— Ты слышал это? Даже старейшина Змеиного Клана Древней Эпохи сказал, что ты проиграл. Но ты всё ещё не признаёшь своё поражение. Ты просто не умеешь проигрывать, — Ли Сян указал на Юйвэнь Тинъи.
— Забудь об этом, нет необходимости продолжать усложнять ему жизнь, — именно в этот момент Чу Фэн похлопал Ли Сяна по плечу. Он сказал: — Поскольку он не умеет проигрывать, нам не нужно принуждать его. В конце концов, это было просто проверкой сил с самого начала. Нам не нужно усложнять ему жизнь.
— Чушь собачья! Кого ты называешь не умеющим проигрывать?! — Юйвэнь Тинъи указал на Чу Фэна и громко закричал.
— Если ты не такой, почему ты не выполняешь своё обязательство в соответствии со сделкой? — спросил Чу Фэн.
— Ты… — Юйвэнь Тинъи широко открыл свои глаза. Гнев и угроза наполнили его глаза.
Однако, встретившись с этим взглядом, Чу Фэн просто улыбнулся. На него это не повлияло ни в малейшей степени.
Он продолжил смотреть на Юйвэнь Тинъи. Несмотря на то, что взгляд Чу Фэна был мягким, он выпустил огромное давление на Юйвэнь Тинъи, заставив его чувствовать себя чрезвычайно некомфортно.
— Это просто тысяча пощёчин. Я, Юйвэнь Тинъи, выполню свою сделку.
После того как Юйвэнь Тинъи закончил говорить эти слова, он поднял свою руку и начал давать себе пощёчины.
*Паа! Паа!*
Звуки пощёчин были слышны без остановок.
Можно сказать, этот Юйвэнь Тинъи был довольно крепким персонажем. Он бил себя по щекам с огромной силой. Мало того, что он оставил своё лицо покрытым кровью, но он даже исказил его.
Увидев эту сцену, Хань Юй проявил неприглядное выражение. Что касалось Юйвэнь Тинъи, у него было даже более гадкое выражение.
Публично давать себе пощёчины было в самом деле унизительным делом.
Кроме того, эта ставка была чем-то, что Юйвэнь Тинъи предложил сам.
Можно было сказать, что он пострадал от своих собственных действий. Таким образом, чем больше Юйвэнь Тинъи думал об этом, тем более яростным он становился.
— Навыки брата Чу Фэна в шахматах превосходные. Не хочешь ли ты сыграть партию в шахматы со мной?
Именно в этот момент встал Юйвэнь Хуалун. Несмотря на то, что он говорил с Чу Фэном очень спокойным и уравновешенным тоном, Чу Фэн мог видеть глубокую ненависть и жажду убийства в его глазах.
Мало того, что Юйвэнь Хуалун чувствовал большую ненависть к Чу Фэну, но он даже хотел убить Чу Фэна.
— Ты всё ещё хочешь продолжить ставку с пощёчинами? — спросил Чу Фэн.
— Конечно. Однако мы должны изменить количество пощёчин, — сказал Юйвэнь Хуалун.
— Сколько? — спросил Чу Фэн.
— Проигравший должен ударить себя десять тысяч раз, — сказал Юйвэнь Хуалун, разделяя слова.
— Небеса! Десять тысяч пощёчин?! — услышав это число, многие люди были удивлены.
Намерение Юйвэнь Хуалуна было чрезвычайно ясным. Он планировал отомстить за Юйвэнь Тинъи.
Ли Сян видел, что ситуация была плохой, и тут же сказал Чу Фэну:
— Старший брат Чу Фэн, давай не будем соревноваться с ним больше.
В конце концов, Ли Сян полагал, что Чу Фэну едва удалось одолеть Юйвэнь Тинъи раньше.
Таким образом, он глубоко боялся, что Чу Фэн проиграет, соревнуйся он против Юйвэнь Хуалуна.
В конце концов, все знали, что Юйвэнь Хуалун превосходил Юйвэнь Тинъи и в боевом развитии, и в техниках мирового духа.
Поскольку Чу Фэну едва удалось победить Юйвэнь Тинъи, он, без сомнения, был бы побеждён, возьми он на себя Юйвэнь Хуалуна.
— Ты, заткнись! Я говорю с ним, а не с тобой!
Внезапно Юйвэнь Хуалун пришёл в ярость. Он махнул своим рукавом, и сильный ветер прокатился вперёд, отправляя Ли Сяна в полёт.
Несмотря на то, что он не пытался убить Ли Сяна и его атака была не очень сильной, оставалось, что его сила была просто слишком мощной. Он был Истинным Бессмертным шестого ранга. Таким образом, как мог Ли Сян суметь противостоять его атаке?
Когда Ли Сян приземлился на землю, он не мог двигаться ни в малейшей степени. Он не мог даже говорить. Он безостановочно брызгал кровью изо рта.
Увидев, что Ли Сян действовал таким образом, два его приятеля из Виллы Священной Гранулы тут же бросились и вытащили лекарственные гранулы, чтобы дать их Ли Сяну. После этого они начали помогать ему вылечить его раны.
Увидев эту сцену, Чу Фэн проявил очень спокойное выражение. Он обернулся и сказал Юйвэнь Хуалуну:
— Ты сказал десять тысяч пощёчин, не так ли?
— Верно, — сказал Юйвэнь Хуалун.
— Я, Чу Фэн, готов принять это. Однако у меня есть моё собственное условие, — сказал Чу Фэн.
— Какое? Говори, — сказал Юйвэнь Хуалун.
— Если ты проиграешь, ты не можешь бить себя, — сказал Чу Фэн.
— Не могу бить себя? Что ты хочешь тогда? — спросил Юйвэнь Хуалун.
