Когда жареные яблоки были поданы прямо с гриля, Ли Ду не мог остановиться после первого укуса.
Ранее, когда Ганс проявил такое волнение, услышав от Ханны, что она собирается приготовить жареные яблоки, Ли Ду подумал, что он, по крайней мере, немного симулировал свое волнение. Но теперь, когда он попробовал их, он тоже был полон похвалы.
Услышав его хвалебные слова, Ганс с гордостью сказал:
— Конечно, Ханна действительно хороша в приготовлении яблок на гриле. Все женщины в нашей семье Фокс обладают этим навыком. Если ты женишься на Ханне, то женщины в твоей семье Ли, тоже будут иметь такой навык.
Ли Ду продолжал кушать, как будто он не слышал последнюю часть предложения Ганса и показал Ханне большой палец, говоря тем самым: "Удивительно!"
Яблоки жарились на гриле, до тех пор, пока они не стали теплыми и мягкими, а смесь коричневого сахара и масла впиталась в мякоть яблок; у них был аромат масла, сладость коричневого сахара, липкость меда и восхитительный вкус свежих фруктов.
При всем этом яблоки приобрели совершенно другой вкус. Не простой вкус яблок, а восхитительный десерт, который Ли Ду никогда не пробовал раньше.
Насладившись едой и закончив свою работу, день можно было считать полноценно проведенным.
После этого им пришлось заняться распродажей посуды и комплекта мебели. Это была работа Ганса.
Во второй половине мартовского дня, Ганс снова привел Ли Ду в универсальный магазин. Это был магазин, где они продали массажное кресло.
Когда они прибыли, внутри уже было несколько покупателей, покупающих вещи. Босс, Кевин, помахал им в знак приветствия, а затем занялся своими делами.
Они вдвоем прошлись по магазину, не заметив массажного кресла Kasrrow. Ли Ду сказал:
— Держу пари, что кресло было продано!
— Как на это вообще можно ставить? — спросил его Ганс. — Оно было продано полмесяца назад.
Полчаса спустя, Кевин, закончив обслуживать клиентов, бодро подошел к ним.
— Эй, Ганс, что хорошего ты принес на этот раз?
Ганс бросил взгляд на Ли Ду, который открыл портфель, демонстрируя чистые, отполированные серебряные тарелки и столовые приборы.
Увидев набор посуды, глаза Кевина загорелись. Он взял тарелку и погладил ее, а затем сказал:
— Это по крайней мере 95 процентов серебра!
Лицо Ганса было полно благоговения.
— Ты настоящий знаток, дядя Кевин. Ты удивителен, не только будучи в состоянии сказать материал, но даже его класс! Только одним взглядом! Ли, разве мой дядя Кевин не потрясающий?
— Это просто удивительно!
Ли Ду, в сговоре с Гансом, сделал такое же выражение благоговения.
Кевину было более 60 лет, и он уже давно прошел тот этап жизни, когда тщеславие имело первостепенное значение. Он усмехнулся:
— Хватит твоего "удивительного". С тех пор как ты на несколько лет уехал в Финикс, ты стал гораздо лучше уметь льстить. Конечно, я могу определить, что это за посуда. Здесь логотип Holiday. Их изделия имеют серебряную пробу 950 и выше.
Ганс застенчиво улыбнулся.
— Я был честен с тобой. Примечательно, что ты даже можешь узнать логотип Holiday. Некоторые люди не распознают хорошие вещи, когда видят их, или даже думают, что мы подделали логотип.
Кевин приподнял бровь.
— Это вполне возможно. Зная тебя, я бы сказал, что ты вполне способен на такое.
Ганс был недоволен. Он вытащил свою VIP-карту из Ассоциации американских аукционных охотников и сказал:
— Это было оскорблением для меня и ассоциации!
Кевин только махнул рукой и рассмеялся.
— Ладно. Ты знаешь, что я доверяю тебе. Так скажи мне, сколько ты хочешь?
— Как насчет пяти тысяч долларов? — спросил Ганс.
Кевин пододвинул к ним посуду.
— Тогда забери это. Я могу купить новый набор за 5000.
Ганс начал собирать посуду, говоря:
— Хорошо, тогда ты можешь пойти купить новый набор. Я пойду поищу старого Никса. Он наверняка заинтересуется этим столовым серебром.
