Глава 170.Несчастье. Какой чудовищный задира.
Хань Юньси была в приподнятом настроении, она с нетерпением последовала за Лон Фэйе в Гибискусовый двор. Всю дорогу Лон Фэйе был очень тихим. Когда они двое шли, один за другим, они подошли к развилке на пути во внутренний двор. Правая сторона вела к крытому коридору основных спальных помещений, а левая-к небольшой тропинке, ведущей к павильону «Спокойное облако»
Хань Юньси ожидала, что гигантский Айсберг скажет что-то после противостояния с Великой наложницы И. Ей было интересно поспорил ли Лон Фэйе с императором Тяньхуэем по поводу брака. Именно потому что он передал командную печать Императору Тяньхуэю, тот разрешил отпустить ее из тюрьмы?
В противном случае, даже если бы император Тяньхуэй хотел ее убить, он дал бы по крайней мере один шанс ради Лон Фэйе, верно?
Ее шаги замедлились, когда они приблизились к развилке дороги, но Лон Фэйе не говорил и не останавливался, продолжая идти направо. Ну, она слишком много размышляла. Хань Юньси наблюдала, как спина Лон Фэйе исчезла в полумраке крытого коридора, прежде чем покорно вернуться в свой павильон.
Наконец-то она вернулась домой!
Под опекой матушки Чжао, Хань Юньси смыла свою усталость и наелась досыта, прежде чем подняться к себе. Ее глаза сразу же остановились на запертом окне наверху, и она глупо улыбнулась. Кто знал, чего она стеснялась? Она несколько раз слегка кашлянула, прежде чем поправить свою прическу. Потом она подошла и быстро открыла окно!
Вечерний свет проливался, показывая вид другого дома с его фонарями, освещенными в сумеречной темноте. Это было озаряющее и загадочное зрелище. Хань Юньси лениво потянулась на подоконнике, рука подпирала ее голову, она смотрела и смотрела, пока ее мысли не разбежались.
Лон Фэйе, почему ты спас меня командной печатью? Просто…по какой причине?
В настоящее время Лон Фэйе принимал свои горячие источники. Он прислонился к краю бассейна, его темные волосы свободно свисали, а распростертые руки покоились по сторонам. Фактура его бронзовой груди была очевидна для глаз, его красивого телосложения было достаточно, чтобы вызвать носовые кровотечения, поскольку оно волновало воображение зрителя к тому, что лежало под водой.
Его голова была поднята к потолку с закрытыми глазами. Несмотря на это, он источал ту же агрессивную, властную ауру. Он, казалось, размышлял о проблемах, хотя никто не мог догадаться о его мыслях…
—
На следующий день была похоронная процессия принцессы Чанпин. Хотя никто не рассказал правду о ее смерти, были заявления, что принцесса умерла от ужасной болезни. В конце концов, реальность слишком сильно опозорила бы императорский дом перед населением.
Хань Юньси и Лон Фэйе присутствовали на похоронах, где она явно чувствовала вражду вдовствующей императрицы. Хотя Хань Юньси не была убийцей, она не нашла эту враждебность неожиданной. Хотя вдовствующая императрица договорилась о браке с Лон Фэйе, она никогда не испытывала чувства верности или преданности к вдовствующей императрице. Даже если бы этого не случилось, она и эта женщина все равно были бы непримиримы. Напротив, Император Тяньхуэй поддерживал торжественный облик, не показывая особых эмоций. В конце концов, император все еще был императором.
Следующие несколько дней Хань Юньси оставалась отдыхать в поместье. Великая наложница И не вызывала у нее никаких трудностей, несмотря на ситуацию принцессы Ронгл. События на новогоднем банкете также не распространились, так что планы замужества принцессы Ронгл, похоже, прошли именно так. Очень скоро Хань Юньси поняла, что она недооценила ситуацию.
На 15-й день первого лунного месяца, северо-западные границы Тяньниня прислали плохие новости. Император Западного Чжоу отозвал треть своих войск, охраняющих Трехстороннее поле боя!
На континенте Облачное царство граничили три страны Тяньнинь, Западный Чжоу и Северный Ли. К северу от Тяньниня было Северное Ли, а на западе Тяньнинь и Западный Чжоу. Северо-Запад Тяньниня, северо-восток Западного Чжоу и юго-запад Северного Ли были спорной областью между тремя странами, называемой областью трехстороннего поля боя.
