В императорском дворце Да Шунь императору не понравилось празднование Нового года. Помимо посещения суда, он запирался в зале Чжао Хэ и отказывался кого-либо видеть.
У всех дворцовых служанок в зале Чжао Хэ болела голова — они не знали, какой чай любит пить император. С кануна Нового года они приготовили в общей сложности восемнадцать сортов, а император не сделал ни единого глотка.
С улицы, принеся с собой холодный воздух, прибежал Чжан Юань. Он попытался сказать императору:
— Ее высочество императрица привела сюда всех наложниц, чтобы увидеться с вами. Они сказали, что хотят пригласить ваше величество в павильон Цзы Линь, чтобы посмотреть пьесу.
Император нахмурился:
— Смотреть пьесу? Мы не хотим ее смотреть. Слишком холодно.
Чжан Юань, сохраняя хорошее настроение, попытался его убедить:
— Сцена находится в зале. Там не холодно.
Император посмотрел на него и закричал:
— Какая разница, в зале или на улице? — говоря это, он хлопнул себя по груди. — Здесь холодно. Понимаешь ты или нет? — пока он говорил, на его лице появилось опечаленное выражение. Затем он неловко сказал: — Мы с детства оставались в этом огромном императорском дворце, но почему я чувствую, будто мое сердце становится все холоднее и холоднее? Какой смысл иметь столько жен? В конце концов, я даже не смог получить то, что хотел.
Чжан Юань услышал это и подумал: — "Черт возьми!" Император был готов снова погрузиться в уныние. Похоже, забота императрицы снова пропадет впустую. Поэтому он быстро приказал евнуху, стоящему в стороне, доложить об этом императрице. Затем он на пару шагов подошел и отчаянно попытался утешить его:
— Ваше величество, не будьте таким. Этот слуга знает, о чем вы думаете. Хотя императорская наложница Юнь не может быть рядом с вами, разве она не играет на лютне в Зимнем дворце. В новогоднюю ночь ее услышала половина дворца. Это также можно рассматривать, как если бы она составила компанию вашему величеству на Новый год.
— Играла на лютне? Хм-пф! — император фыркнул, а затем самодовольно сказал: — Это тоже хорошо. Во всяком случае, в этом году можно было услышать игру на лютне, в отличие от прошлых лет, когда оттуда не доносилось ни единого звука. Ха, Сяо Юань, моя возлюбленная явно во дворце, но почему у меня такое чувство, что ее вообще здесь нет?
Сердце Чжан Юаня дрогнуло, но его уста были полны решимости, когда он тотчас же выступил с опровержением:
— Если она не во дворце, куда еще она могла бы отправиться? По-вашему, это двор простолюдина, из которого можно с легкостью выйти?
Император подумал об этом и тоже почувствовал, что так все и есть, поэтому махнул рукой и вздохнул, закрыв эту тему.
Чжан Юань вздохнул с облегчением, но в глубине души понадеялся, что императорская наложница Юнь вскоре вернется. Если это дело раскроется, император спалит весь внутренний дворец, и это будет считаться незначительной карой. "Если он тоже ускользнет, как она, то все действительно выйдет из-под контроля! Я просто надеюсь, что Восток не подходит для жизни людей. Императорская наложница Юнь, если тебе не понравится там, просто через несколько дней возвращайся сюда!"
К сожалению, все никогда не идет так, как хочется людям. На восточной границе Да Шунь было не так уж и холодно, и только в новогоднюю ночь можно было увидеть снежинки. После этого снега вообще не было. Имперская наложница Юнь оказалась очень довольна условиями жизни. Очень. Она перепробовала все деликатесы, что имелись в городе, все, от ресторанов до уличных ларьков, и даже как-то раз пробралась в бордель, чтобы попробовать фантастические фруктовые вина. С ней все было в порядке, но в итоге она напилась и провалялась два дня. Это так разозлило Сюань Тянь Хуа, что он два дня ее игнорировал.
Императорская наложница Юнь вела себя свободно и без ограничений, но дни Сюань Тянь Хуа не оказались такими счастливыми. Мало того, что каждый присутствующий генерал был бывшим подчиненным Бу Цуна, то же самое можно было сказать и о войске. Войска Бу Цуна были полностью преданы ему. Хотя они и не сбежали вместе с ним, зато выразили свое неодобрение новому генералу, отказавшись сотрудничать с ним и упорно сохраняя молчание. Даже если перед ними находился сам Сюань Тянь Хуа, это не оказало особенного эффекта, когда дело дошло до умиротворения этих солдат.
