Увидев, что Фэн Цзинь Юаня сейчас вырвет кровью, Фэн Юй Хэн вытащила иглу и быстро уколола его в плечо. Рыбно-сладкий првкус, уже проникший в его горло, немедленно исчез, заставив Фэн Цзинь Юаня закашляться.
Дворцовая служанка и евнух с презрением посмотрели на него. Затем они попрощались с Фэн Юй Хэн и уехали.
Привратник, который стоял на коленях, схватил Фэн Цзинь Юаня за ногу и сказал, плача:
— Мастер, вторая молодая госпожа вернула вас из тюрьмы, чтобы вы приняли участие в похоронах! Старейшая госпожа, она... скончалась.
— Что? — Фэн Цзинь Юань только сглотнул кровь, его зрение еще не прояснилось. Слова: "Старейшая госпожа скончалась", чуть снова не заставили его вырвать кровью от шока. К счастью, Фэн Цзинь Юань пришел с себя. Схватив зм грудки привратника, он спросил: — Что именно здесь происходит?
Что касается Фэн Юй Хэн, то она уже направлялась в усадьбу. На ходу она спросила привратника:
— Императорский врач и судебный медицинский эксперт уже приходили?
Привратник учел влияние, которое Фэн Цзинь Юань и Фэн Юй Хэн оказывали на семью, и решил сначала ответить на вопрос Фэн Юй Хэн. Он громко сказал:
— Они пришли. Важные вопросы были разъяснены двум госпожам.
Фэн Юй Хэн кивнула и увела двух своих служанок в усадьбу. Затем привратник обернулся и объяснил Фэн Цзинь Юаню, что произошло днем.
Пока он рассказывал всю историю, то особо подчеркнул, что именно основательница вызвала проблемы. Она заплатила кучке смутьянов за то, чтобы побеспокоить вторую молодую госпожу. Когда вторая молодая госпожа вернулась в столицу, — кто знает, что именно произошло? — но старейшая госпожа была избита этими смутьянами. Вернувшись в усадьбу, она скончалась.
Хотя он ясно дал понять, какова была ситуация на самом деле, Фэн Цзинь Юань совершенно не смог понять, о чем идет речь. Для него основательница умерла из-за того, что Фэн Юй Хэн причинила ей вред. Именно Фэн Юй Хэн спровоцировала этих нарушителей спокойствия. За убийство кого-либо Фэн Юй Хэн придется заплатить своей жизнью!
Его гнев усилился. Он оттолкнул привратника и практически напал на Фэн Юй Хэн. Создавалось такое ощущение, что он хотел разорвать девушку на части, чтобы отомстить за основательницу.
К сожалению, Фэн Цзинь Юань был из тех людей, которые переоценивают свои способности. Он был государственным чиновником, пытающимся принять меры против девушки, владеющей боевыми искусствами. Разве он не пытался найти свою смерть?
Фэн Юй Хэн даже не оглянулась, две ее служанки тоже не удосужились взглянуть на ситуацию позади них, но в тот момент, когда Фэн Цзинь Юань потянулся к ее шее, все внезапно перевернулось с ног на голову. Как призрак, она в мгновение ока оказалась позади Фэн Цзинь Юаня.
Именно Фэн Юй Хэн стала той, кто схватил Фэн Цзинь Юаня.
Она была невысокой и смогла дотянуться до его шеи, только стоя на кончиках пальцев ног; но положение ее было очень устойчивым. Она ни в малейшей степени не раскачивалась.
В этот момент гнев Фэн Цзинь Юаня еще не угас; но его охватил ужас. Ледяные пальцы Фэн Юй Хэн были прижаты к его затылку. Он не сомневался, что, если эта девушка захочет, она мгновенно сможет сломать ему шею.
Он стоял на месте и не двигался, с его лба капал холодный пот. Усадьба Фэн в целом выглядела очень тоскливо. Повсюду были развешаны погребальные знамена, и все слуги были в простой одежде и с белыми сыновьими поясами на талии. Посреди ночи это выглядело очень тревожно.
Но слова Фэн Юй Хэн были еще более тревожными:
— Изначально я не хотела делать это с вами, но если вы действительно скучаете по бабушке, я позволю вам сопроводить ее.
Фэн Цзинь Юань не смел даже пискнуть. Дрожа, он стоял посреди двора. В голове у него, постоянно чередуясь между собой, проносились изображения лиц основательницы и Фэн Юй Хэн. И то, и другое заставляли его сердце дрожать.
В это время к ним вышли из двора Пионов сестры. Увидев эту сцену, они посмотрели друг на друга и беспомощно покачали головами.