— Если ты проиграешь мне, ты должен будешь встать на колени перед моим братом и позволить ему дать тебе десять тысяч пощёчин, — сказал Чу Фэн Юйвэнь Хуалуну.
Чу Фэн оставался чрезвычайно спокойным, когда сказал эти слова. В его глазах совсем не было и следа гнева. Однако его взгляд был чрезвычайно острым и был сосредоточен на Юйвэнь Хуалуне.
После того как Чу Фэн сказал эти слова, выражения многих присутствующих людей изменились. Никто не ожидал, что Чу Фэн выдвинет такое требование.
На самом деле даже у Чу Линси, которая всё ещё сидела на канделябре, был блеск в её красивых глазах.
Когда все остальные были так удивлены, Ли Сян и два его приятеля были даже более ошеломлены.
В конце концов, любой мог сказать, что Чу Фэн выдвинул это требование для того, чтобы заступиться за Ли Сяна.
Однако они знали Чу Фэна очень короткий промежуток времени. Между ними не было слишком глубокой дружбы. На самом деле, прежде они были враждебны друг с другом.
Но Чу Фэн помогал Ли Сяну таким образом. Это было просто чем-то, что Ли Сян даже не мог представить прежде.
В этот момент тёплое ощущение начало растекаться по его телу.
— Ха-ха-ха! — внезапно Юйвэнь Хуалун разразился смехом. Затем его выражение сильно изменилось. Мало того, что его смех остановился в одно мгновение, но несравнимо зловещее выражение появилось на его лице. Он посмотрел на Чу Фэна взглядом даже более пугающим, чем у яростного зверя. — Очень хорошо, я согласен.
Юйвэнь Хуалун принял условие Чу Фэна. Причина этого была в том, что он был абсолютно уверен в том, что он сможет одолеть Чу Фэна.
Как брат Юйвэнь Тинъи, он знал его силу лучше всех.
Всё было так, как считали другие: Юйвэнь Хуалун превосходил Юйвэнь Тинъи и в боевом развитии, и в техниках мирового духа.
Несмотря на то, что они оба были Бессмертными Мировыми Спиритистами Отметки Змеи, техники мирового духа Юйвэнь Хуалуна были способны полностью сокрушить техники мирового духа Юйвэнь Тинъи.
Поскольку Чу Фэн мог только едва одолеть Юйвэнь Тинъи, Юйвэнь Хуалун полагал, что он сможет без каких-либо усилий одолеть Чу Фэна. Он считал, что у Чу Фэна просто не было шанса выиграть против него.
Таким образом, с абсолютной уверенностью в победе, как он мог бояться Чу Фэна?
Не упоминая того, чтобы встать на колени перед кем-то и позволить дать ему десять тысяч пощёчин, даже если бы это было даже более серьёзное требование, он не испугался бы.
Юйвэнь Хуалун чувствовал, что он абсолютно не проиграл бы.
Он чувствовал, что единственным, кто проиграет сегодня, будет Чу Фэн.
— В таком случае, давай начнём, — сказал Чу Фэн.
В этот момент Юйвэнь Хуалун встал там, где ранее стоял Юйвэнь Тинъи.
*Бузз*
Сразу после того, как Юйвэнь Хуалун встал там, шахматная доска, на которой изначально была одна оставшаяся шахматная фигура, начала меняться. Она начала сиять светом.
Когда интенсивный свет рассеялся, кровь, покрывавшая шахматную доску, исчезла. Мёртвые шахматные фигуры вернулись к норме. Кроме того, они все стояли упорядоченно в соответствии со своими позициями.
В этот момент шахматная доска вернулась к своему первоначальному виду.
*Бузз*
После того как шахматная доска вернулась к своему обычному состоянию, Юйвэнь Хуалун начал вливать свою безграничную силу духа в свои шахматные фигуры.
Даже не призывая к началу игры, он начал наступление на Чу Фэна своими шахматными фигурами. Кроме того, его наступление было чрезвычайно свирепым.
В отличие от Юйвэнь Тинъи, Юйвэнь Хуалун влил свою сильнейшую силу духа в свои шахматные фигуры с самого начала.
Он планировал одолеть Чу Фэна одной атакой.
Когда Юйвэнь Хуалун направил свою атаку, Чу Фэн также начал контролировать свои шахматные фигуры, чтобы встретить приближающиеся фигуры лоб в лоб.
Увидев эту сцену, многие из присутствующих начали беспокоиться за Чу Фэна.
В конце концов, разрыв между двумя сторонами был просто слишком огромным.
Если бы две противоположных стороны шахматных фигур были двумя армиями, то армия Юйвэнь Хуалуна была сродни небесным войскам и генералам.
Они блестели от сияния и испускали чрезвычайно внушительную силу.
Что касалось шахматных фигур Чу Фэна, хотя они также излучали свет, они были просто несравнимы с шахматными фигурами Юйвэнь Хуалуна.
Таким образом, армия Чу Фэна могла быть сродни армии смертных. Они казались совершенно посредственными.
Неважно, какой сильной могла быть армия смертных, как она могла противостоять армии небесных войск и генералов?
*Свист, свист, свист*
Однако независимо от того, что думали посторонние, две армии шахматных фигур вскоре столкнулись друг с другом.
В этот момент кровь начала брызгать повсюду. Были слышны крики. Эта шахматная доска снова стала полем битвы. Это было очень жестоким и безжалостным полем битвы, где можно было говорить только с использованием силы.
Однако после долгого времени взаимной резни у всей присутствующей толпы появились изумлённые выражения. На самом деле даже рот Юйвэнь Хуалуна был широко открыт.
Он выпустил свою полную силу с самого начала. Таким образом, почему его шахматные фигуры всё ещё были заблокированы в битве, почему исход битвы всё ещё не был определён?