Эта область была небольшой по размеру, размером с трех городов. Она не имела гор, но была заполнена холмами и лугами, что делало ее историческим местом раздора между всеми тремя народами. Сегодня они все еще боролись за нее как за право использования. Поскольку земля всегда оспаривается, ни одна из стран не может претендовать на верховенство над этой территорией. В результате она стала ничейной землей, лишенной правителей и законов. Когда не было борьбы, место было заполнено теневыми сделками. Кулаки были законом земли, а властью король.
Все три страны разместили свои войска на границах этого района, с тем, чтобы надежно защитить свои границы от неминуемой угрозы нападения. Как назло, страна Тяньнинь имела самый большой недостаток, при их защите. Сторону Северного Ли охранял Трехгорный перевал, что делало почти невозможным преодолеть их крепость при атаке. Границы Западного Чжоу также были выровнены горами; хотя они и не были столь прочными, как Северный Ли, их все еще было трудно преодолеть. Но вся страна Тяньниь имела лишь равнинные земли.
Из всех их национальных границ эту было труднее всего защищать, и это было их слабое место. Несмотря на то, что сменявшие друг друга правители страны сумели построить там барьер–Великую стену Южного пути, –безжалостным войскам Северного Ли не было бы равных, если бы действительно разразилась война! Тяньнинь и Западный Чжоу имели дружеские отношения благодаря своим брачным союзам, так что армия Западного Чжоу помогла бы защититься от нападения Северного Ли. Теперь, когда император Западного Чжоу снял треть войск сразу после того, как принцесса Ронгл приняла решение вернуться, что это значит?
Это была явно нескрываемая угроза!
Император Тяньхуэй отбросил отчет в сторону, тогда как чиновники и министры в его кабинете быстро упали на колени, генерал Му и Му Цинву среди них.
«Омерзительно! Просто отвратительно!»
Терпение императора Тяньхуэя лопнуло. Он все спланировал так хорошо. После того, как в Новом году был бы заключен брачный союз, он немедленно попросил бы встретиться с императором Западного Чжоу и обсудить сотрудничество по военным вопросам. Они царапали друг другу спину и уравновешивали судьбы обеих стран, разрабатывая долгосрочные планы. Но празднование Нового Года еще не закончилось, прежде чем появились такие новости!
Война — это лучший способ проверить всеобъемлющую мощь страны. За десять лет его правления отношения между тремя странами оставались стабильными. Хотя произошло несколько стычек, они не были крупными сражениями. В результате, несмотря на то, что казна была в долгах, проблемы с их отстающими военными еще не стали очевидными. То, что император Тяньхуэй боялся больше всего была большая битва. Точнее, он боялся, что война разразился на трехстороннем поле боя.
Беспокойный Северный Ли уже имел жадный взгляд на Тяньнинь. Он всегда хотел пробиться к Трехстороннему полю боя. Император Северного Ли однозначно не упустил бы такую возможность, как только узнал об этом. Разве он не сделает следующий шаг?
В тишине, Му Цинву поклонился руками, сложив их вместе.
«Ваше Величество, Западный Чжоу ведет себя как нетерпеливый хулиган! Ваш подчиненный готов броситься на Трехстороннее поле битвы и развернуть войска, чтобы охранять границу!»
Му Цинву всегда имел оговорки по поводу оборонительных стратегий трехсторонней битвы, потому что Тяньнинь слишком полагался на Западный Чжоу. В конце концов, они окажутся под чужим гнетом. Решающим моментом было иметь собственные сильные войска. Однако, Му Цинву был еще слишком молод, чтобы видеть корень забот императора Тяньхуэя. Даже генералы -ветераны могли видеть его насквозь! Император Тяньхуэй бросил взгляд на Му Цинву, нетерпеливый взгляд. В конце концов, он отпустил всех присутствующих.
«Ваше Величество, действия Западного Чжоу очевидны…» — Му Цинву хотел предостеречь, но Император Тяньхуэй прервал его сердитым криком.
«Убирайся отсюда!»
Му Цинву все еще был непреклонен, но генерал Му бросил на него суровый взгляд и оттащил прочь.
«Отец, если император попытается пойти на компромисс на этот раз, что произойдет в будущем? Кроме того, герцог Цинь может даже не согласиться! Если новость об этом распространится, как герцог Цинь должен показать свое лицо? Насчет самоуважения нашей страны?»