Чэн Цзюнь Мань ускорилась и подошла к Фэн Цзинь Юаню. Не обращая внимания на то, что его держали за шею, она сказала:
— Муж, мать избили смутьяны. К счастью, вторая молодая госпожа смогла остановить их. Она также отправила тех нарушителей спокойствия в тюрьму. Эта жена уже пошла в правительственный офис, чтобы подать отчет, но... — она на мгновение запнулась, но продолжила: — Хоть эти нарушители спокойствия и совершили преступление, они виновны только в том, что избили члена семьи чиновника. Болезнь матери... была вызвана тем, что кто-то ее отравил.
Фэн Цзинь Юань широко раскрыл глаза. Он не осмеливался говорить, опасаясь, что Фэн Юй Хэн сломает ему шею от малейшего движения, но в глазах у него отобразились некоторые сомнения.
Чэн Цзюнь Мэй добавила:
— Домоправитель Хэ Чжун отнес во дворец удостоверение личности второй молодой госпожи, чтобы пригласить императорского врача и судебного медицинского эксперта для расследования. Мать отравило последнее лекарство, которое она приняла. Причиной смерти стало отравление. Муж, вы должны подумать о великодушии второй молодой госпожи; в противном случае мать действительно умерла бы с сожалениями.
У Фэн Цзинь Юаня не осталось в голове ни единой мысли. Горе от смерти основательницы, наконец, поразило его, на землю непрерывно начали падать слезы.
Фэн Юй Хэн молча отпустила его. В то же мгновение Фэн Цзинь Юань бросился ко двору Пионов.
Однако сестры Чэн не пошли. Чэн Цзюнь Мань огляделась и увидела, что рядом больше никого нет. Только тогда она сделала шаг вперед и, понизив голос, сказала:
— Императорский врач сказал, что яд был очень сильным. Кажется, это не яд из центрального региона.
Фэн Юй Хэн дважды слышала эти слова. Казалось, что это действительно был иноземный яд, но...
— В последнее время поместье как-нибудь контактировало с иностранцами? — проливные дожди последних нескольких дней привели к катастрофе. Если кто-то со скрытыми мотивами проник в столицу, используя эту предоставленную небесами возможность, это было бы вполне возможно.
Чэн Цзюнь Мань тихо вздохнула:
— Я проверила и не заметила ничего необычного, но человек, который выбрал этот критический момент, чтобы отравить ее, скорее всего, метил в окружную принцессу. Окружная принцесса обязательно должна вести себя осторожно.
Она кивнула:
— Я знаю. Похороны семьи Фэн останутся на вас. Завтра я пойду во дворец. Если дела примут плохой поворот, я не вернусь допоздна. Кроме того... — она немного поколебалась. Немного подумав, она откровенно спросила двух сестер: — У вас хорошее понимание вещей. Помогите мне немного подумать. Нужно ли вернуть Цзы Жуя для участия в похоронах?
Сестры Чэн Ши не имели глубокого понимания Цзы Жуя; однако они знали, что он был единственным молодым господином семьи Фэн, а также младшим братом Фэн Юй Хэн. Они, естественно, не относились к нему плохо. Что касается возвращения его в поместье для участия в похоронах, Чэн Цзюнь Мань придерживалась следующего мнения:
— Обычно, когда из жизни уходит старейшая госпожа семьи, как сын первой жены, молодой господин должен был бы вернуться. Но из-за наводнения, случившегося в этом году, большая часть дороги из столицы в Сяо Чжоу разрушена. Сейчас даже если отправить письмо или кого-то из слуг, чтобы забрать его, он определенно не успеет вернуться вовремя.
Чэн Цзюнь Мэй добавила:
— Это логично, но я не знаю, будет ли кто-нибудь использовать это, чтобы говорить что-то нелицеприятное.
Фэн Юй Хэн махнула рукой:
— Плевать. Люди могут говорить все, что хотят. Я не верю, что граждане, спасенные этой окружной принцессой, поверили бы этим словам и стали бы вести себя, как незнакомцы. Цзы Жуй не вернется. Остальное оставляю на вас, — сказав это, она повернулась к Ван Чуань. — Возвращайся в усадьбу и приготовь пятьсот тысяч таэлей в банкнотах. У поместья Фэн отсутствуют коммунальные фонды. В любом случае это немного беспокоит.
Сестры Чэн Ши не стали вежливо расшаркиваться с ней. Они как раз собирались заставить Фэн Юй Хэн вернуться и отдохнуть; но со стороны двора Пионов прибежала какая-то служанка. Она с тревогой сказала:
— Госпожи, вторая молодая госпожа, быстро следуйте за этой слугой в траурный зал. Наложница-мать Хань и четвертая молодая госпожа начали поднимать неуместную суету.
