Императорская наложница Юнь все еще волновалась, ведь речь зашла о том, будет ли Яо Сянь вызван во дворец. Фэн Юй Хэн видела, что она борется с собой. В конце концов, она все же покачала головой и сказала:
— Не нужно. Даже если бы божественный доктор Яо пришел во дворец, это было бы для старика Сюаня. А не для этой, — в конце концов, она все еще была пациенткой. Поговорив некоторое время, она устала. Возможно, из-за того, что Фэн Юй Хэн сказала, что ее болезнь можно вылечить, она почувствовала себя более комфортно. Так что женщина смежила веки и уснула.
Фэн Юй Хэн тихо вздохнула и озадаченно посмотрела на Сюань Тянь Мина; однако увидела, как он покачал головой. Одними губами он произнес: "Я тоже не знаю". Девушка вздохнула еще раз, прежде чем помочь укрыть императорскую наложницу Юнь покрывалами. Затем она приказала Ван Чуань и Хуан Цюань присмотреть за ней.
Две служанки были знакомы с постановкой капельниц, и ей не нужно было волноваться. Фэн Юй Хэн вытащила Сюань Тянь Мина во двор. Ей было почти плохо от того, что так долго приходилось сдерживать свои вопросы. Она должна была спросить:
— Ты действительно ничего не знаешь? Даже самую малость? Ты должен быть в состоянии понять намерения императорской наложницы-матери. Должно быть что-то случилось с дедушкой по материнской линии. Ты же знаешь, что я не очень любопытна. Я никогда не спрашивала, что произошло между императорской наложницей-матерью и отцом-императором. Но на этот раз все связано с моим дедушкой по материнской линии. Ты знаешь, что он... мой самый важный родственник.
Сюань Тянь Мин горько улыбнулся. Конечно, он знал, что он был самым важным родственником. Если исходить из взаимодействия между Фэн Юй Хэн и Яо Сянем за последние несколько дней и того, какими глазами его невеста смотрела на своего деда... такой близости не было, даже когда она смотрела на свою мать, Яо Ши.
Но...
— Я действительно не знаю, — он был абсолютно беспомощен. — В отношении вопросов, касающихся моей императорской наложницы-матери, я знаю не намного больше, чем ты, — он на мгновение остановился и некоторое время рассматривал Фэн Юй Хэн, а затем задал ей вопрос: — Что это еще за вид?
В этот момент Фэн Юй Хэн посмотрела на него с таким выражением лица, которое ясно давало понять, что она хочет посплетничать. Сюань Тянь Мин вернул ей ее же прежние слова:
— Кто только что сказал, что не очень любопытен?
Фэн Юй Хэн внезапно воодушевилась и прыжком подскочила к нему. Потянув его за рукав, она сказала:
— Как насчет предположения? Что если их отношения действительно такие, как я ожидаю?
Сюань Тянь Мин очень невежливо ударил ее по голове:
— Ну и о чем ты думаешь? Один человек — моя мать, а другой — твой дед по материнской линии. Они разделены поколением и возрастом. Ты можешь думать о нормальных вещах?
Фэн Юй Хэн не смирилась:
— Императорская наложница-мать и отец-император тоже разделены большой разницей в возрасте.
— Твой дед по материнской линии старше отца-императора на десять лет, — сердито закатил глаза Сюань Тянь Мин. — Хотя я ничего не знаю, это невозможно. Быстро перестань думать об этом.
— Это невозможно! — некий человек был разочарован, но жгучее желание посплетничать постепенно угасло. Ее разум вернулся к ней, и она сказала Сюань Тянь Мину: — Не волнуйся. Если бы болезнь императорской наложницы-матери лечил императорский врач, возможно, она действительно приобрела бы хроническое заболевание, но кто твоя принцесса? Я молодой божественный доктор Фэн! Вот почему тебе не нужно беспокоиться. Ей понадобится не больше десяти дней, чтобы выздороветь.
Сюань Тянь Мин засмеялся:
— Будь чуть менее бесстыдной. В прошлом ты называла себя "божественным доктором", но теперь, когда старый божественный доктор вернулся, ты называешь себя "молодым божественным доктором". Какой гладкий переход.
— Конечно, — после того, как она сказала это, на ее лице появилась улыбка, и она продолжила обсуждать ситуацию с Сюань Тянь Мином: — но ты же знаешь, что происходит в семье Фэн. Старейшая госпожа скончалась, поэтому мне нужно там быть. Я не могу постоянно сидеть во дворце Зимней Луны. Есть два способа решить эту проблему. Первый: я могу входить во дворец один раз в день, чтобы поставить императорской наложнице-матери капельницу и дать лекарства. Второй... должен прийти мой дедушка.
Сюань Тянь Мин посмотрел на нее:
— Ты все еще не отказалась от этого?
— Не в этом дело, — она махнула рукой. — Я говорю с тобой о серьезных вещах. О медицинских практиках, которые знаю я, другие не имеют даже малейшего представления; впрочем, о них знает дедушка. Ты забыл о том, как мы справлялись с беженцами за пределами города?