Но Сюань Тянь Хуа не спешил. Он просто каждый день ходил в военный городок и просил всех собраться вокруг него. Собрав их, он проводил собрание. В любом случае на восточной границе не было беспорядков, и солдат было немного. Каждое собрание продолжалось весь день с утра и до ночи, каждый день, без исключений.
По мере того как продолжались собрания, некоторые из офицеров начали считать их раздражающими. Они стали появляться позже или даже отказывались приходить; однако, кто ж знал, что Сюань Тянь Хуа только и ждал, когда они ошибутся!
Заместитель генерала Востока, Лун Но, первым нарушил правила. После того как Сюань Тянь Хуа прождал его целых шесть часов, а тот все еще не появился, первым, что он сказал, стало:
— Бу Цун виновен в измене. Все в пределах девяти поколений его семьи понесут за это ответственность. Парни, вы тоже собираетесь взбунтоваться?
Вторым:
— Этот принц не любит сердиться, но это не значит, что я этого не умею. Этот принц не хочет убивать людей; однако это не значит, что я не сделаю этого.
Третьим:
— Хотя раньше вы были подчиненными Бу Цуна, вы все еще остаетесь солдатами моей Да Шунь. Этот принц пришел не для того, чтобы захватить вас. Вместо этого я пришел сюда, чтобы взять на себя роль генерала Бу Цуна. Неподчинение Лун Но этому принцу — такое же преступление, как и бунт. Стража, схватите Лун Но и казните его вместе со всей семьей!
В конце концов, эти слова привели к обвинению Лун Но в преступлении, наказуемом казнью его семьи. Только тогда солдаты армии осознали свое положение. Только тогда они поняли, что Сюань Тянь Хуа представляет императорский двор Да Шунь. Если бы они выступили сейчас против него, это стало бы вызовом императорскому двору Да Шунь. Бу Цун уже стал разыскиваемым преступником. Если они продолжат его защищать, то будет ли какая-нибудь разница между сделанным ими и его изменой?
Из-за того, как поступили с Лун Но, они больше не осмелились принижать Сюань Тянь Хуа. А еще они больше не смели распространять слухи о том, что седьмой принц добр, мягок и утончен, и издеваться над ним, полагаясь на его доброту. Они, наконец-то, поняли, что каким бы добрым он ни был, он все равно оставался принцем. Каким бы утонченным ни казался, он все равно происходил из семьи Сюань.
Сокрушительная мощь Сюань Тянь Хуа заставила имперскую наложницу Юнь радостно закричать. Если бы ее не остановили знакомые с ней охранники, она бы бросилась в центр толпы, чтобы повосклицать там. Но даже так она все равно вытягивала шею и кричала:
— Хорошая казнь! Так ему и надо! Вы все издеваетесь над ним, потому что с ним легко сладить, но все вы трусы!
Тем вечером имперская наложница Юнь приказала генеральским поварам приготовить немного вкусной еды, чтобы помочь Сюань Тянь Хуа справиться с потрясением. А еще подготовила хороший кувшин вина. Когда Сюань Тянь Хуа закончил с собранием и вернулся в поместье, она потащила его прямо в обеденный зал, лично помогла вымыть ему руки и усадила за стол.
Сюань Тянь Хуа сел на стул и посмотрел на еду, выставленную на столе. Его сердце наполнилось горечью! Там было одно мясо, и не виднелось ни единой веточки зелени. Как это можно было есть?
Он обратился с ней:
— Мама, как насчет того, чтобы твой сын попросил повара приготовить чуть-чуть овощей? Есть каждый день жирную пищу нехорошо.
Имперская наложница Юнь свирепо глянула на него:
— Что ты имеешь в виду, говоря "каждый день"? Сегодня необычный день. Не ты ли приказал казнить этого Лун как его там? Ах да, Лун Но, ты приказал его казнить. К тому же ты все его семью наказал. Как я могу не помочь тебе справиться с потрясением после столь важного события?
Сюань Тянь Хуа схватился за лоб:
— Я не потрясен. С чего мне вообще справляться с каким-то там потрясением? — он взял свои палочки и положил немного рыбы в чашу императорской наложницы Юнь, а затем терпеливо вынул оттуда тонкие косточки. — Кушайте, мама. Если хотите вкусно поесть, просто скажите главному повару. На самом деле нет никакой нужды придумывать подобное оправдание. Восток не похож на Север, где идут боевые действия. Он не такой бесплодный, как Север. Климат здесь очень мягкий, и выращивать здесь можно все, что угодно. Местные жители живут полноценной жизнью, и обеспечение мамы вкусной едой не должно стать проблемой.
