(От лица Дайсуке Ваки)
«Я ничтожество»!
Не было более точного выражения, чтобы выразить мои тогдашние чувства. После входа в этот лес … Нет, это чувство поселилось в моем сердце после первой битвы, когда я сбежал из замка вместе с Сато и другими.
Пока все мальчики, кроме меня, сражаются, я прячусь за барьером Цуды вместе с девочками. Дрессировщик — это профессия, которая позволяет не участвовать в битвах, против этого демона моя магия бессильна.
Я могу дрессировать только зверюк. Чтобы справляться с дрессировкой демона, мне надо ещё очень сильно повысить свой уровень. Я, конечно, могу постараться. Только, все равно, пока я буду повышать уровень, другие парни за это время уйдут гораздо дальше.
Уровень тех, кто находится в одной и той же команде, но не сражается с монстрами, определенно будет ниже, чем у тех, кто владеет боевыми навыками. Никакие тренировки не поднимут мой уровень так, как это можно сделать в реальной битве с монстрами. Я мог бы придумать ещё очень много оправданий для своего бездействия. Только, никогда не признаюсь в этом ребятам.
Вот, Хосояма нанесла смертельную рану монстру-киту. Со своей целительной магией она одним пальцем убила такого гигантского монстра, несмотря на то, что у неё изначальный статус был ниже, чем у меня. Мне становится все труднее выискивать для себя оправдания. То оправдание, о котором я только что упоминал, насчет моей особой профессии, больше не прокатывает.
Если Хосояма — целительница — смогла это сделать, почему я не могу? Я должен сражаться, даже не владея навыком «плохой еды», который использовала Хосояма.
— Я просто тупой!
Поскольку в школе можно было не ходить на уроки, а учиться факультативно на внеклассных занятиях, я никогда не утруждал себя учебой, кроме подготовки к экзаменам. Теперь оказалось, что я не очень хорош в предметах, требующих гибкого мышления.
— Ваки, что ты говоришь?
Цуда, мывшая в соседнем ручье посуду, из которой мы только что ели с ней на пару, подняла лицо в ответ на мой шепот. Кстати, она была довольно близко, чтобы расслышать то, что я говорил.
Здесь тихо, как в классе, и, хотя у неё не такой острый слух, как у Оды Акиры, но в такой тишине нетрудно все расслышать. Я не помню, чтобы мы раньше много разговаривали с этой девочкой. Я чувствую странное чувство, когда девичье лицо склоняется ко мне, и смотрит мне в глаза.
— Нет, ничего…
— Ты, вроде бы, говорил, что тебя волнует навык Хосоямы, который она применяла в битве?
Я ничего не сказал, и еще больше смутился. Она угадала! Я смотрел на Цуду, на её вопрошающий искрящийся взгляд. Нет, я не мог рассказать своим близким друзьям, о своих проблемах!
Тут она прервала молчание, спрашивая, хочу ли я поговорить об этом. Я уверен, что она умнее меня.
— Я просто размышлял, что целительница с боевыми навыками могла убить монстра, забрав его жизненную силу, и думал, что я сам не смогу когда-нибудь превзойти её в этом.
— Ну, это как бороться с мастером…
Цуда серьезно задумалась, склонив голову и сложив руки на груди. Я наблюдал за ней с лёгкой улыбкой. Никогда не думал, что я, который всегда куролесил, и был в центре жизни класса, буду путешествовать с тихоней Цудой, тихо прозябавшей в углу классной комнаты.
И я неожиданно почувствовал, что доволен этим. Когда её как-то спросили, скучает ли она по дому, то она тихо ответила, что, иногда, вспоминает рис, приготовленный её матерью.
Я иногда думал, а что будет, когда мы завершим свою миссию, ведь течение времени в этом и в родном мире не обязательно совпадает. Сражение, к которому нас готовили, когда-нибудь закончился, и вдруг мы вернемся в мир, в котором прошли сотни лет, как в сказке о Таро Урасима.
(П.п: Таро Урасима (浦島 太郎) — персонаж японской легенды, который провел несколько дней в подводном царстве, и, вернувшись на землю, обнаружил, что в его мире прошло за это время 700 лет.)
А что, поскольку мы в другом мире, такая возможность существует.
— Я думаю, что дрессировщик не лучшая профессия для убийства монстров, — сказал я Цуде.
— Почему ты так думаешь?
Я почувствовал, как что-то тычется мне в ногу, и, взглянув вниз, увидел мою кошку, которая терлась головой о мое колено. Ей, наверное, хотелось обратно в замок? Я поднял кошку на руки, и нежно погладил её голову. Кошка расслабилась, и заурчала.
— Может быть, у меня мирный навык, но дрессировка животных — это работа? Так что я думаю, что я должен заниматься этим, а не убивать монстров.
Я склонил голову к кошке. Если мы будем говорить об убийстве монстров, то вернемся к тому, о чем я думал в начале. Я не могу справиться с монстрами, потому, что у меня для этого слишком низкий уровень.
И что мне теперь делать?
— Я думаю, что дрессировщик, это не просто развлечение, потому что твоя кошка, например, доверяет тебе, Ваки, от всего сердца. Это не потому, что её заставляют силой. Разве невозможно попробовать приручить монстра?
Я начал её понимать. Она хочет сказать, что доверие, которое я внушил кошке, может быть магическим ударом по противнику-монстру. Это вам не так просто, как гвозди заколачивать, но магия может это сделать. Если получится, это будет похоже на «промывание мозгов».
— Потому что магия — это средство, с помощью которого мы можем сделать невозможное возможным. Рыцарь, который учил меня в замке, говорил: «Стоит только захотеть, и магия сделает все, что вы пожелаете».
Я рассмеялся от вспыхнувшей во мне надежды. Никогда ещё так не смеялся. Мой смех, возможно, услышали все герои.
Я похлопал Цуду по спине свободной рукой, держа спящую кошку в другой. Я немного не рассчитал сил, забыв, что Цуда все-таки нежная девушка и, поэтому, конечно, мне следовало быть осторожней.
— Ай!
— Спасибо! Благодаря тебе я понял своё призвание!
Я собрал вымытую посуду, продолжая одной рукой держать кошку.
— И, знаешь, тебе лучше перестать казаться «мужественной». Ты хорошо выглядишь, но тебе ведь это не нравится?
В прежней жизни я не очень вписывался в класс, но с тех пор, как я приехал сюда, я жил вместе с ними. Я научился хорошо разбираться в своих одноклассниках.
