Я презирал мир.
Сразу после рождения меня бросили в мешке, предназначенном для мусора.
У меня не было абсолютно никаких причин любить мир, потому что всю свою жизнь со мной обращались как с бездомным зверем.
Я ненавидел мир за то, что он сделал меня одним из них.
Мне было противно, что я был классифицирован как человек, сгруппированный с теми претендентами, которые носили человеческие маски, но были ослеплены жадностью и амбициями.
Вот почему я не доверял людям.
Что бы я ни делал, я делал это один.
Это мышление осталось прежним даже после того, как мир преобразился во всей полноте.
1 января 2020 года мир превратился в игру.
Начали появляться подземелья и монстры, как и игроки, способные остановить их.
Началась беспрецедентная перемена в истории человечества.
Однако на мой взгляд, мир не сильно изменился.
Сильные пользовались слабыми. Игроки использовали угрозы подземелий и монстров, которые наводили ужас на мир, просто как возможность реализовать свои амбиции.
В мире нет никого, кому можно доверять.
Только один.
Только один человек, казалось, отличался от остальных.
«Я убью последнего босса этой игры и положу конец всему этому».
Ли Се-чун.
Один из первых семи, кто стал игроком, и один из немногих, кто был избран священным светом. Он также был человеком, который обладал титулом игрока высшего уровня. С тех пор он принимал участие в ритуале Священного света.
Только он был другим.
«Поэтому он будет тем, кто спасет мир».
В то время как все остальные игроки относились к новому игровому миру, как к своей сцене для удовлетворения своих амбиций и жадности, Ли Се-чун был самоотверженным и посвятил себя спасению мира.
Он охотился на монстров, даже если это не приносило ему никакой прибыли, он уничтожил опасные подземелья, которые все остальные избегали, и он также судил игроков и гильдии, которые бросили вызов закону.
Другими словами, чтобы спасти мир, он боролся против самого мира.
Он был первым.
Это был первый раз в моей жизни, когда я встретил такого человека, которому, я чувствовал, что мог доверять и искренне следовать за ним в этом дерьмовом мире.
Вот почему.
— Охотничий пес Ким У-чин, мне нужна твоя сила.
Когда Ли Се-чун протянул руку, я не колебался ни на секунду, прежде чем принять ее.
Я бы последовал за ним, чтобы закончить эту чертову игру, я был готов даже рисковать своей жизнью, чтобы изменить этот мир.
Жизнь в качестве спутника Спасителя, который однажды спасет мир, была несравненно обременительна, по сравнению с беззаботным образом жизни.
Игроки с корыстным интересом не хотели, чтобы эта игра закончилась, поэтому чем ближе к победе подошла Гильдия Мессии, тем громче и громче раздавались голоса всего мира.
Однако я никогда не думал сдаться, ни разу.
Мы спасем мир. Я верил, что рисковать своей жизнью ради моих собратьев, которых объединило это блестящее благородное дело, никогда не будет пустой тратой времени.
Я верил, что пока я с ними, могу изменить этот уродливый мир.
— Учитель, единственное, что осталось — это Последняя битва.
— Последней битвы не существует.
— Что?!
— Я никогда не думал о том, чтобы закончить игру.
— Что ты...
Я был уверен, что ослышался.
— Должны быть волки, чтобы овцы были послушными.
Пак!
Перед Бальмунгом даже кожа дракона прокалывалась, как лист бумаги. В тот момент, когда Бальмунг пронзил его грудь, Ким У-чин услышал уведомления системы.
[Вы находитесь под действием проклятия Бальмунга.]
[Все сопротивления уменьшены на 90.]
[Все показатели защиты снижены на 90.]
[Все влияния заживления уменьшены на 90.]
— Ты проделал хорошую работу. Ким У-чин, без тебя, мы бы не смогли пройти так далеко.
То, что я потом услышал, было голосом Ли Се-чуна.
Таким образом, голос Ли Се-чуна, который не перекрывался с уведомлениями системы, прямо вошел в уши Ким У-чина.
— Что ты имеешь в виду?
Однако Ким У-чин не мог понять ни одного слова из уст Ли Се-чуна.
— Что... что ты имеешь в виду, ты никогда не думал о том, чтобы закончить эту игру с самого начала?
— Что я имею в виду?
Однако на вопрос Ким У-чина ответил не Ли Се-чун, а другая фигура.
Багровая кожа, словно вырезанная из пылающего пламени, состояла из мантии завораживающей красавицы, стоявшей за спиной Ли Се-чуна, и смотрела на Ким У-чина, стоявшего перед ней на коленях.
Потом она заговорила:
— Если игра закончится, и игровая система исчезнет, силы и предметы, которые мы получили, исчезнут вместе со всеми подземельями и монстрами. Причина, по которой люди подчиняются каждому нашему слову, также исчезнет.
Пак Син-хё.
Наследница группы Хансунг, крупнейшей группы чеболей (1) в Корее, которая была крупнейшим финансовым инвестором Ли Се-чун в первые дни создания Гильдии Мессии.
— Если мы закончим игру, то как мы сможем править миром?
Ким У-чин серьезно посмотрел на Ли Се-чуна, услышав ее слова.
Ли Се-чун, однако, не сказал ни слова.
Это был однозначный ответ.
Из-за такого ответа Ким У-чин стиснул зубы.
— Сначала мне нужно вытащить меч. Я не могу надеяться на что-нибудь, пока Бальмунг все еще колет меня.
Его главным инстинктом было выжить. Он отчаянно хотел жить и слушать объяснения Ли Се-чуна.
— Я хочу услышать более подробное объяснение.
