Фэн Юй Хэн двинулась к этим людям и услышала, как они переговариваются между собой:
— Я слышал, что настоящее золото не боится огня. Как вы думаете, ребята, мы могли бы вытащить из пепла несколько кусочков? Несмотря ни на что, это дворец. Не может же быть, чтобы там не осталось ни одного куска золота?
— Даже если они там есть, все равно не попадут в наши руки! Разве ты не видел, как сюда ворвалась группа охранников и обыскала это место после того, как пожар закончился? Даже если там что-то было, то они уже все забрали!
— Ах, какая жалость. Такой большой дворец исчез в мгновение ока.
Фэн Юй Хэн протерла глаза и уставилась на развалины перед собой... Ох, правильнее было бы сказать, на пепелище. Она спросила Ван Чуань:
— Это дворец Дин Ань?
— Я думаю... да... — слегка неразборчиво заплетающимся языком ответила Ван Чуань.
Хорошо! Фэн Юй Хэн поднесла руку ко лбу. Действительно, не осталось ни единого волоска. Даже каменная резьба главных ворот была разбита вдребезги.
— Как же сильна ненависть Сюань Тянь Мина к этому дворцу Дин Ань, чтобы извести его до такой степени? Раньше он сжег только их сад, так что они все еще могли его отремонтировать. Теперь... если они захотят жить здесь, возможно, его нужно будет реконструировать, верно?
— Его высочество, должно быть, выпускает пар для молодой госпожи. Не может быть, чтобы его высочество не знал о том, что произошло в день рождения принцессы Дин Ань. Дворец Дин Ань посмел издеваться над молодой госпожой, было бы странно, если бы его высочество сумел устоять, — сказала ей Ван Чуань.
Фэн Юй Хэн приподняла уголки рта... "Такой взрывной характер".
Чувствуя себя чересчур эмоциональной, она услышала группу нищих, мчащихся по улице позади нее. Они бежали и кричали:
— Премьер-министр Фэн действительно странный. Он постоянно меняет жен. Любая может стать дочерью его первой жены. Теперь он хочет отказаться от Чэнь Юй!
***
Дворец Сян
Третий принц, Сюань Тянь Е, смотрел на Фэн Цзинь Юаня, который сидел справа от него. Долгое время он не произносил ни слова. Его внешний вид был величественным и внушительным. Даже когда он не выражал никаких эмоций, он казался сердитым. Кроме того, Сюань Тянь Е не улыбался вообще. Все его тело всегда окутывала густая гнетущая аура, которая кидала окружающих в холодный пот.
Фэн Цзинь Юань только что присел, но почувствовал холодок, пробежавшийся по затылку. Казалось, что на него сзади смотрели. Повернув голову, он не нашел даже тени присутствующего.
Наконец, Сюань Тянь Е заговорил в совершенно иной манере, нежели медлительный и нарочито двусмысленный Сюань Тянь Мин. Тон Сюань Тянь Е был холодным, как тысячелетние льды. Каждое слово, которое он произносил, было ледяной стрелой:
— Министр Фэн, этот принц хочет позаимствовать славу Чэнь Юй, это не ложь; однако, вы когда-нибудь видели императрицу, рожденную от наложницы?
— Ваше высочество принц Сян, не волнуйтесь. Чэнь Юй — дочь первой жены семьи Фэн. Этот факт никогда не изменится, — Фэн Цзинь Юань немедленно встал, по его лбу тек холодный пот.
— Разве это так? — Сюань Тянь Е посмотрел на Фэн Цзинь Юаня. — Министр Фэн нечасто выходит на улицу. Идите и послушайте. Даже нищие на обочинах знают, что вы сменили свою дочь первой жены. Как министр Фэн может говорить так решительно?
Фэн Цзинь Юань почувствовал, как у него распухает голова. Дело не в том, что он не слышал об этих слухах, но пока он думал, как остановить их, они пробрались во дворец Сян!
— Ваше высочество, этот чиновник, безусловно, быстро позаботится об этих слухах и положит свою жизнь, лишь бы защитить положение Чэнь Юй как дочери первой жены, — подумав еще немного, он просто сказал: — Мать Чэнь Юй в настоящее время находится в женском монастыре и молится за судьбу семьи Фэн. Прошло несколько дней, так что этот чиновник пошлет кого-нибудь за ней.
— О-о, — Сюань Тянь Е, наконец, отступил от своей внушительной манеры, — дочь первой жены должна быть достойной и правильной. Ее мать может умереть, но зачем оставлять ее в женском монастыре?
Фэн Цзинь Юань кивнул несколько раз и в то же время сунул руку в рукав. Он достал три миллиона таэлей в банкнотах, которые получил от Чэнь Ван Ляна прошлой ночью, и передал их Сюань Тянь Е:
— Этот чиновник знает, что ваше высочество принц Сян в настоящее время тратит большие суммы денег, и этот чиновник надеется, что ваше высочество примет этот подарок.
— Министр Фэн, что вы делаете? — Сюань Тянь Е обратил внимание на банкноты, и его настроение улучшилось.
— Этот чиновник уже следует за вашим высочеством и должен разделить бремя с вами. Я надеюсь, что ваше высочество не будет против этого, — немного придвинулся Фэн Цзинь Юань.
— Слова, которые скажет этот принц, вернитесь и хорошенько подумайте над ними. Кроме того, этот принц не заключает с вами союз только из-за вашей знаменитой дочери. Премьер-министр Фэн по-прежнему премьер-министр нынешнего двора. Этому принцу потребуется ваша помощь, — Сюань Тянь Е больше не собирался быть скромным — он протянул руку и взял банкноты, сунув их куда-то в район собственной талии.
— О чем говорит его высочество? Разделить бремя с вашим высочеством — это то, что нужно сделать.
Вернувшись домой из дворца Сян, Фэн Цзинь Юань отправился прямо во двор Изящного Спокойствия. Ему нужно было обсудить с основательницей текущее положение дел. Та быстро приказала служанкам:
— Идите, позовите молодых мастеров, юных госпож и наложниц во двор Изящного Спокойствия. Скажите им, что мне есть, что сказать им.
Когда служанка прибыла в павильон Единого Благоденствия, Фэн Юй Хэн и Ван Чуань только что вернулись. Получив сообщение, они быстро переоделись и бросились в сторону двора Изящного Спокойствия. Основательница позвала всех членов семьи, так что она решила, что, скорее всего, это как-то связано с ходящими на улицах слухами. Но она не знала, какие планы у семьи Фэн.
Не прошло и часа, как члены семьи Фэн собрались во внутреннем дворе Изящного Спокойствия, не хватало только Хань Ши.
— Где Хань Ши? — недовольно спросила основательница Фэнь Дай, чья рука все еще была сломана.
— Наложнице-матери Хань было плохо в последние два дня. Она не смогла встать с постели сегодня утром, — ответила со странным взглядом Фэнь Дай.
Фэн Цзинь Юань озадаченно хмыкнул:
— Я навещал ее прошлой ночью. Кажется, ей стало лучше. Как ей могло стать хуже настолько, что она не смогла встать с постели? Вызвали ли врача?
— Болезнь наложницы-матери ухудшилась после того, как отец ушел. В поместье нет врачей, — быстро объяснила Фэнь Дай.
