− Ушан, какого уровня практики достиг Чу Фэн?
Изумлённо поинтересовался старый предок клана Цзян. В этот момент взгляды почти всех людей были устремлены на Цзян Ушана, Чжан Тяньи, Су Роу и Су Мэй. Все хотели узнать, действительно ли сила молодого гения, имя которого повергло в шок Девять Провинций, превосходит могущество троих из них.
− Это…
Цзян Ушан сперва не ответил, а взглянул на Чжан Тяньи, Су Роу и Су Мэй. После чего, улыбнувшись, сказал:
− Я тоже не знаю, какова сейчас практика Большого Брата Чу Фэна. Будет лучше, если вы лично спросите у него, когда он вернётся.
Цзян Ушан не солгал, потому что он и правда не знал нынешний уровень силы Чу Фэна. Он владел очень сложными техниками. Кроме того, практика Чу Фэна росла так быстро, что он не был уверен, находится ли она на прежнем уровне.
− Ушан, ты же не скрываешь его практику, потому что он уступает в силе вам всем, и ты боишься сказать правду и унизить его, так?
Спросил один из старейшин династии после слов Цзян Ушана. Вдобавок, он говорил это очень уверенно, будто его догадка была верна.
− Немыслимо! Мой брат — гений! Как он может уступать этим троим детям?!
Пришёл в ярость Обезьяний Король, услышав такое предположение. Он резко оттолкнул стол и встал, уставился на старейшину и закричал на него. Он не считал, что практика Чу Фэна могла быть слабее, чем мастерство Цзян Ушана и остальных.
В действительности, разозлился не только Чудовищный Обезьяний Король. Выражение лица Основателя Лазурного Дракона было едва ли добродушнее, и даже Су Роу, Су Мэй и Чжан Тяньи нахмурились, демонстрируя явное недовольство. Если бы это не был банкет, организованный семьёй Цзян Ушана, то, судя по их характерам, вероятнее всего они бы проявили свой гнев, потому что они никому не позволялось плохо отзываться о Чу Фэне.
Кроме них троих, даже лицо Цзян Ушана весьма исказилось. В его глазах виднелась злость, готовая вырваться наружу в любой момент. Чу Фэн занимал особое место в его сердце. Он действительно считал его спасителем. Поэтому, даже если человек, посмевший неуважительно заговорить о Чу Фэне был его родственником, молодой Цзян Ушан был не в силах сдержать свою ярость. Только он сам знал, как он достиг своего уровня практики и как ему в этом помог Чу Фэн. Это была услуга сродни спасению жизни. Услуга не только для него, но и для его наследников.
− Я не позволю наглого поведения! Чу Фэн — первый гений континента Девяти Провинций. Ты не можешь сомневаться в его практике! Немедленно извинись перед Лордом Лазурным Драконом и Лордом Чудовищным Обезьяньим Королём!
Почуяв неладно, спешно закричал на старейшину император Династии Цзян.
− Лорды, я ошибался. Я не должен был сомневаться в практике Чу Фэна. Прошу Вас простить меня.
Старейшина не хотел произносить этого, но естественно не мог ослушаться императора. Он встал и поклонился Основателю Лазурного Дракона и Чудовищному Обезьяньему Король, принося свои извинения и признавая свою неправоту.
− Хм. Ошибался? Судя по тому, что я вижу, ты похож на глупую свинью. Ты посмел ставить под сомнение могущество моего брата? Ты забыл, кто спас твою Династию Цзян? Если бы не мой брат, твоя Династия Цзян была бы уничтожена! Чёрт побери, ты не чувствуешь благодарности?
Однако Чудовищный Обезьяний Король не хотел принимать извинения старейшины и проклинал его всё больше. Услышав это, даже некоторые люди их Династии Цзян были не довольны и склонили головы от стыда. Как и сказал Чудовищный Обезьяний Король, если бы не Чу Фэн, их Династия на самом деле была бы мертва. Неважно, помог ли Чу Фэн Цзян Ушану заполучить Императорскую Родословную, несомненно, Чу Фэн являлся тем человеком, который очень помог Династии Цзян в прошлом — он спас Династию.
− Уходи! Тебе не разрешается появляться на всех последующих банкетах! Те, кто не уважают спасителя Династии Цзян, не достойны посещать банкеты! Уходи, сейчас же!
Вдруг вскричал старый предок Династии Цзян. Его лицо было полно ярости; он успокоил всех.
Хотя континент Девяти Провинций всё ещё находился под контролем Династии Цзян, сильнейшей силой здесь всё же являлась Школа Лазурного Дракона. Основатель Лазурного Дракона был на тот момент сильнейшим в Девяти Провинциях. В действительно же, причина, по которой Ассамблея Тысячи Кланов проходило на континенте Девяти Провинций, крылась не в умении Династии Цзян организовывать банкеты. Остальные династии предоставили Династии Цзян этот шанс только лишь из-за Основателя Лазурного Дракона.
Поэтому старый предок Династии Цзян очень хорошо знал, кто был настоящим руководителем континента Девяти Провинций. Им являлся Основатель Лазурного Дракона, которого даже он сам не осмелился оскорбить.
После выступления старого предка, хотя старейшина, говоривший грубо, не хотел этого принимать, он не сказал ничего. Он угрюмо покинул банкет.
− Хаха, ты говорил слишком серьёзно! В конце концов, Чу Фэн ещё не вернулся. Невозможно избежать сомнений касательно его практики. В этом нет ничего неуважительного, это лишь человеческая природа!
Засмеялся Основатель Лазурного Дракона, как только тот человек ушёл. Хотя он сказал, что всё это не серьёзно, каждый знал, что его мысли разнятся с его словами. Иначе, он бы не заговорил лишь после того, как старый предок отправил старейшину прочь.
− Господа Династии Цзян, господа континента Девяти Провинций, я хотел бы сказать пару слов.
Вдруг поднялся Цзян Ушан. Сперва он вежливо поприветствовал людей на банкете, а потом серьёзно сказал:
− Я действительно не в состоянии подтвердить нынешний уровень силы Старшего Брата Чу Фэна. Однако, я могу с полной уверенностью сказать, что его сила превосходила мою во много раз. Поэтому я прошу каждого их вас не сомневаться в его могуществе, потому это не только неуважительно по отношению к нему, это также неуважительно к человеку, который очень помог мне. И со всеми, кто будет грубо отзываться о нём, неважно, будут ли это мои родственники или господа, я, Цзян Ушан, не буду сдерживаться. Без Старшего Брата Чу Фэн я не смог бы достичь того, что имею сейчас.
По мере того как Цзян Ушан говорил, волнение накалялось. Изумление на лицах росло, особенно у представителей Династии Цзян. Они очень хорошо знали характер Цзян Ушана. Он был гордым, неконтролируемым человеком. Он не воспринимал даже многих людей их своей династии, не говоря уже о чужаках.
Однако сейчас Цзян Ушан действительно произнёс такую речь у всех на глазах. Его слова ясно давали понять: если кто-то осмелится плохо отзываться о Чу Фэне, он не пощадит его, пусть это будет даже член его семьи. Его характер разительно изменился, но было нетрудно угадать, что было причиной такого изменения. Здесь была лишь одна вещь — как и сказал Цзян Ушан, Чу Фэн невероятно помог ему. Он оказал ему услугу, за которую он никогда не сможет ему отплатить.
