Ме Лецзы задрожал. Будучи практиком стадии Овладения Душой, мало что на свете могло его удивить. Кто бы мог подумать, что Ван Баолэ получит титул ученика-преемника! До сегодняшнего дня он ожидал в лучшем случае элитного ученика, но Ван Баолэ забрался намного выше. Ученик-преемник находился на две ступени выше элитного ученика, уступая только практикам, удостоившимся звания дитя дао!
Это никак не укладывалось у него в голове. Он застал золотую эпоху Дао конгрегации безбрежных просторов, поэтому знал о невероятном статусе элитных учеников старой секты. Прямые ученики, стоящие еще выше, обладали огромной силой и властью. Одновременно в секте было не больше трех-пяти прямых учеников.
Ученики-преемники… считались чуть ли не полулегендарными фигурами. В руках каждого была сосредоточена огромнейшая власть. С такими людьми он не мог даже по своей воле заговорить. Он не забыл, как во время сопровождения прямого ученика они все растянулись на земле в поклоне, когда мимо проходил ученик-преемник. В тот момент он чувствовал себя простыми смертными перед лицом могущественного практика!
Старые воспоминания только усилили удивление Ме Лецзы. Он застыл словно громом пораженный, не в силах пошевелиться. Фэн Цюжань посетили похожие чувства. В отличие от Ме Лецзы она хотя бы несколько раз видела пурпурную именную пластину, поскольку один из старейшин её семьи был учеником-преемником! Тем не менее это никак не помогло ей сохранить самообладание. Что интересно, она удивилась даже больше Ме Лецзы. По привычке она чуть не поклонилась Ван Баолэ, как полагалось делать в присутствии старейшины.
Сам Ван Баолэ не ожидал, какой эффект на секту произведет пурпурная именная пластина. Ученик-преемник был очень высоким рангом, но он до сих пор сожалел, что не смог пройти последний дворец и получить высочайше звание «дитя дао».
Он достал именную пластину в качестве финального аргумента в споре с Сунь Хаем. Кто бы мог подумать, что от простого появления пластины из нефрита закачается гиацинтовое дерево и магическая формация войдет с ней в резонанс. Даже древний меч из позеленевшей бронзы задрожал. Судя по выражению лиц Фэн Цюжань и Ме Лецзы, они находились в одном шаге от того, чтобы рухнуть на колени и отдать ему земной поклон.
Ван Баолэ сделал глубокий вдох и упокоил расшалившиеся нервы. Подняв именную пластину повыше, он невозмутимо спросил:
— Старейшина Ме Лецзы, у меня вопрос. Сунь Хай ученик внутренней секты? Может, он элитный ученик? Или же ученик внешней секты?
Теперь Ван Баолэ говорил совершенно спокойно, даже расслабленно. Раньше у него было недостаточно полномочий, но теперь с титулом ученика-преемника каждое его слово было законом!
Ме Лецзы хотел что-то сказать, вот только он понимал всю несостоятельность своих аргументов. За него ответила Фэн Цюжань. Оправившись от шока, она накрыла ладонью кулак и едва заметно поклонилась Ван Баолэ.
— Сунь Хай не считается истинным учеником дао конгрегации. Он не имеет ранга…
— Нет? — Ван Баолэ кивнул. Его глаза холодно блеснули. — В таком случае он обычный слуга. С каких пор слугам разрешено бросаться на учеников-преемников и переплавлять их священных зверей в пилюли? Как по мне, это и есть самая настоящая измена против секты! Когда всякая чернь думает, что может оскорблять людей, осененных самими небесами! Старейшина Ме Лецзы, что вы думаете? Как нам стоит с ним поступить? — с нажимом спросил Ван Баолэ.
В этом споре на его стороне были правота и высокий статус. Парой слов он перевернул ситуацию на сто восемьдесят градусов. Люди на площади покрылись потом. Особенно практики стадии Зарождения Души, которые прилетели с главного острова к столбу пурпурного света. После слов Ван Баолэ по их лицам промелькнуло удивление. Теперь они смотрели на него совершенно по-другому. Всё потому… что ученик-преемник обладали невероятно высоким статусом!
Даже спасённый старейшиной Сунь Хай задрожал от страха, хоть он и был практиком стадии Зарождения Души. От страха ему хотелось взвыть. Кто мог знать, что жадность навлечет на него обвинения в измене и будет стоить ему физического тела?
«Как он смог стать учеником-преемником? Проклятье, это же невозможно!»
Дрожащий Сунь Хай мысленно попросил Ме Лецзы о помощи. В душе старейшины смешались изумление и полнейшее неверие. К ним еще примешивалась толика нерешительности. Новый статус Ван Баолэ выбил у него почву из-под ног. Несмотря на культивацию стадии Создания Ядра, Дао конгрегация безбрежных просторов большое значение придавала статусу и рангу своих учеников. Ме Лецзы прекрасно отдавал себе отчет, кто в этой ситуации обладал большей властью. Дао конгрегации, быть может, и пала, но погибли не все истинные старейшины. Они сейчас пребывали в глубоком сне на острие меча. Когда-нибудь наступит день их пробуждения.
