— Наложница-мать Хань перестала принимать пищу с обеда, крича, что у нее болит голова. В начале мы думали, что ей будет лучше поспать некоторое время, но, кажется, она все еще не поправилась. Мало того, что ей не стало лучше, похоже, что все стало хуже. Наложнице-матери так плохо, что она не может встать с постели. Как в бреду она продолжает звать мастера. Мастер, пожалуйста, навестите ее!
— Отец, иди, проведай ее как можно быстрее! У наложницы-матери Хань всегда было слабое тело. Будет плохо, если она серьезно заболеет, — посоветовала Фэн Юй Хэн, хихикнув про себя.
Фэн Цзинь Юань действительно в течение многих лет души не чаял в Хань Ши. Хотя у него теперь была Цзинь Чжэнь, он все еще испытывал определенные чувства к Хань Ши, с которой был долгие годы. Теперь, когда он услышал, что его женщина больна, он больше не мог спокойно сидеть на месте. Поставив Цзы Жуя, он встал и сказал Яо Ши:
— Тогда я пойду, посмотрю. Я вернусь в другое время.
Яо Ши опустила голову и ничего не сказала. Фэн Цзинь Юань почувствовал, что должен ей что-то сказать. Он хотел взять руки Яо Ши в свои, но коленопреклоненная служанка напомнила:
— Мастер, пожалуйста, быстрее. Двор наложницы довольно далеко. Эта слуга действительно беспокоится, что наложница-мать Хань может не выдержать!
После этих слов Фэн Цзинь Юань повел себя так, как будто от этого зависела чья-то жизнь. Он повернулся и быстро вышел. Служанка поспешно встала и последовала за ним.
Только когда они ушли достаточно далеко, Яо Ши спросила Фэн Юй Хэн:
— Ты уже знала, что наложница-мать Хань пришлет кого-нибудь?
— Хуан Цюань сказала мне об этом, когда я шла сюда.
— Если задуматься, все сосредоточено на этом вопросе. Теперь мне не нужно будет волноваться. Конечно, в следующий раз, когда твой отец захочет прийти, она его остановит.
Фэн Юй Хэн больше ничего не сказала. Задумавшись над этим, она поняла, что должна пообщаться с Цзинь Чжэнь. Хань Ши могла спасти их от катастрофы один раз, но не во второй. Цзинь Чжэнь определенно позволит им вывернуться еще парой уловок. В конце концов, она, как дочь, не могла помешать отцу остаться на ночь в павильоне Единого Благоденствия.
Опять же, Хань Ши, симулируя болезнь, наконец, завлекла Фэн Цзинь Юаня в свой внутренний двор. Как женщина, которая долгое время не видела, как отец ее дочери входит в ее двор, она действительно заплакала, увидев Фэн Цзинь Юаня.
Она родилась хрупкой. Теперь, когда она, жалобно плача, лежала в постели, ее слезы действительно разбили сердце Фэн Цзинь Юаня.
Он собирался подойти и обнять свою любимую наложницу, но сегодняшний день действительно можно было считать несчастливым. Он услышал, как какая-то служанка осторожно вскрикнула:
— Мастер!
Хань Ши сердито обвила руками Фэн Цзинь Юаня за шею и сказала избалованным тоном:
— Я не отпущу вас так просто. Сегодня вечером вы мой муж.
— Хорошо! Я ни за что не уйду отсюда, — немедленно кивнул Фэн Цзинь Юань — он любил этот тон больше всего — и потянулся к воротнику Хань Ши.
— Мастер, прибыл третий мастер семьи Чэнь. Он ждет вас в Сосновом дворе, — снова раздался голос служанки снаружи.
— Я вернусь, чтобы увидеть тебя в другой день. Чэнь Ван Лян лично приехал в поместье. Я боюсь, что что-то случилось, — беспомощно сказал Фэн Цзинь Юань, наконец, оттолкнув Хань Ши и поднявшись с кровати, после чего развернулся и вышел из комнаты.
Хань Ши была так зла, что чуть не поломала зубы, сжав челюсть. Яростно схватив подушку, она кинула ее на пол. От двери раздался голос Фэнь Дай:
— Отец был доставлен к твоей двери, но ты даже не смогла удержать его! Раньше я думала, что ты способна на соблазнение мужчин, но теперь, кажется, что у тебя больше нет этой способности, верно?
— Закрой свой рот! — взвилась Хань Ши. — Фэн Фэнь Дай, вот, что я скажу тебе. Если ты хочешь быть богатой и знаменитой, то борись за это сама! Если ты хочешь девятого принца, то возьми и укради его для себя! У тебя есть такая возможность! Если ты способна на это, то иди и победи Фэн Юй Хэн и Фэн Чэнь Юй. Если нет — не толкай меня вперед!
— Ты думаешь я не хочу? — Фэнь Дай ворвалась внутрь. Наклонившись, она взяла подушку и бросила в Хань Ши. — Я хочу быть дочерью первой жены. Почему не я? Разве это не твоя проблема? Чэнь Ши смогла подняться на должность главной жены, так почему б и тебе это не сделать? Семья Чэнь смогла использовать поместье Фэн и стать торговыми владыками. Как так вышло, что твоя семья Хань даже не может достать насекомое? С такой низкой родословной, ты не должна была нацеливаться на поместье Фэн. Ты заставила меня страдать без видимых причин. Какая же ты мать? Будет лучше, если ты просто умрешь!
Фэн Фэнь Дай небрежно и недолго думая выкрикнула все это. Пометавшись по комнате взад-вперед, она начала бить ее, из-за чего у нее снова разболелась рука. Как только рука начала болеть, она заплакала. Она рыдала и продолжала проклинать Хань Ши:
— Меня на самом деле ударил мужчина, который мне нравится! Если бы ты хоть чего-то стоила в поместье Фэн, даже если он принц, разве он посмел бы сделать это со мной? Ты никчемная женщина. Быть твоей дочерью — это хуже всех восьми путей страданий вместе взятых (1)!
Хань Ши почувствовала подозрительную сладость в груди. Она отчаянно хотела подавить ее, но не могла, как ни старалась. И тут кровь забила фонтаном. В следующую секунду она упала на пол и потеряла сознание.
_________________________________________________________
1. Когда исторический Будда достиг просветления, он задумался над тем, как поделиться знаниями с другими. Вскоре он прочитал первую проповедь и изложил основы своего учения — Четыре благородных истины. Он также объяснил природу и причину страданий и сообщил, что есть средство для избавления от них — Восьмеричный путь.
Благородный восьмеричный путь — это руководство для исследования и практики областей этой религии. Того, кто отправляется в такое путешествие, ждет великая мудрость, которую можно испытать и проверить в повседневной жизни. Практика помогает увидеть бытие реалистично, без заблуждений, наполняющих разум и создающих шум и тоску, и в целом оказывает благотворное действие.
Говоря кратко о Восьмеричном пути в буддизме, следует сразу отметить, что он не линеен. То есть его нельзя представить в виде процесса последовательного обучения. Скорее, он символизирует собой восемь аспектов жизни, которые интегрированы в повседневную деятельность последователя. Многие его области нельзя изучить полноценно, не практикуя другие.