Губы Кевина презрительно скривились, и он прислонился к стойке, чтобы посмотреть, как он пакует предметы.
Убрав столовое серебро и посуду на место, мужчины направились к двери.
Ли Ду пробормотал:
— Босс Лис, твоя цена действительно была слишком высока.
— Не разговаривай. — ответил Ганс. — Он нас остановит.
Как только его голос стих, Кевин кашлянул позади них.
— Вернись, негодяй, хитрый маленький проныра. Дай мне свою реальную цену.
— 5000 долларов — это моя реальная цена. — сказал Ганс. — В прошлый раз, когда я продал тебе массажное кресло, ты просто стряхнул с него пыль и продал его за 11 000 долларов, заработав пять тысяч долларов просто так. Ты можешь заработать столько же и на этот раз!
— Массажное кресло стоило этих денег только потому, что я его починил. Этот набор посуды не принесет столько прибыли. Учитывая дружбу между Феликсом и мной, я дам тебе 2000 долларов. — ответил ему Кевин.
— Это оскорбление дружбы между тобой и моим отцом. Четыре тысячи пятьсот долларов. Это более достойно. — сказал Ганс.
— Давай не будем втягивать в это Феликса. Две тысячи пятьсот долларов. Это не низкая цена.
Эти двое затеяли перетягивание каната из-за цены, в то время как Ли Ду слушал их с интересом. Через некоторое время цена застряла на отметке 3800 долларов. Эта цена действительно была неплохой, и на самом деле немного выше, чем ожидал Ли Ду. Он думал, что возможность продать столовое серебро за три тысячи долларов — это уже очень много.
Старина Кевин, однако, все еще пытался снизить цену до 3600 долларов.
— Три тысячи шестьсот долларов — это нормально. — наконец сказал Ганс. — Скоро будет обед. Почему бы тебе не угостить нас ягненком, как в прошлый раз?
— Тогда я все равно заплачу тебе 3800 долларов. — вздохнул старик, но все таки принял цену. — Вы победили, парни.
Хранилище, которое они купили за 300 долларов, было продано за 4300 — это включая некоторые другие вещи, которые Ганс продал за 500 долларов. На этот раз они заработали в общей сложности 4300 долларов.
Старый Кевин отсчитал им деньги и оставил посуду, а затем сказал:
— Если есть, что-нибудь еще столь же хорошее, как это, принесите это мне.
Ганс усмехнулся и сказал:
— У меня действительно есть кое-что хорошее.
Глаза старого Кевина снова загорелись.
Однако, посмотрев на набор мебели, он покачал головой.
— Я этого не возьму. Такую мебель нелегко продать. Иди к этому сукину сыну Никсу и убедись сам.
— Почему ее трудно продать? — спросил Ганс. — Я признаю, что это не набор, но она выглядит, как один комплект и качество хорошее. Тебе не кажется, что она великолепна?
— Она великолепна. Но кому ты собираешься ее продать? — Спросил старый Кевин, все еще качая головой. — Если я возьму и буду продавать ее, мне нужно будет получить за мебель по крайней мере 5000 долларов. Но люди, которые могут позволить себе такую цену, не будут заинтересованы в покупке чего-то, что не является набором, те же, кто захочет купить, вероятно, не будут иметь таких денег.
Ли Ду подумал, что это просто предлог, чтобы сбить цену, но Ганс не стал настаивать на продаже.
-Тогда оставь себе ее фотографии. — сказал Ганс, — и помоги мне узнать, есть ли покупатели. С десятипроцентной комиссией, как в старые добрые времена.
Когда они уходили на этот раз, старик их не остановил.
Затем они отправились в два других универсальных магазина и два магазина подержанной мебели. Мебель все еще оставалась в машине.
Либо они не хотели брать ее, как старый Кевин, либо цена была слишком низкой. Парень по имени старый Никс на самом деле предложил им невероятно низкую цену всего в 1000 долларов!
После того, как они нигде не преуспели, набор мебели был привезен назад. Ли Ду не был расстроен, поскольку они все еще, что-то продали в этот день. Как и Ганс, поскольку он получил информацию о другом аукционе хранения.