Му Цинву был очень возмущен. Он знал, что император Западного Чжоу сделал этот шаг в отместку за неудавшийся брачный союз. Просто из-за эгоизма Принцессы Ронгл, император Западной Чжоу собирался рассматривать долгосрочное сотрудничество между их странами, как детскую игру?
Или, возможно, император Западного Чжоу передумал насчет их Союза, и хотел использовать это как предлог, чтобы показать свои взгляды?
Му Цинву был слишком занят, чтобы рассмотреть это все со всех сторон. Это были темы для размышлений имперских стратегов. Он знал только, что если император пойдет на компромисс в этот раз, это будет проявлением слабости к Западному Чжоу!
«Тише! Довольно!» Генерал Му нахмурил брови, таща Му Цинву далеко от кабинета. «Цинву, ты должен помнить, как чиновник должен себя вести. И еще, не стоит так часто упоминать герцога Цинь перед императором!»
Все знали, что император ценил герцога Цинь, но больше проявлял к нему осторожность. Генеральское поместье держало в своих руках военную мощь, но последнее, что они могли сделать, это подобраться слишком близко к герцогу Цинь.
«Отец, даже ты…» — Му Цинву остановился, увидев, как Его Высочество герцог Цинь подошел с другой стороны, чтобы направиться к кабинету. Он собирался подойти, как вдруг заговорил его отец.
«Его Величество давно решил в своем сердце. Не стоит его уговаривать. Мы возвращаемся обратно!» Сказав так, он насильно потащил Му Цинву прочь.
Лон Фэйе взглянул на пару отца и сына Му, полностью осознавая обстоятельства. Когда он вошел в императорский кабинет, его лицо было лишено выражения. Внутри, отчеты от границ все еще были распределены по столу. Император Тяньхуэй стоял лицом к карте на стене, сложив руки за спиной, и скрутив пальцы. Лон Фэйе поднял Меморандум и взглянул на его содержимое, прежде чем бросить его на стол.
«Императорский брат вызвал чэнди так срочно сюда. Что-нибудь случилось?»
«Прочитай эти отчеты,»— холодно сказал Император Тяньхуэй
«Я читал их», — тут же ответил Лон Фэйе.
«Как ты смотришь на это все? — Спросил император Тяньхуэй.
«Имперский брат должен найти генерала Му и военное Министерство по военным делам. Чэнди никогда не понимал таких вещей», — Лон Фэйе все еще был очень спокоен.
Внезапно Император Тяньхуэй рассмеялся. «Правда. Как я мог такое забыть? Герцог Цинь никогда не участвует в военных делах.»
«Если нет ничего другого, чэнди пойдет», — Лон Фэйе на самом деле осмелился сказать такое вслух.
И все же, Император Тяньхуэй только заявил: «Евнух Сюэ, провозгласи императорский указ!»
Императорский указ?
Это были ностальгические слова. Около полугода назад он и его брат были единственными в этом исследовании, когда Император Тяньхуэй сказал Евнуху Сюэ прочитать указ, который давал ему крайний срок жениться на Хань Юньси. Сегодня история повторяется.
Евнух Сюэ робко вышел и прочел императорский указ. На этот раз, Император Тяньхуэй хотел, чтобы Лон Фэйе женился на принцессе Ронгл из Западного Чжоу. Мало того, он хотел, чтобы Лон Фэйе возглавил свадебную процессию и поспешил в Западный Чжоу, чтобы просить ее руки!
Приказа императора нельзя было ослушаться, императорский указ не мог быть не исполнен.
В конце концов, один был сувереном, а другой-субъектом.
Неповиновение императорскому указу было тяжким преступлением!
Когда евнух Сюэ закончил читать указ, Император Тяньхуэй медленно обернулся, чтобы посмотреть на герцога Цинь, который стоял на коленях на земле. Насмешливая улыбка поднялась на его губах.
Лон Фэйе, ты отказался от тостов, но теперь ты вынужден выпить штраф. [1] Не вини Чжэнь за беспощадность. У тебя не было выбора, когда ты женился на Хань Юньси, так что на этот раз все будет так же!
«Герцог Цинь, ты все еще не приняли указ?»— Император Тяньхуэй спросил удивленно.
Неожиданно Лон Фэйе встал и холодно сказал: «Имперский брат, это невозможно для чэнди!»
Если он женился на Хань Юньси, потому что пошел на компромисс, то это был единственный компромисс в его жизни!
-о-
[1] Отказался от тоста … вынужден выпить штраф— не решаться сделать что-то, пока не заставят сделать еще больше.
