— Это все вина матери. Если бы ты и Цзы Жуй не были бы внуками семьи Яо, то не пострадали бы от такой несправедливости, — у Яо Ши на глазах заблестели слезы.
— Если бы мы не являлись родственниками семьи Яо, то, боюсь, что Фэн Цзинь Юань не посадил бы тебя в брачный паланкин и не принес бы в усадьбу. Если бы этого не произошло, у тебя не появились бы мы с Цзы Жуем, — покачала головой Фэн Юй Хэн.
Услышав, как дочь называет министра Фэн полным именем, женщина почувствовала, что это было несколько неуместно, хотя в душе Яо Ши действительно была обижена на мужа. Она посоветовала дочери:
— Каким бы плохим ни был этот человек, он все равно остается твоим отцом.
Фэн Юй Хэн приподняла уголок рта и со слегка удивленным видом спросила:
— Возможно ли, что дорогая матушка до сих пор питает к нему чувства?
Яо Ши на некоторое время по-настоящему серьезно задумалась над этим вопросом, а затем покачала головой:
— Если чувства и были, то все исчезли, когда нас выслали из поместья. Но А-Хэн, ты должна понимать, что в этой жизни у женщины нет иного выбора. Покинуть дом и выйти замуж, независимо от того, как семья мужа относится к тебе, это и есть судьба женщины.
— Жизнь принадлежит только тебе самой. За мужчинами никогда не оставалось последнее слово. Три послушания и четыре добродетели относятся к обеим сторонам. Если он относится к тебе как к мусору, то ты не должна вести себя с ним, как с почетным гостем, — напомнила матери Фэн Юй Хэн.
— Глупый ребенок, такой справедливости не существует. Ты думаешь, что это относится к обоим супругам, но другие так не считают. Мать уже давным-давно отказалась от надежды. Даже если бы мы жили до конца своих дней в той маленькой горной деревушке — это было бы неплохо. Но это было бы сложно для тебя и Цзы Жуя. Только поэтому я подумала о возвращении в столицу, но не ожидала, что девятый принц... — Яо Ши горько улыбнулась и погладила Фэн Юй Хэн по щеке.
— Девятый принц очень хороший, — Фэн Юй Хэн не хотела продолжать спорить с Яо Ши, но твердо решила, что в будущем ей нужно будет понять, есть ли шанс развестись в эту эпоху. Если бы Яо Ши захотела, тогда они могли бы даже расстаться с отцом после того, как от души отомстят всем в поместье. — Дорогая мама, не волнуйся. А-Хэн довольна этим браком. Я очень довольна.
— Но... — Яо Ши все еще беспокоилась, — даже не обращая внимания на другие проблемы, дети...
— Дорогая матушка, может быть, ты хочешь, чтобы император вынес вердикт? Или, может быть, у семьи Фэн хватит мужества попросить августейшего принца об отмене помолвки? Раз нет никакого способа изменить это, то не лучше ли поискать во всем положительные стороны? По крайней мере, все, что произошло сегодня, в моих глазах было вполне удовлетворительным.
Действительно, Фэн Юй Хэн осталась весьма довольна. Когда она наблюдала, как маленький дворик Ивы наполнялся этими сундуками, то почувствовала себя еще более удовлетворенной.
— Дорогая мама, смотри. Все это — приятные подарки от его высочества принца. Если отбросить их, то вот шелк Лунного Дворца, обыкновенная парча, небесная кисея и изысканный облачный шелк. Если бы он не заботился обо мне, то отправил бы все эти вещи в поместье? Кроме того... — она прикрыла рот и, посмеиваясь, рассказала Яо Ши о сегодняшних событиях с госпожой Чжоу. Она описала все: от обручальных даров поместью Фэн до ее личных даров. И увидев, что на лице Яо Ши, наконец-то появилась улыбка, девушка тоже успокоилась.
— Эти сокровища не могут получить даже императорские наложницы. Девятый принц действительно искренен, — Яо Ши заправила Фэн Юй Хэн за ухо локон, упавший девочке на лоб. — Наша А-Хэн выросла. Ты — человек со своими собственными идеями. Мама всегда будет желать тебе только хорошего. Если он сможет искренне позаботиться о тебе, то и другие вещи... — Яо Ши внезапно замерла и задумалась, а потом приблизилась к уху Фэн Юй Хэн и прошептала: — На изувеченное лицо и переломанные ноги легко не обращать внимание, но дело в возможности иметь детей. В будущем найди возможность отправить письмо своему деду, не может быть, чтобы не было никакой надежды на выздоровление.
— Дорогая мама, не волнуйся. У А-Хэн определенно нет причин себя накручивать, — Фэн Юй Хэн понимающе кивнула головой и передала коробку в руки Яо Ши. — Здесь серебряные и золотые банкноты от его высочества августейшего принца. Пожалуйста, позаботься о них для меня!
— Моя А-Хэн — сообразительный ребенок. Мама верит, что ты правильно распорядишься деньгами, независимо от того, сколько их у тебя. Держи их у себя, маме они не нужны. Через несколько лет ты выйдешь замуж и будешь поднимать свою собственную семью. Сейчас лучше всего узнать об этом побольше, — Яо Ши нахмурилась и отодвинула коробку назад.
— А-Хэн определенно не станет пренебрегать матерью и Цзы Жуем. Вы моя единственная настоящая семья в этом мире. Мы должны жить счастливо и внимательно следить за тем, какое возмездие постигнет тех, кто раньше плохо обращался с нами, — Фэн Юй Хэн не настаивала.
Яо Ши заметила в глазах Фэн Юй Хэн вспышку решимости. Хотя та быстро исчезла, но она все равно внутренне вздохнула.
Мать лучше всех знает свою дочь, и та больше не была такой же, как прежде. Она уже довольно давно чувствовала это. Но в любом случае, Юй Хэн все еще оставалась ее дочерью. Была ли она терпеливой и безразличной или сильной, как сейчас, все эти качества были хороши, и она признавала их обладательницу своей дочерью. Но не было ни одной матери, которая пожелала бы, чтобы ее дети жили жизнью, полной лишений. Если возможно, она надеялась, что девятый принц действительно будет хорошо относиться к А-Хэн. Он позволит ей покинуть заполненное отчаянием место — поместье Фэн, и она сможет жить в тепле и счастье со своей семьей.
Фэн Юй Хэн заметила наполненный эмоциями взгляд Яо Ши, но ничего не сказала. Она легонько погладила тыльную сторону ее руки, и впервые приникла к ней, как маленькая дочь, забавно сказав:
— Дорогая мама, все будет хорошо. Все будет хорошо.
Пока мать с дочерью разговаривали по душам, Фэн Цзы Жуй был чрезвычайно взволнован из-за принесенных во двор сундуков.
