— «День, когда родословная будет понята, будет днём, когда алтарь перестанет действовать и восемь формаций будут навсегда открыты!»
Увидев большие сверкающие иероглифы, парящие в воздухе, выражение Чу Сюаньчжэнфа стало строгим. Он был переполнен эмоциями.
Это касалось не только него. Чу Ханьпэн был в таком же состоянии.
Они оба понимали, что означали эти слова. Именно из-за того, что они понимали то, что они означали, они были такими эмоциональными; такими взволнованными. Даже люди их статуса дрожали от волнения и не могли успокоить свои эмоции.
— Казалось бы, что мы неверно обвинили Чу Фэна, мы неверно обвинили Чу Фэна.
— Дело не в том, что талант Чу Фэн недостаточный. Скорее это было полностью наоборот. Его талант просто не имеет равных себе.
— Владыка Ханьпэн, вы видели это?! Вы видели это?!
Чу Сюаньчжэнфа был чрезвычайно взволнован. Он был так взволнован, что начал громко кричать в запретной области.
Это было так, словно его подавленные эмоции наконец были выпущены.
Чу Фэн не был недостаточно талантлив. Напротив, его талант превосходил талант всех остальных!!!
Даже у Чу Ханьпэна, этого Верховного Старейшины, который всегда оставался спокойным и невозмутимым, было выражение изумления на лице, когда воскликнул:
— Этот ребёнок вне каких-либо оценок, просто вне каких-либо оценок!
— Я должен сообщить Владыке Главе Клана об этом деле, — с этими словами Чу Сюаньчжэнфа сразу же развернулся и ушёл искать Чу Фэна и Главу Небесного Клана Чу.
В этот момент Чу Фэн вернулся в свой дворец. Казалось, он чувствовал себя очень подавленным.
Сразу после того, как он вошёл в свой дворец, он сел на стул. Чу Фэн очень редко действовал вот так. Однако в этот момент… он действовал именно так.
Его отец и дедушка были людьми, которыми он восхищался и которых уважал больше всего.
Он верил в то, что было бы очень трудно превзойти их. Однако было бы ложью сказать, что он не желал превзойти их.
Хотя он доказал свой талант на Ступенях Небесной Молнии, он в итоге не смог активировать даже единственную Формацию Развития Родословной. Это заставило его чувствовать себя очень грустно.
«Неужели мои способности восприятия действительно такие слабые?»
«В самом ли деле такая огромная пропасть между моим отцом, дедушкой и мной?»
Думая об этом, Чу Фэн начал крепко сжимать кулаки.
Ему явно удалось получить некоторый урожай с Алтаря Родословной, и даже получить небольшое понимание в контроле силы своей родословной.
Хотя то, что ему удалось воспринять, было лишь поверхностным пониманием, оставалось, что ему удалось получить понимание.
Неужели разница между ним и его отцом и дедушкой была действительно такой огромной?
Если это было так, как мог он пытаться догнать своего отца, и как он мог спасти свою мать?
Что-то, что даже его отец не мог совершить, как мог он совершить это?
Чу Фэн всегда был уверенным человеком. Однако в этот момент он начал сомневаться в себе, и, кроме того, очень серьёзно сомневаться в себе.
Это было особенно верно, когда голоса снаружи продолжали звучать без остановки. Слыша эти голоса, Чу Фэн чувствовал себя даже более расстроенным.
— Этот Чу Фэн действительно полное разочарование. Между ним и его отцом просто слишком большая пропасть. Они просто не могут быть поставлены в один ряд друг с другом.
— Это чертовски бесит. Я зря потратил день на ожидание. И тут я думал, что я смог бы войти в Формацию Развития Родословной, чтобы тренироваться снова. Никогда не ожидал, что Чу Фэн настолько бесполезен и неспособен активировать даже одну Формацию Развития Родословной. Что с того, что ему удалось стать Боевым Бессмертным, прежде чем ему стукнуло сто? Без достаточного таланта он неизбежно умрёт молодым.
Все эти голоса принадлежали старшему поколения Небесного Клана Чу.
Конечно, они не говорили эти слова прямо у дворца Чу Фэна. Вместо этого они говорили эти слова где-то ещё.
Чу Фэн намеренно старался изо всех сил слышать эти голоса, используя свою сильнейшую силу восприятия.
Если бы это было прежде, эти голоса совсем не подействовали бы на Чу Фэна. В конце концов, он не заботился о том, как другие смотрели на него.
Однако сейчас было иначе. Эти слова задевали его.
Возможно из-за того, что он хотел подбодрить себя, или, возможно, это было по какой-то другой причине, но даже сам Чу Фэн не понимал, почему он делал такую вещь.
Он не понимал, почему он старался изо всех сил, чтобы намерено услышать негативные комментарии этих членов Небесного Клана Чу.
Больше всего он не понимал, почему он беспокоился об их критике.
В конце концов, у этих людей даже не было квалификации, чтобы критиковать его.
В этот момент Чу Фэн чувствовал себя очень подавленным. Боль, которую он чувствовал, была просто пыткой.
Однако слабо, но Чу Фэн мог почувствовать, что в его сердце горел огонь.
Это было зудящее желание Чу Фэна проявить себя.
Если другие чувствовали, что он был некомпетентен, вместо этого он хотел проявить себя им и самому себе.
— Все вы, заткнитесь! Чу Фэн ничего вам не должен, какие полномочия у вас есть, чтобы говорить о нём в такой манере?!
В этот момент внезапно послышался яростный крик. Этот крик взорвался по всему Небесному Клану Чу.
Этот голос был таким ошеломляющим, что даже дворец Чу Фэна, который защищался особой формацией, начал вибрировать.
Все в Небесном Клане Чу могли слышать этот крик. Даже Чу Фэн, который сидел внутри дворца, мог ясно слышать этот крик.
Чу Фэн поспешно распахнул дверь. Причина этого была в том, что Чу Фэн мог сразу же сказать, что этот крик был голосом Чу Сюаньчжэнфа.
После того как послышался крик Чу Сюаньчжэнфа, все люди, критикующие Чу Фэна, закрыли свои рты и проявили неловкие выражения.
На самом деле они также чувствовали, что для них было неправильно так критиковать Чу Фэна. Из-за этого они шептали свои жалобы. Просто они никогда не ожидали, что Чу Сюаньчжэнфа отреагирует в такой яростной манере.
— Чу Фэн вернулся в наш Небесный Клан Чу уже некоторое время назад. Кто среди вас когда-то помогал ему прежде?
— Чу Фэн не должен нашему Небесному Клану Чу ничего. Только наш Небесный Клан Чу должен Чу Фэну.
— Когда Небесный Клан Ли пришёл провоцировать нас, если бы не Чу Фэн, наш Небесный Клан Чу уже был бы полностью унижен.
— Где в это время вы все были? Что вы все могли сделать? Кроме того, как наблюдать со стороны, вы все не могли сделать ничего.
— Неужели единственное, что вы все можете делать — это надеяться на то, что Чу Фэн сможет открыть возможность, чтобы вы все тренировались?
— Вы все собираетесь оскорблять его только потому, что он не смог сделать это? Что делает вас квалифицированными, чтобы оскорблять его?
Чу Сюаньчжэнфа стоял в воздухе с яростным выражением на лице. Все, и стоящие в небе, и те, кто был на земле, могли чувствовать его гнев.
Столкнувшись с яростной критикой Чу Сюаньчжэнфа, толпа могла только молча слушать его. Неважно, насколько непримиримыми они могли быть, они должны были признать, что слова, сказанные Чу Сюаньчжэнфа, были очень верными.