Императорская наложница Юнь начала усердно поедать рыбу. Сюань Тянь Хуа увидел, что она ей понравилась, поэтому взял еще кусочек рыбы и положил его в другую чашу, а затем неспешно удалил из него все косточки. Затем он услышал, как императорская наложница Юнь сказала:
— Когда-то принцесса Цзун Суй хотела навредить А-Хэн. Разве с них не потребовали довольно много золота? Полагаю, это золото вскоре должно прибыть в столицу.
Сюань Тянь Хуа кивнул:
— Оно должно прибыть до конца этого года, — разговор о Цзун Суй заставил его невольно нахмурить брови, когда он, обращаясь к себе самому, сказал: — В такое время больше всего беспокоит то, что Цзун Суй и Цянь Чжоу могут вступить в сговор. Поэтому вашему сыну пришлось лично отправиться на Восток, чтобы защитить его. Это также избавит Мин’эра и остальных от беспокойства о беспорядках, которые могут возникнуть в тылу.
Императорская наложница Юнь с аппетитом поела и довольно сказала:
— Все правильно, братья должны помогать друг другу. Ты должен помочь своему девятому брату. В противном случае я бы потратила свое время впустую, воспитывая тебя все эти годы.
Сюань Тянь Хуа дара речи лишился:
— Мама, вы можете немного правильнее выражаться? Звучит так, будто вы вырастили меня только для того, чтобы было кому помочь девятому брату.
Императорская наложница Юнь тряхнула головой:
— Ха, я не это имела в виду. С другой стороны, если с тобой что-нибудь случится, а этот сопляк не придет тебе на помощь, я ему ноги переломаю.
Сюань Тянь Хуа с горечью улыбнулся. Он ничего не мог поделать с характером императорской наложницы Юнь. Но все было именно так, как она сказала. Что бы ни случилось с одним из них, другой рискнет своей жизнью и сделает все возможное, чтобы спасти его. Если бы он не приложил все свои усилия, императорская наложница Юнь действительно сломала бы ему ноги. Неважно, был ли это ее собственный сын или приемный, не существовало никакой разницы в обращении.
Конечно, это также стало причиной того, почему Сюань Тянь Хуа на протяжении многих лет относился к императорской наложнице Юнь как к собственной биологической матери. Такую маму действительно было трудно найти.
— Не переживай! — императорская наложница Юнь похлопала Сюань Тянь Хуа по плечу своей испачканной в масле рукой. — Пока ты защищаешь восточную границу, старик может быть более чем спокоен. Даже если Цзун Суй решит провернуть какие-то злобные махинации, им лучше не надеяться сделать даже шаг через восточную границу.
Сюань Тянь Хуа улыбнулся и сказал:
— Верно. Если они захотят обойти Да Шунь и напрямую войти в Цянь Чжоу, их армии придется маршировать почти целый год. К тому времени, как они доберутся туда, А-Хэн уже будет сидеть на троне Цянь Чжоу, верно?
Когда он упомянул об этом, в его взгляде отразилась тоска. Императорская наложница Юнь подняла руку и помахала ей перед его глазами:
— Эй, очнись, — затем она хитро улыбнулась и сказала: — Скажи, а после того, как А-Хэн станет правительницей Цянь Чжоу, сможем ли мы приезжать в Цянь Чжоу так же свободно, как собственную кухню ходить?
Сюань Тянь Хуа рассмеялся и, глядя на нее, сказал правду, которая причинила императорской наложнице Юнь сильную душевную боль:
— Вы даже свой собственный дворец так же свободно, как собственную кухню, покинуть не можете.
Имперская наложница Юнь горько рассмеялась и пробормотала:
— Я действительно зря потратила время, воспитывая вас двоих. Один не заступается за меня, а другой все время убегает и оставляя меня в одиночестве скучать во дворце. Наконец-то он нашел себе жену, которая пришлась мне по вкусу, но даже она занята больше, чем вы оба вместе взятые. Моя жизнь так горька!
Мать и сын болтали в комнате. В этот момент кто-то постучал в закрытую дверь столовой, а затем слуга, повысив голос, сказал:
— Ваше высочество, — немного помолчав, он добавил: — Брат Тянь, — затем продолжил: — Только что двое детей прокрались ко входу в поместье. Этот подчиненный увидел их во время патрулирования и хотел прогнать, но один из детей сказал, что они пришли к вашему высочеству седьмому принцу.