Он не хотел слышать это от какого-то другого человека, только из уст Ли Се-чуна.
В этот момент в ухе Ким У-чина раздалось новое системное уведомление.
[Яд тысячи Змей распространяется по всему вашему телу.]
— Пххт! — Ким У-чина вырвало кровью.
— Чии! — кровь, которой стошнило Ким У-чина, расплавила пол.
— Яд тысячи Змей?
— Как и ожидалось, весьма впечатляет.
Человек, который снова заговорил с несчастным Ким У-чином, была не кто иная, как Пак Син-хё.
— Думаю, что эффект яда проявился только после того, как его зарезало Бальмунгом, другие легко защитились от яда тысячи Змей.
— Другие?
В этот момент различные лица проявились в разуме Ким У-чина.
— Не говори мне.
Сподвижники, которые отдали бы все, даже свою жизнь, за человечество, и люди, которые с радостью пожертвовали бы своей жизнью за этих сподвижников.
В тот момент, когда он вспомнил лица своих дорогих друзей, выражение его глаз изменилось.
Его глаза начали излучать ауру сильной жажды убийства и обиды.
Это было доказательство принятия.
Это было доказательством того, что Ким У-чин, наконец, понял правду об этой ситуации и принял ее.
— Ли Се-чун, так что с самого начала ты никогда не думал стать героем или спасти мир.
Кроме того, молчание Ли Се-чуна также было неопровержимым доказательством. Потом заговорила Пак Син-хё.
— Да, ты прав. Это был наш план с самого начала. Если не по этой причине, ты действительно думаешь, что наша группа Хансунг рискует всем в поддержку Гильдии Мессии?
В дополнение к молчанию Ли Се-чуна, объяснение, которое пришло от Син-хё, доказывало, что все было правдой.
Ли Се-чун, стоявший перед ним, не был героем.
— С самого начала мы планировали создать империю, способную доминировать и править миром. Для того чтобы добиться этого, нам нужно было избавиться от конкурентов, и играть в героя, чтобы отличить себя от этих конкурентов.
Злодей в маске героя.
Он был неискренним парнем, который даже не говорил правды собственными устами.
— Наконец, все приготовления завершены, — Пак Син-хё сказала все, а не Ли Се-чун.
— Охотник на драконов, Ворчун, Смертоносный Ядовитый Король и даже Король Нежити. Вообще-то, сначала мы собирались торговать с Королем Нежити, так как мне пришлось бы рисковать своей жизнью, если бы я пытался убить его. Но думать, что охотничий пес убьет такого монстра... Это было довольно неожиданно.
Ли Се-чун. Я посвятил ему свою жизнь, и думаю, что я не мог даже услышать причину его предательства от него напрямую, только через Пак Син-хё.
— Я должен был прикончить тебя после того, как пожал руку Королю Нежити. Разве это не иронично? Я имею в виду твое прозвище — «Охотничий пес».
Подавить это хаотичное чувство было невозможно.
— Итак, как ты себя чувствуешь?
Не было ощущения ни счастья, ни радости.
Он даже не может найти ни одного оправдания?
От действий Ли Се-чуна в одиночку, от начала до конца, он чувствовал жалкое предательство.
Тот факт, что он даже не сказал ни слова своим проклятым ртом, в такой ситуации, как эта, сделал его похожим на чертового труса.
Столкнувшись с этой реальностью, он был в ярости.
— Ты даже убил тех, кто доверял тебе свою гребаную жизнь?
Бесчисленные люди пожертвовали своей жизнью, чтобы Ли Се-чун был здесь сейчас.
Пренебрегая всем, что им дорого, их безграничная и непоколебимая решимость спасти мир были единственным, что толкало их вперед.
Но вы избавились от них, потому что они сейчас встали на пути?
И ты даже не скажешь ни слова объяснения, используя свой чертов рот?
— Ппадхт!
Это было то, что нельзя было проанализировать или понять рационально.
— Ли Се-чун, если у тебя есть что сказать, скажи это сам.
Последняя крупица здравого смысла, которую он оставил, сделала возможным задать этот вопрос.
— Зачем, вообще беспокоиться о тебе, когда ты все равно умрешь?
— Заткнись, я разговариваю с Ли Се-чуном.
Однако Ли Се-чун не ответил, несмотря на неоднократные мольбы Ким У-чина.
Вместо этого Ли Се-чун повернулся к нему спиной.
В тот момент ему все стало ясно.
В конце концов, в этом мире нет никого, кому можно было бы по-настоящему доверять.
Он посвятил свою жизнь герою, который, по его мнению, должен был спасти мир. Но это была только ложь. В конце концов, его предал герой.
Кроме того, как он всегда верил, в мире нет человека, которому можно было бы верить или доверять. Такой фигуры не существовало.
Он был нашей единственной надеждой.
Ситуация с Ким У-чином была ясна.
Так что было также очень ясно, что должен был сделать Ким У-чин.
— Я убил всех и вся, что мешало мечте о прекращении игры. Так что, если ты собираешься убить меня, то лучше сделать это правильно. Потому что, если я выживу, я сделаю все, что в моих силах, чтобы остановить вас, ублюдки.
Заставить предателя заплатить за его предательство.
На этом история Ким У-чина заканчивается.
7 марта 2023 года это была история его будущего. Он его вспомнил, очнувшись ото сна.
_______________________________________________________________
Чебо́ль (кор. 재벌?, 財閥?, чэболь) — южнокорейская форма финансово-промышленных групп. Конгломерат, представляющий собой группу формально самостоятельных фирм, находящихся в собственности определенных семей и под единым административным и финансовым контролем.