— Я не забыл, — Сюань Тянь Мин задумался и вынес вердикт: — Ты должна приходить во дворец раз в день.
Она кивнула и больше ничего не сказала. Капельница императорской наложницы Юнь опустела через час; однако женщина продолжала спать. Она оставила лекарство и рассказала Сюань Тянь Мину, как его принимать. Она ушла, когда небо стало уже совсем темным.
Ван Чуань спросила ее:
— Молодая госпожа вернется в усадьбу Фэн или в павильон Единого Благоденствия?
Фэн Юй Хэн немного подумала:
— Поедем в тюрьму. В любом случае нам нужно сначала вытащить Фэн Цзинь Юаня, — она делала это не по доброте душевной, но семья устраивала похороны, и умерла его мать. Она не хотела делать такие вещи, которые полностью уничтожали человеческие отношения.
В столице, умытой проливными дождями, ночной воздух был немного прохладным из-за гуляющих ветров. Фэн Юй Хэн чуть прикрыла глаза и откинулась на спинку кареты. Эта императорская карета увезла ее за город и оставалась там все это время. Хотя экипаж был покрыт тканью, влажность все же проникла в него. Когда она откинулась назад, ее спина практически мгновенно замерзла.
В течение этого дня она распрощалась с беженцами за пределами города, вошла во дворец, чтобы сообщить об этом императору, определила болезнь императорской наложницы Юнь и стала свидетельницей смерти основательницы Фэн. В глазах многих людей она до мозга костей ненавидела поместье Фэн. Чэнь Ши, Чэнь Юй и основательница — эти люди создавали ей всевозможные проблемы в период ее возвышения, и они погибли одна за другой. Она должна была почувствовать себя счастливой; однако никто не знал, что она, хоть и могла желать смерти Чэнь Ши и Чэнь Юй, никогда не хотела убивать основательницу Фэн.
Фэн Юй Хэн всегда считала, что лучший способ для основательницы покинуть этот бренный мир — смерть от старости. Так же было и для Фэн Цзинь Юаня. Исходя из ее нынешнего положения, как в Да Шунь, так и в сердцах императора и девятого принца, до тех пор, пока она хотела жизни Фэн Цзинь Юаня, ее можно было взять в любое время; однако она никогда не говорила этого!
Она все же человек, такие вещи не стоит делать слишком решительно. Она проклинала, пугала, угрожала и даже мошенничала с Фэн Цзинь Юанем. Его понизили в должности и посадили в тюрьму, но она не могла убить его. Это был человек с самыми прямыми кровными связями с первоначальной владелицей тела. Она взяла ее тело себе и чувствовала, что убийство ее отца и бабушки вызовет осуждение у предыдущей Фэн Юй Хэн.
Она знала, что Фэн Цзинь Юань был бесстыдным человеком. Вот почему она сделала все возможное, чтобы следить за ним, контролировать его и отстранить от власти. Если отрезать ему каналы помощи, то у него не останется сил, и он не сможет ничего сделать. Но она не хотела, чтобы Фэн Цзинь Юань умер от ее рук. Если этот человек не сделает что-то при дворе и не создаст ситуацию, с которой она не сможет справиться, она проигнорирует его. В противном случае лучшим выбором будет мирная жизнь в этой разжалованной семье.
Что касается основательницы, она еще меньше думала о каких-либо действиях по отношению к ней. В течение дня она прочитала ей лекцию. Если бы для ее жизни действительно существовала бы какая-то опасность, она, естественно, пошла бы на это. Но она никогда не думала, что произошедшее даст возможность другому человеку что-то сделать. Это было результатом ее небрежности, и именно поэтому она обвиняла себя.
Фэн Юй Хэн крепко задумалась и нахмурилась, да так, что на лбу образовались отчетливые морщинки. Кто именно убил основательницу? Используемый яд не принадлежал этому региону. Пока ее не было в столице, что именно произошло в поместье Фэн?
Возможно, потому что ее душевное состояние было слишком однозначным, но, казалось, ее настроение заразило и ее служанок. Ван Чуань тихо спросила ее:
— Молодая госпожа, что такое?
Та в ответ только неопределенно махнула рукой и открыла глаза. В это время императорский экипаж остановился. Хуан Цюань подняла занавес и сказала:
— Мы прибыли.
Фэн Юй Хэн не сдвинулась с места, только приказала Ван Чуань:
— Иди и найди Сюй Цзин Юаня, чтобы вытащить его. Когда семья Фэн закончит похороны, мы отправим его обратно.
Ван Чуань кивнула и вышла из императорской кареты. Вскоре Фэн Цзинь Юань покинул тюрьму, выйдя вслед за ней.
У него не было возможности переодеться, да и Ван Чуань не принесла ему сменную одежду. Кандалы сняли, но он все еще носил белую робу преступника. Прямо посредине был написан иероглиф "преступник", настоящая услада для глаз Фэн Юй Хэн.
