Чжао Ямэн сделала глубокий вдох и обратилась к Ван Баолэ в гробу.
— Когда ты сможешь выйти? — тихо спросила она.
Расстроенный Ван Баолэ за спиной Чжао Ямэн не дал ответить истинной сущности. Сухо покашляв, он попытался привлечь её внимание. Девушка странно посмотрела на него.
— Скоро, — с довольным видом сказал клон, — если верить моему старшему брату, скоро я смогу выйти.
Чжао Ямэн перевела взгляд с клона на истинную сущность Ван Баолэ в гробу. Тот игриво ей улыбнулся. Покосившись на клона, девушка почувствовала первые признаки головной боли.
— Тебе, похоже, всё это нравится. Почему раньше не сказал, что ты Ван Баолэ?
— Я говорил, — с кислой улыбкой возразил Ван Баолэ.
— Нет, не говорил! — уверенно парировала Чжао Ямэн.
— Я говорил… даже показал тебе своё настоящее лицо. Ты забыла? Небеса, ты…
Ван Баолэ закрыл ладонью лицо. Попытки напомнить Чжао Ямэн недавний разговор явно не принесут результатов.
— Ты накричал на меня. Ван Баолэ, ты изменился.
У Чжао Ямэн слегка покраснели глаза. Растерянно уставившись на подругу, он собрался напомнить ей, что не кричал на неё, как вдруг оцепенел. Он соотнес свой опыт из детства с тем, как недавно повела себя его подруга. Когда Чжао Ямэн поняла, что он находится в опасности, она морально сдалась и была готова на всё… лишь бы спасти его.
С губ Ван Баолэ сорвался тяжелый вдох. Он подошел и крепко обнял задрожавшую Чжао Ямэн. Чтобы немного её успокоить он стал нежно гладить её по волосам и тихонько шептать:
— Ямэн, прости. Я нашел тебя слишком поздно. Расскажи, что с тобой приключилось.
Наконец Чжао Ямэн расслабилась. Больше она не спорила и не жаловалась. Когда из её тела ушло всё напряжение, она крепок обняла Ван Баолэ.
— Баолэ, — прошептала она, — это всё по-настоящему… мне не мерещится?..
— Тебе не мерещится, я настоящий!
Снаружи уже сгустились сумерки. Люминесценция в пещере сделала потолок похожим на ночное небо. В тусклом свете стояли двое, наслаждаясь теплом друг друга. Тени на стенах перестали двигаться, словно отражая спокойствие в их сердцах.
Очень романтичный момент, но Ван Баолэ было слегка не по себе при виде того, как клон сжимал в объятиях Чжао Ямэн.
«Так странно видеть её в объятиях другого… Нет, нельзя думать о нём, как о постороннем. Это всё-таки мой клон».
Рука клона сама собой скользнула с талии вниз, а потом пальцы сжали что-то мягкое.
— Ван Баолэ, опять за своё?
Больше голос Чжао Ямэн не дрожал, она по-настоящему успокоилась.
— Эм? Что я сделал?
Ван Баолэ вопросительно посмотрел на девушку.
— Твоя рука… — спустя пару вдохов наконец ответила Чжао Ямэн. Она явно старалась изо всех сил, чтобы её голос не дрогнул. Наконец до Ван Баолэ дошло. Он встал на цыпочки и с любопытством заглянул ей за спину. Наконец он негромко покашлял.
— Мой клон вышел из-под контроля. Может, я неправильно его культивировал.
Чжао Ямэн исподлобья посмотрела на Ван Баолэ, но не стала злиться. Вместо этого она убрала выбившуюся прядь волос за ухо. Вновь подняв на него глаза, она тихо спросила:
— Баолэ, почему… ты здесь?
Она всё еще никак не могла взять в толк, как Ван Баолэ вообще попал в цивилизацию Божественное око. Вот почему она до последнего отказывалась верить ему. Насколько она помнила, он остался в Федерации, поскольку его не включили в проект «Сумеречная ласточка». У этого решения было простое объяснение. Её мать перед отъездом рассказала, что из Ван Баолэ растили следующего президента Федерации. Руководство страны не могло послать такого важного человека на столь опасное задание.
Задай вопрос кто-то другой, Ван Баолэ никогда бы не поведал всей правды. Но он не мог врать Чжао Ямэн.
