"Наконец-то мы вместе и никогда больше не расстанемся".
Это был женский голос, нежный и тёплый, полностью контрастирующий с её резкими действиями и кровавой улыбкой.
Цин Юй хотела увидеть её лицо, но казалось, что вокруг был слой таинственного тумана, окутывающий её и не давая возможности увидеть лицо. Сказав это предложение, женщина затем медленно повернулась к ней, и её красные губы слегка приоткрылись, казалось, будто она что-то говорит, но звука не было.
По какой-то неизвестной причине Цин Юй почувствовала, что женщина смотрит на неё.
И слова, которые не были произнесены, девушка смогла прочитать по губам.
Она сказала: "Извини".
Странная женщина сказала ей — извини.
Но почему?
— Маленькая лисичка, проснись. Не спи больше...
Небо кровавого цвета исчезло в одно мгновение, а мужчина и женщина исчезли у неё на глазах. После этого, в её глазах появился светло-фиолетовый атласный свет.
Цин Юй неуверенно моргнула.
"Где это я?"
— Сладкие небеса, слава Небесам и Земле. Девушка наконец проснулась! — очаровательные глаза Бай Цзы Яня широко распахнулись, а на лице отобразилось восхищение. — Посмотри на меня. Ты меня помнишь?
После последнего расставания, при тщательном его расчёте, прошло уже больше трёх месяцев. Эта девушка была очень юной, поэтому вполне могла его забыть.
Скорее всего, из-за его слишком громкого голоса, девушке, которая только проснулась и чувствовала себя очень слабой, он показался демонически оглушительным, Цин Юй сразу же нахмурила брови, её красивые глаза на мгновение закрылись. Похоже, девушка испытывала сильный дискомфорт. Её бледные губы пошевелились, а затем Цин Юй смогла сказать одно-единственное слово:
— Шумно.
Бай Цзы Янь, которого последние несколько дней презирали и высмеивали за то, что он шарлатанский доктор, так долго ждал, чтобы маленькая девочка проснулась, и он смог доказать своё мастерство. Он молился и надеялся, глядя на девушку, что она скоро очнётся, но когда это произошло, Цин Юй сказала лишь одно слово. То, что он почувствовал в этот момент в своём сердце, было очень трудно описать.
Конечно, это не то, что могло причинить парню наибольшую боль.
У Лоу Цзюнь Яо, который всё это время наблюдал за молодой девушкой, появилось слегка нетерпеливое выражение на лице, и он немедленно произнёс без всякого выражения:
— Уходи.
Бай Цзы Янь замер, не зная, что можно сказать...
"Уйти? Он снова просит меня уйти? Чёрт! Великий Лорд вовсе не вспыльчив, не так ли? Он может вызывать или выгонять меня используя только одно слово? Отлично! Я уйду. Мне всё равно!"
Бай Цзы Янь вышел с выражением обиды на лице, волоча за собой дремавшего в углу человека, не забыв злобно захлопнуть за собой дверь.
Брови Цин Юй нахмурились, в голове сильно пульсировало, она захотела поднять руку, чтобы помассировать виски, но обнаружила, что её рука что-то крепко сжимает.
Она инстинктивно посмотрела вниз и увидела, что держит Лоу Цзюнь Яо за руку.
Её глаза, похожие на глаза феникса, расширились, и девушка отдёрнула руку, словно это была горячая картошка.
Лоу Цзюнь Яо потерял дар речи.
"Выбрасывается после использования. Эту плохую привычку нужно изменить".
Спустя некоторое время Цин Юй наконец полностью очнулась. В конце концов, она спала слишком долго, и всё её тело болело. Она призвала свои духовные силы, чтобы облегчить боль, а затем медленно села на кровати.
Увидев, что она полностью проснулась и на её бледных щеках появился лёгкий румянец, стало казаться, что она выглядит нормально. После этого Лоу Цзюнь Яо медленно сказал:
— Ты спала целых пять дней.
Цин Юй на мгновение опешила:
— Что ты сказал? Я проспала пять дней?
События праздника Дня Всех Святых всё ещё были так ясны в её сознании, и она не могла понять, как могло пройти столько времени. Девушке казалось, будто прошло всего несколько мгновений, и что она просто попала в ловушку кошмара…
"Подождите", — выражение лица Цин Юй внезапно застыло.
