Все те, кто находились в ожидании, чувствовали, что время шло слишком медленно, даже если это была одна секунда. В то время как внутрии комнаты Хань Юньси давно потеряла счет времени... Она уже сделала все необходимое при осмотре Лон Тяньмо, чтобы проверить: могла ли она использовать наркоз, после чего немедленно начать оперировать его. Он должен быть полностью без сознания, потому что, во-первых, принятие лекарства заставило бы его чувствовать себя не очень комфортно и, во-вторых, Тяньмо может не выдержать, когда она будет оперировать его. Конечно, самая главная причина — она не хотела, чтобы Лон Тяньмо увидел что-нибудь...
В ее системе очищения яда был новый тип анестетика, который был очень легок в использовании. Прошло всего немного времени, как Лон Тяньмо окончательно погрузился в сон. Гу Бэйюэ только начал кипятить отвар из ядовитых трав, приготовленных в маленькой миске с жидкостью. Это действительно был яд с очень странным запахом. Даже Гу Бэйюэ, который вырос окруженный множеством лекарств, терпеть его не мог. К счастью, Лон Тяньмо был в отключке, иначе было бы множество хлопот с тем, чтобы заставить его принять лекарство. После того как Гу Бэйюэ закончил, он решил напоить Лон Тяньмо самостоятельно.
Хань Юньси подошла к аптечке и собиралась избавиться от отходов, как вдруг она остановилась на месте, колеблясь. Запах от этих остатков яда был сильнее, чем она ожидала! Независимо от того, спрятала бы она их в сумке для лекарств или попросила Гу Бэйюэ убрать, все равно их (остатки) можно было бы услышать. Будет трудно объяснить это, если этот яд обнаружат.
Что делать?
Хань Юньси посмотрела на Гу Бэйюэ, который был полностью сосредоточен на Лон Тяньмо, когда ее взгляд усложнился. Она встала так, чтобы ее было не видно. Но Хань Юньси не знала о паре ледяных глаз, уставившихся на нее с потолка. Лон Фэйе мог мгновенно распознать, что Хань Юньси вела себя странно. Он сразу же заподозрил, что внутри аптечки было что-то необычное, но он не был в этом уверен, чтобы сказать что.
Возможно, Хань Юньси что-то скрывает от Гу Бэйюэ?
В этот момент Хань Юньси схватила отходы руками, словно нюхала их. Однако когда Лон Фэйе отвлекся, остатки в ее руках растворились в воздухе. Лон Фэйе нахмурил свои брови, прежде чем переложить черепицу, чтобы разглядеть все более четко. Он смог только увидеть, что отходы в чашке давно исчезли, в то время как Хань Юньси повернулась, чтобы открыть аптечку Гу Бэйюэ с намерением взять мешочек с лекарством. Куда оно делось?
Он плохо увидел или оно действительно исчезло в воздухе? Он обдумывал это множество раз, но все равно не смог понять этого.
………
Спрятать остатки яда в систему очищения яда — это было самое безопасное место. Оттуда невозможно почувствовать запах. Хань Юньси краем глаза посмотрела на Гу Бэйюэ, увидев, что он до сих пор кормит Лон Тяньмо ядом. Она глубоко выдохнула и расслабилась, прежде чем вынула предварительно подготовленные ингредиенты, которые хранила поблизости. Это была именно та комбинация ингредиентов, которую она случайно написала в своем рецепте. Она бросила все это в миску с лекарством, перед тем как залить водой и прокипятить заново. После того, как она закончит выгонять яд, лекарство должны прокипятить в остатках. Тогда ей нечего было бы бояться, когда император Тяньхуи и Хань Цунань пришли бы, чтобы все осмотреть.
После того как вся миска яда была поглощена, в глазах Хань Юньси отразилось торжество (можно было увидеть торжество, может быть радость). Хотя она собиралась провести очень простую операцию, риск все же был. Следующий шаг был самым опасным, важным. Когда яд попал в желудок, он начал растворять "плод в плоде" Лон Тяньмо или то, что Хань Юньси предпочитала называть "это", поскольку у этого, хоть и была жизнь, но не было человеческой формы. Размышляя таким образом, она сняла с себя всю вину за преступление против жизни.
Хань Юньси спокойно подняла мантию Лон Тяньмо, чтобы увидеть его опухший живот. Хотя Гу Бэйюэ знал, что она — врач, он все еще не знал, что сказать, наблюдая такие быстрые движения. Опять же, он восхищался этой женщиной за то, что она не была такой стыдливой, как другие женщины. Ее поведение было безрассудным, но ее сердце было очень великодушным. Когда она делала что-то, это было четко, решительно и смело.
— Императорский врач Гу, пока я делаю разрез, ты не можешь говорить со мной. Не важно, что случилось, ты не должен беспокоить меня! — тон Хань Юньси был очень серьезным.
Потребуется некоторое время, прежде чем яд растворится внутри, но это было время, которое Хань Юньси была обязана выждать. Если она сделает это слишком рано, яд не сможет растворить весь "плод в плоде". Слишком поздно, и яд может навредить его внутренним органам и создать осложнения или печальные последствия.
Хань Юньси не могла позволить сделать что-нибудь из этого, поэтому она не могла допустить, чтобы это произошло. Эти трое людей, ожидающих за дверью, не должны быть спровоцированы... и Хань Цунань, который ждал ее промаха. Все должно получиться! У меня нет шанса на ошибку!
Хотя Гу Бэйюэ не знал всех тонкостей, но он знал, что этот шаг будет решающим. В противном случае Хань Юнсьи не огласила бы свое требование "тишина и покой" императору Тяньхуи.
— Хорошо, не беспокойся, — сказал Гу Бэйюэ, прежде чем повернуться и отойти подальше, чтобы свести к минимуму все отвлекающие факторы.
Все внимание Хань Юньси сконцентрировалось на опухшем животе Лон Тяньмо, ее взгляд был сосредоточенным и серьезным. Она немедленно активировала глубочайшие сканеры системы очищения яда для наблюдения за ядом в желудке Лон Тяньмо и чтобы отслеживать его перемещения по всему телу. Судя по токсичности яда, она могла измерить степень коррозии того, что находится внутри. Прямо сейчас Хань Юньси была полностью сосредоточена, от нее веяло серьезностью, которая не вызывала никаких нарушений, которые удерживали людей.
Хотя глубокий уровень системы очищения яда мог точно все вычислить, ей все-таки необходимо лично работать с системой. Она должна сфокусироваться на 100%; в противном случае сканеры будут генерировать ошибки, которые повлияют на ее работу.
Гу Бэйюэ наблюдал за ее захватывающей фигурой издалека. Ему больше всего нравилась эта женщина, когда она была сконцентрирована. И все же, прямо сейчас…