— Ты не знаешь, но у меня есть старший брат. Не очень надежный малый, если честно. Он обещал доставить меня в место, где я бы смог повысить свою культивацию. Но ничего не вышло…
За годы в цивилизации Божественное око он поднялся очень высоко в местной иерархии, но глубоко внутри он понимал, что всегда останется чужаком. Его домом была Земля. Нередко на него накатывала тоска по дому и желание поделиться с кем-нибудь переживаниями и тревогами, но рядом не было человека, кому бы он мог выговориться. Ранее он случайно нашел Чжо Исяня, но Ван Баолэ совершенно ему не доверял, пусть они и были земляками. Наконец он получил шанс поведать кому-то о своих приключениях в цивилизации Божественное око.
Во время рассказа у Чжао Ямэн постепенно расширялись глаза. В один момент она даже забыла, что у неё слегка приоткрылся рот. Чем дольше он говорил, тем сильнее становилось её удивление.
— Постой… хочешь сказать, что, попав в незнакомое место, ты почти сразу стал верховным старейшиной маленькой секты. Потом ты оскорбил Дао секту первозлата и вступил в секту Карающая длань. Затем ты отправился в какой-то другой мир по заданию патриарха Бушующее пламя, где убил практика поздней ступени Бессмертия и ранил эксперта стадии Планеты? По возвращении ты стал частью императорской семьи Божественного ока и стал командовать миллионом душ и дюжиной усопших императоров стадии Бессмертия? И даже с культивацией поздней ступени Бессмертия обычные практики стадии Планеты ничего не могут тебе сделать?
Под конец у Чжао Ямэн сбилось дыхание. Она с недоверием покосилась на Ван Баолэ. На поле боя она видела его, но лишь мельком. Получив полную картину, она была потрясена до глубины души. На её вопрос Ван Баолэ ответил самодовольной улыбкой и утвердительным кивком. Ей потребовалось какое-то время, чтобы всё осмыслить, после чего она странно посмотрела на Ван Баолэ.
— Баолэ… такая удача…
— Говорю же, я избранник небес с поистине невероятной удачей, но ты никогда мне не верила. Хватит обо мне. Расскажи о себе. Во время операции «Сумеречная ласточка» тебя отправили в цивилизацию Первозлато?
Ван Баолэ гордо задрал подбородок и самодовольно надулся. Дабы не ранить чувства Чжао Ямэн, он покашлял и перевел тему, попросив её рассказать свою историю. Девушка не знала то ли плакать, то ли смеяться. Перед её глазами появилась сцена их первой встречи много лет назад в Дао академии эфира. Потом картина того, как Ван Баолэ потряс всех во время испытания на древнем мече из позеленевшей бронзы.
Выражение её лица смягчилось. В сердце девушки рассеялись последние сомнения. Сделав глубокий вдох, она поведала Ван Баолэ свою историю. Операция «Сумеречная ласточка» включала одну меру предосторожности, о которой почти никто не знал. Её суть заключалась в том, что каждый доброволец перед уходом оставлял частицу своей души на Земле. Это стало возможно благодаря исследованиям духовной энергии на Земле и знаниям Дао конгрегации безбрежных просторов. Благодаря этому стало возможно воскресить любого добровольца, если он погибнет во время выполнения задания.
Одновременно с этим тело на Земле, с которым соединялась частичка души, периодически просыпалось и докладывало Федерации всё, что удалось узнать разведчику. Эту операцию проводили в условиях абсолютной секретности. Только президент и патриарх Дао академии эфира имели доступ к этим сведениям и могли отдавать приказы. Чжао Ямэн забросило в цивилизацию Первозлато.
На самом деле Федерация не знала, куда ведут порталы в разбросанных по Земле руинам. По сути, добровольцы совершали прыжок в неизвестность. Попав в цивилизацию Первозлато, Чжао Ямэн поняла, насколько слабой была Федерация. На тот момент сильнейшим человеком Земли был Ван Баолэ. А он находился только на стадии Овладения Душой. В цивилизации Первозлато практики этой стадии были никем. Они даже не командовали армиями. Этим правом обладали только практики стадии Планеты. В цивилизации Первозлато над ними находились даже более могущественные практики стадии Вечной Звезды. Причем их было трое. Эта троица постоянно находилась в уединении. Особенно это касалось патриарха Первозлато. Он еще не достиг стадии Звездного Домена, но, по слухам, находился в одном шаге от этой стадии.
Три могущественных практика держали в руках всю цивилизацию Первозлато. Благодаря им их народ стал доминирующей силой в девятнадцатом звездном регионе внутри Святого домена еретического дао, который входил в Бесконечный дао домен.
— Святой домен еретического дао? Девятнадцатый звездный регион? — удивленно переспросил Ван Баолэ.