Фэн Юй Хэн слегка нахмурилась. Идя к траурному залу, она спросила девушку:
— У четвертой молодой госпожи разве не было серьезных проблем с травмами?
— Ее лицо все еще опухшее, но она может ходить. Она должна была бдеть около старшей госпожи. В результате, увидев возвращения мастера, она начала плакать.
Во время разговора группа подошла ко двору Пионов. Как только они прошли по извилистому коридору, то услышали крик Фэнь Дай:
— Отец! Это последняя воля бабушки. Если вы не будете уважать это, бабушка не сможет отдохнуть в подземном мире!
Крики Хань Ши тоже были слышны. Плача, она говорила:
— Прямо перед тем, как старейшая госпожа скончалась, она больше всего волновалась за ребенка в животе этой наложницы. Она сожалела, что не смогла увидеть своего старшего внука перед смертью. Она сказала, что муж не должен плохо относиться к нам троим.
— Какая наглость! — внезапно и резко высказалась Чэн Цзюнь Мань. Они увидели, что она ускорила шаг, когда подошла к Хань Ши. Она была в ярости: — Пол ребенка в твоем животе до сих пор неизвестен. Как ты можешь так ясно говорить, что это внук? Кроме того, даже если это внук, он определенно не будет старшим. Хань Ши, не говори ерунды!
Чэн Цзюнь Мань очень редко злилась; однако это не означало, что она не могла разозлиться. Как могли женщины, которые выросли во дворце, не иметь никаких соображений? Ее ярость была внезапной, и Хань Ши немедленно перестала плакать.
Прямо сейчас Фэн Цзинь Юань стоял на коленях перед гробом основательницы. Эти мать с дочерью вызывали суету, и он сильно разозлился. Он не осмеливался ударить Хань Ши и при этом не имел возможности ударить Фэн Юй Хэн, но Фэн Фэнь Дай была той, с кем он мог что-то сделать. Он вскочил на ноги и, не сказав ни единого слова, пнул Фэнь Дай. После того как он ударил ее ногой, он хотел ударить свою наложницу, но, уже подняв ногу и нацелившись на живот Хань Ши, вынужден был поставить ее на пол.
Но это означало, что Фэнь Дай не повезло. Ее отец пребывал в ярости, и ему некуда было выплеснуть ее, поэтому все это оказалось направленным на нее. Девушку уже избивали в течение дня, она и так уже походила на свиную отбивную. Когда Фэн Цзинь Юань снова ударил ее, она сразу же потеряла сознание.
Хань Ши плакала и не знала, что делать. Она хотела пойти вперед, чтобы прекратить избиение, но Чэн Цзюнь Мань приказала служанкам остановить ее. Когда Фэн Цзинь Юань, наконец, устал, он остановился; но Хань Ши, не зная, что для нее хорошо, а что — плохо, сказала:
— Муж, последняя воля старейшей госпожи состояла в том, чтобы продвинуть меня до должности высокопоставленной наложницы. Это было то, что старейшая госпожа сказала сама!
Ань Ши, тоже бдевшая у гроба, потеряла дар речи. Она чувствовала, что если ничего не скажет, Хань Ши действительно подумает, что она мертва, и громко произнесла:
— Прямо перед тем, как старейшая госпожа скончалась, эта наложница была рядом с ней. Почему я не слышала такого рода окончательного завещания? — договорив, она посмотрела на Фэн Цзинь Юаня. — По правде говоря, старейшая госпожа не могла сказать ни единого слова. Сразу после того, как она выпила лекарство, то испустила свой последний вздох. Когда она могла высказать свою волю?
Цзинь Чжэнь, стоящая в стороне, тоже согласилась:
— Сестра Ань говорит правду.
Хань Ши не смирилась:
— Это было то, что старейшая госпожа сказала четвертой молодой госпоже раньше. Это все правда! Муж, ее слова нельзя игнорировать! В противном случае старейшая госпожа станет призраком и никогда не простит вас!
Все присутствующие в комнате люди потеряли дар речи. Неужели Хань Ши сошла с ума? Кого она проклинала?
Фэн Цзинь Юань уже был на грани обморока от гнева. Он просто проигнорировал всех и опустился на колени перед основательницей. Он так и не сказал ни слова.
Чэн Цзюнь Мань посмотрела на Хань Ши, затем взглянула на валяющуюся в обмороке Фэнь Дай. Гнев на ее лице, наконец, достиг пика. Она просто сделала несколько шагов вперед и громко сказала:
— В настоящее время наша семья Фэн — просто семья чиновника пятого ранга. Кто именно дал тебе смелость стать наложницей высокого ранга? Кто разрешил чиновнику всего лишь пятого ранга иметь наложницу высокого ранга?