Фэн Цзинь Юань не думал, что его внезапно освободят. Человек, который выпустил его, не сказал причину, но за ним пришла Ван Чуань. Ему не нужно было много думать, чтобы понять, что Фэн Юй Хэн что-то придумала. Но он не думал о том, чтобы принять чувства Фэн Юй Хэн. Вместо этого он посчитал, что это было естественно. На самом деле он полагал, что Фэн Юй Хэн забрала его из тюрьмы из-за давления со стороны семьи, а не потому, что сама этого хотела.
Конечно, последний пункт был действительно правильным. Фэн Юй Хэн на самом деле не хотела выпускать его.
Фэн Цзинь Юань сел в императорскую карету и фыркнул, увидев свою вторую дочь. Затем, усевшись поудобнее, сказал:
— И когда это ты вернулась?
Фэн Юй Хэн была озадачена:
— Вы с ума сошли? Император приказал мне покинуть город, чтобы спасти беженцев. Какие у вас могут быть возражения? Хуан Цюань, — она позвала свою служанку, сидящую снаружи, — разворачивай карету. Мы едем во дворец!
Фэн Цзинь Юань сразу же встревожился и быстро выкрикнул:
— Подожди! — затем он повернулся, чтобы взглянуть на Фэн Юй Хэн. — Что ты делаешь? Уже стемнело. Зачем ты едешь во дворец?
Фэн Юй Хэн приподняла бровь:
— Разве вы не выразили свое недовольство тем, что я поздно вернулась в город? Я отвезу вас во дворец. Я не знаю, отдыхает ли уже отец-император. Да даже если он заснул, просто разбудим его. Вы сможете спросить его, почему я вернулась так поздно!
Лицо Фэн Цзинь Юаня стало темно-фиолетовым, а сам он всем телом задрожал от гнева; однако он также понимал, что сказанное им было неправильно. Фэн Юй Хэн помогала справиться с бедствием. И чего он злился? Но слова ведь не воробьиная стая. Теперь он не мог взять их назад и не мог заставить себя извиниться. Патовая ситуация.
Для него крайней неожиданностью стало то, что первой успокоилась именно Фэн Юй Хэн. Она приказала карете продолжить путь в усадьбу. Все это заставило Фэн Цзинь Юаня почувствовать себя очень странно. Но, если подумать, то в это время попасть во дворец было невозможно. Эта вторая дочь просто пугала его. Это не сможет воплотиться в жизнь.
Когда он подумал так, уверенность в себе вернулась к нему, и он даже предположил, что Фэн Юй Хэн вернула настоящий документ в правительство. Он посмотрел на нее и сказал:
— Документ следовало передать давным-давно! Мы — семья. Ты на самом деле так долго продержала отца взаперти! Это слишком неоправданно!
Фэн Юй Хэн не собиралась беспокоиться о его словах настолько, чтобы рассердиться на него. Она просто раскрыла ему правду:
— Я не передавала документ. Вас просто отпустили на несколько дней, вот и все. Как только дела семьи будут решены, вас отправят обратно.
— Что? — Фэн Цзинь Юань совсем не думал о "семейных делах". Он только услышал, что его отправят обратно в тюрьму. Он сразу стал недовольным. — Что означают эти слова? Звереныш, где твоя совесть?
Фэн Юй Хэн еще раз напомнила ему:
— Я ваш ребенок. Слово "звереныш" не оскорбление для меня. Вместо этого вы оскорбляете самого себя, — ее губы изогнулись в улыбке, когда она посмотрела на Фэн Цзинь Юаня. — Итак, какой же вы зверь?
Фэн Цзинь Юань чуть не харкнул кровью!
Ван Чуань, которая все еще сидела в экипаже, больше не могла смотреть, как этот бесстыдный отец продолжает нести всякую чушь:
— Лорд Фэн, время, потраченное вами на споры с молодой госпожой, лучше использовать на обдумывание того, как следует решить вопросы семьи.
— Семьи? — поразился Фэн Цзинь Юань. — Что случилось с семьей?
Хуан Цюань, сидящая снаружи, обладала острым слухом и ясно слышала все, что было сказано внутри кареты. Она закатила глаза и, повысив голос, сказала:
— Лорд Фэн, вы действительно думаете, что наша молодая госпожа вытащила вас из тюрьмы без причины? Да вы просто потрясающий оптимист!
У Фэн Цзинь Юаня не было времени обращать внимание не насмешки служанки. В любом случае Фэн Юй Хэн уже несколько раз почти довела его до ручки своими. Он уже привык к ним, но действительно не мог понять, что такого произошло дома, чтобы заставить Фэн Юй Хэн лично забрать его из тюрьмы.
Он начал было придумывать какие-то невероятные проблемы; но императорская карета уже остановилась. Хуан Цюань крикнула:
— Мы прибыли, — сразу после этого она добавила: — Но...
Фэн Цзинь Юань не смог дождаться продолжения и тут же раздвинул занавеси. Он увидел, что перед входом в поместье остановились два больших экипажа. Суетящиеся вокруг люди несли какие-то вещи, которые все были завернуты в красную ткань. Они выглядели очень счастливыми.
Он был потрясен. В усадьбе праздник?