В растерянности Ме Лецзы не знал, что сказать. Ван Баолэ не торопил его. Покашляв, он направился к алхимической печи. Никто на площади не попытался его остановить. Они отошли в сторону, пропустив его к огромной печи. Взмахом ладони он вскрыл алхимическую печь. Из разбитой печи выскочил потрепанный и перепуганный ослик. Его опаленная шерстка еще дымилась. Часть его духовной энергии уже успели переплавить. Однако Ван Баолэ сразу почувствовал, что его питомец очень легко отделался. Немного отдыха, и он будет в порядке.
Ослик явно был очень рад видеть Ван Баолэ. Стоило ему радостно подать голос, как хозяин взглядом заставил его умолкнуть. Повесив голову, он застенчиво начал тереться носом о ногу Ван Баолэ.
— Как я умудрился вырастить такого обжору?! — сердито пожаловался Ван Баолэ.
Спутником ученика-преемника и самого красивого парня в Федерации был несносный обжора. Какая же странная из них получалась парочка в глазах других людей. Ван Баолэ уже хотел как следует пнуть осла, но тут Ме Лецзы, заметив, что животное было в порядке, хрипло заговорил.
— Ван… — как вдруг он осёкся. Он не знал, как обращаться к Ван Баолэ. В итоге он решил пока об этом не думать. — Ван Баолэ, Сунь Хай действительно виноват. Немедленно извинись!
Ме Лецзы широко взмахнул рукавом, откуда вылетела зарожденная душа Сунь Хая. Зависнув в воздухе, он рассыпался в поклонах и извинениях перед Ван Баолэ.
— Молю вас о пощаде, старейшина Ван. Я, дурак, не знал о вашем высоком статусе. Прошу простить меня за нанесенное оскорбление…
После извинения Сунь Хая старейшине Ме Лецзы стало чуточку легче. Однако Ван Баолэ был не только учеником высокого ранга, но и пострадавшим в этой истории. Одними извинениями нельзя было разрешить ситуацию без кровопролития.
Фэн Цюжань внимательно смотрела на Ван Баолэ. Она и Ме Лецзы принадлежали к разным фракциям, но сейчас речь шла о жизни практика стадии Зарождения Души. Стань он настаивать на суровом наказании для Сунь Хая, не факт, что она поддержит его.
Ван Баолэ понимал, о чём она сейчас думала. Убить Сунь Хая было возможно, просто для этого придется приложить некоторые усилия. Недостаточно просто подгадать момент и тайно устранить его. Однако он не собирался отпускать его с крючка.
— Мой священный зверь настрадался в этой алхимической печи. Быть может…
Сунь Хай сразу понял, куда клонил Ван Баолэ, поэтому он с готовностью выкрикнул:
— Старейшина Ван Баолэ, скромный ученик готов предоставить компенсацию… в пятьдесят тысяч боевых очков!
У Сунь Хай сжалось сердце, когда он назвал сумму. Однако после случившегося ему не удастся отделаться простыми извинениями.
Ван Баолэ закатил глаза и продолжил:
— … пережитые сегодня ужасы будут преследовать его всю жизнь. Из-за чего он не сможет достичь прорыва культивации!
Сказав это, Ван Баолэ многозначительно посмотрел на ослика. Животное заморгало, а потом с диким воплем рухнуло на землю. У него из пасти пошла пена, а ноги подергивались, словно в припадке. Выглядело это так, будто осел в любую секунду мог помереть. Хотя его актерскую игру тяжело было назвать идеальной. Фэн Цюжань натянуто улыбнулась, а Ме Лецзы вообще отвернулся, не в силах смотреть на этот балаган. Практики стадии Зарождения Души странно смотрели на ослика.
Сунь Хай остолбенел. Теперь у него не просто щемило в груди. Его сердце как будто сжали в стальные тиски. На мгновение опустилась тишина.
— Я предоставлю компенсацию в сто тысяч боевых очков, — сквозь зубы выдавил он.
Ослик опять протяжно закричал. Из его пасти уже телка кровь…
— Сто пятьдесят тысяч… — всхлипнул Сунь Хай. Его голос дрожал. Это всё, что у него было.
— Жду сто пятьдесят тысяч через три дня. Запомни еще кое-что… Сунь Хай, на этом конфликт будет исчерпан, поскольку это твой первый проступок, но если ты попробуешь выкинуть нечто подобное еще раз…
Ван Баолэ позволил ему самому додумать, что с ним произойдет. От его мрачного взгляда Сунь Хай вздрогнул. Накрыв ладонью кулак и поклонившись Фэн Цюжань, Ван Баолэ убран именную пластину и пошел прочь. Ослик вскочил на ноги и ускакал вслед за хозяином. Больше у него не шла кровь. Вскоре люди на площади услышали его радостные крики. Глядя Ван Баолэ вслед, многих посетила одна и та же мысль.
«В скором будущем… в Дао конгрегации безбрежных просторов появится четвертый верховный старейшина, только с культивацией стадии Создания Ядра!»
