была тактика, использующая окружение, чтобы не позволить противнику отступить.
Но Кронпринцесса в своих решениях не жалела ничего и никого.
Фан Синцзянь поднял руку и восемь с половиной тысяч очков воли сжались в единую силу, в единый чёрный клинок, находящийся в четвёртом измерении.
Тень Чёрного меча пронзила центр гигантской ладони. Жуткий ветер завыл, молнии ударили с треском, прежде чем всё вокруг покрылось сетью чёрных трещин.
Без всяких предупреждений, в голове каждого раздался странный звук. В момент столкновения, в радиусе ста километров, остановилось время.
Во время этого удара сила была такой же, как если бы Марс столкнулся с Землёй. Штормовой ветер пронёсся через весь континент за несколько часов, все облака над континентом исчезли.
Столица осталась невредима, но всё вокруг неё, в радиусе ста километров, было стёрто с лица земли. Фан Синцзянь защитил столицу, перенеся весь урон за её пределы Пространственным Перемещением.
Вся трава, деревья, даже горы просто были вдавлены в землю, представляющую теперь двухмерное изображение. В радиусе ста километров не осталось ничего, но даже за тысячей километров почувствовали этот удар.
При этом Фан Синцзянь пропустил лишь одну тысячную этой атаки.
Фан Синцзянь, попавший в самый эпицентр атаки, хрипло сплюнул кровь и пересобрал своё тело с нуля.
Затем он поднял голову на гордую Кронпринцессу и сказал, не скрывая удивления: — У тебя сильная воля.
Фан Синцзянь теперь смотрел на мир с другого измерения, поэтому в любом бою он был как самолёт против танка. За ним теперь всегда было невероятное преимущество дополнительного измерения.
Однако в тот момент, когда атака переходила в трёхмерный мир, то в любом случае приходилось использовать один из типов энергий реального мира. Иными словами, в момент столкновения происходило соревнование воли.
Однако воля Кронпринцессы определённо была сильнее воли Фана Синцзяня, и поэтому, несмотря на дополнительное измерение, он не получал преимущества в чистом обмене ударов.
— Хотя твоё искусство меча действительно поражает и наносит удар по воле, обходя любую защиту, — посмотрела на него сверху вниз Кронпринцесса, — твоя боевая воля слаба, да и фундамент никакой. Как ты собирался победить меня? В сражении всегда превыше всего стоит воля. Если противник сильнее в разы, то какими бы техниками ты не обладал, победа невозможна.
Воля — именно в этом специализировалась Кронпринцесса. Королевское Небесное Великое Искусство, в котором она совершенствовалась, фактически было сильнейшим для развития боевой воли. Даже сейчас, хотя она не восстановила все свои силы, её воля превосходила десять тысяч очков, поэтому она легко побеждала Фана Синцзяня.
Пока она говорила, множество золотых рук появилось за её спиной. Некоторые были в форме ладони, другие в виде сжатых кулаков, часть даже формировала печати. Золотые руки затмили весь горизонт.
При этой сцене лицо Фана Синцзяня слегка изменилось.
— Умри.
Голос Кронпринцессы снова раздался в голове каждого, принося с собой отчаяние небесного суда.
В следующее мгновение все золотые руки ударили в Фана Синцзяня. Каждая из них могла уничтожить столицу целиком.
Если Фан Синцзянь пропустит хотя бы одну, это будет знаменовать конец Империи.
Мириады мечей появились из пустого пространства, каждая тень атаковала свою золотую руку. В этот момент в небе над столицей будто бы взорвались миллионы звёзд, раскаты грома слились в единый рокот.
Мечи и руки столкнулись, бессчётные золотые руки били, давали, или рвали. Вскоре все тени меча утонули в золотом свете.
Это столкновение было таким же, как если бы десятки тысяч экспертов Божественного уровня сражались одновременно. Чудовищная сила, пространственные искажения и трещины, ударные волны. Всё небо было разорвано в клочья.
Фан Синцзянь использовал все свои силы, но был слабее неё.
Святые Бессмертия и Небесного Океана издали разъяренный рёв, они превратились в лучи белого света и присоединились к бою.
Гиганты света, в которых превратились Короли-Стражи, тоже взревели и полетели к небу. Множество лучей света вырвалось из их ртов, сжигая всю волю на своём пути.
Тем не менее, Кронпринцесса всего лишь фыркнула и количество золотых рук увеличилось снова. Золотой свет затмил собой всё небо, любые атаки превращались в пыль под этим невыносимым натиском.
Никто не ожидал, что Кронпринцесса в одиночку победит их всех.
— Хмф, вы считаете что сможете победить качество количеством? Если бы в бою можно было победить числом, зачем вообще совершенствоваться?
Хэй Цзы стоял за Кронпринцессой и молча наблюдал за тем как она, пользуясь своей абсолютной силой, легко побеждала оппонентов. Он чувствовал волнение. Будто бы вернулся на тысячу лет назад, когда они всем Септетом, под её предводительством, захватывали мир.
И только вся южно-восточная часть континента утонула в золотом свете…
Фан Синцзянь слегка прищурился и жажда крови взорвалась в нём чудовищной волной, из кончиков его пальцев вырвалась безумная волна чёрного света.
Но в этот момент в его голове раздался голос: — Пока не используй этот приём.
— Ульпиан?
— Может ты победишь её, но цена слишком велика. Ты притянешь лишние проблемы на будущее.
— Оставь её на меня.
