— Матушка! — как только Чэнь Ши уже собиралась проглотить содержимое поднесенной ко рту ложки, как ее внезапно остановила Чэнь Юй.
Чэнь Ши был поражена. Когда она подняла голову, то смогла увидеть, что Чэнь Юй выглядела обеспокоенно. Она не могла не утешить ее, сказав:
— Хорошая дочь, не волнуйся. Твои дяди не позволят Фэн Юй Хэн уйти. Она точно не доживет до пятнадцатилетия и замужества!
Чэнь Юй некоторое время пребывала в смятении и замешательстве, отчаянно надеясь, что эта мать больше никогда не будет камнем тянуть ее вниз, однако, когда Чэнь Ши поднесла ложку ко рту, она снова остановила ее:
— Дочь только что вспомнила, что забыла добавить соль в суп. Мама, пожалуйста, подождите немного. Дочка приготовит еще одну миску.
Быстро забрав чашу из рук Чэнь Ши, девушка убежала из комнаты.
— Моя дорогая дочь, все богатства этого мира должны принадлежать тебе. Все состояние матери должно быть оставлено тебе, — Чэнь Ши так и не поняла, что только что произошло, она просто наблюдала, как фигура Чэнь Юй исчезает.
Около девяти вечера вернулся Бань Цзоу.
Он положил что-то перед Фэн Юй Хэн. Девушка раскрыла сверток и увидела внутри старую шпильку для волос.
— У этой бабушки пятнадцатилетняя внучка. Она девятая наложница третьего мастера семьи Чэнь. Этот слуга достал одну из ее шпилек. На вид она стара, и, кажется, служит памятью о ее прошлом.
Фэн Юй Хэн кивнула. Значит, все действительно было так, как она и предполагала.
Она просто чувствовала, что предательство бабушки Сунь не могло не иметь за собой какой-то причины; в противном случае, как она могла изменить сторону всего за три года? В конце концов, она последовала за Яо Ши в качестве приданого из семьи Яо.
Но бабушка Сунь очень хорошо спрятала свою внучку. Она вырастила ее до пятнадцати лет, но Яо Ши не знала об этом.
— Сегодня вечером доставь эту шпильку бабушке Сунь, — она передала эту вещицу обратно Бань Цзоу.
— Слуга понимает, — Бань Цзоу кивнул. Казалось, он все еще хотел что-то сказать, но выражение его лица вдруг изменилось. — Его высочество пришел, — после этих слов мужчина исчез.
Фэн Юй Хэн замерла, удивленная его словами. Ван Чуань, улыбаясь, подтолкнула ее к двери:
— Бань Цзоу сказал, что его высочество здесь. Юная госпожа, быстро идите и посмотрите.
В ответ девушка быстро встала и уже пробежала несколько шагов к двери, но остановилась. Обернувшись, она спросила Ван Чуань:
— Моя одежда в порядке?
Как только эти слова покинули ее рот, она посмотрела на себя. Когда именно этот человек с фиолетовым лотосом на лбу захватил ее сердце?
Возможно, она и не могла признать этого вслух, но ее сердце знало, что это была та самая, первая ночь. Тогда она прибыла в этот мир. И когда она, уходя, махнула ему на прощание рукой, в душе ее уже поселилось желание остаться рядом с ним.
— Независимо от того, во что ты одета, ты выглядишь прекрасно, — донеслось из-за заднего окна.
На звук его голоса она повернулась, уже улыбаясь, к окну. Под росшим неподалеку деревом в инвалидном кресле сидел человек, одетый в пурпурную мантию. Как и прежде на его лице была золотая маска, через маленькое отверстие в которой она могла видеть фиолетовый цветок лотоса.
— Хэн Хэн, иди сюда.
Этот голос, казалось, обладал магической силой, заманившей Фэн Юй Хэн к окну. Она подняла платье, выскользнула через проем наружу и подбежала к нему.
— Почему ты здесь? — ее яркие глаза искрились и сияли, напоминая Сюань Тянь Мину звезды на небе. Когда они так мерцали, то могли потрясти любого.
— Я пришел повидаться с тобой, — он схватил ее за руку и притянул к инвалидному креслу. А затем оттолкнулся одной рукой и вместе с креслом полетел к вершине горы.
Фэн Юй Хэн могла слышать только свист ветра в ушах. Как будто она сидела на ковре-самолете и участвовала в волшебном путешествии.
Девушка одной рукой обняла Сюань Тянь Мина за шею, а другой тянулась к деревьям, попадавшимся им по пути. Она была такой счастливой, совсем как маленький ребенок.
Сюань Тянь Мин никогда не видел ее с таким выражением лица. С одной стороны, он нашел это удивительным, а с другой — чувствовал, что так и должен выглядеть двенадцатилетний ребенок.
Они всю ночь провели вот так, вдвоем. Они парили в небе при помощи цингуна, смотрели друг другу в глаза и ощущали просыпавшуюся взаимную нежность.
Наконец, достигнув вершины горы, они уверенно приземлились. Его концентрация была бесподобна — на лбу выступила совсем легкая испарина.
Неосознанно она рукавом начала вытирать ему пот. Сюань Тянь Мин застыл, но не стал избегать этого. Только после того, как Фэн Юй Хэн закончила, он сказал:
— Впервые вижу девушку, использующую рукав, чтобы вытереть кому-то пот.
— Э-э... Я ведь должна была использовать носовой платок, да? Я не взяла, — она чувствовала это всем телом, а потом, искренне воскликнула, меняя тему: — Слишком потрясающе! Сюань Тянь Мин, это, так называемый "цингун", верно?
Ему действительно нравилось, что она называла его Сюань Тянь Мином. Хотя это имя и принадлежало ему, до сих пор оно чувствовалось незнакомым. Услышав ее призыв, он вновь обрел чувство принадлежности.
В этом мире только она называла его Сюань Тянь Мином. Ох, как же хорошо!
Фэн Юй Хэн соскочила с инвалидного кресла и счастливо закружилась по горной вершине. А потом остановилась и посмотрела на Сюань Тянь Мина, чувствуя, как рассеиваются тревоги последних нескольких дней. Все, что осталось в ее глазах и в сердце — это черные как смоль волосы, колышущиеся на ветру, и немного нечеткий в лунном свете фиолетовый цветок лотоса.
Она задумалась. Девушка, которая первая полюбит, должна считаться проигравшей, верно? Она вспомнила, что говорили ей о любви боевые товарищи. Кто влюбится первым, тот и проиграл.
Но теперь она была искренне убеждена, что проиграла.
— Ты хочешь научиться? — Сюань Тянь Мин под ее взглядом почувствовал беспомощность. — Я говорю о цингуне. Если хочешь, я могу научить тебя.
— Не собираюсь изучать это — слишком сложно. Ты же знаешь, я занята каждый день, разбираясь с людьми и делами поместья Фэн. Кроме того, я должна читать медицинские книги, исследовать травы и управлять своим бизнесом. Где я найду время, чтобы выучить цингун? — покачала головой Фэн Юй Хэн, слегка помрачнев.
