Хотя Лу Чжоу чувствовал, что два летчика с неохотой относились к новому назначению, к счастью, их настроение не отразилось на работе, и они все тщательно выполняли.
Что больше всего понравилось Лу Чжоу, так это то, они показали отличные результаты во всех своих заданиях, будь то тренировка в имитации невесомости или тренировка на центрофуге.
Нечего говорить о более простых тренировках, как прыжки с парашютом или выживание в дикой природе.
Поскольку они — военные летчики, они уже выполняли такие тренировке раньше.
Хотя в сравнении с традиционными ракетами, Жуйсян не предъявлял особо жестких требований к физической подготовке. Ускорение в атмосфере вдвое превышало силу тяжести. После выхода на низкую околоземную орбиту двигатель на эффекте Холла переключится в режим космического полета, и тяга уменьшится. Поэтому даже обычные люди могли справиться с полетом на этом шаттле.
Однако им все равно предстояло пройти соответствующую подготовку.
Дни пролетели быстро, и скоро наступил декабрь.
Очередной Нобелевский ужин прошел в Стокгольме.
Хотя Лу Чжоу, как и предыдущие лауреаты Нобелевской премии, получил приглашение от шведской королевской семьи, и Министерство иностранных дел спросило его, хочет ли он принять участие в дипломатическом мероприятии, Лу Чжоу тактично отказался после тщательного обдумывания.
Во-первых, он слишком занят своими исследованиями. Во-вторых, сидеть в стороне — довольно скучно. Вместо того, чтобы наблюдать, как другие получают награды, он предпочитал получать награды сам. Хотя еда на банкете запомнилась, она недостаточно хороша, чтобы заставить его захотеть вернуться.
В этом году лауреатами премии по физике стали Дэвид О'Шарон и Артур Госсард за их исследования в области полупроводниковой спинтроники.
Первый получил докторскую степень по физике в Корнельском университете и работал профессором электротехники и вычислительной техники в Калифорнийском университете в Санта-Барбаре. Второй — известный специалист в области материаловедения и вычислительной техники, который также преподавал в Калифорнийском университете в Санта-Барбаре.
Сейчас не часто встретишь ученых, обладающих обширными знаниями в двух областях. Еще реже этим ученым удавалось добиться выдающихся результатов в двух разных областях. Именно это и подчеркивало важность результатов их работы.
В частности, открытие квантово-размерного эффекта Штарка и дробного квантового эффекта Холла стали огромным прорывом в физике. Это также оказало глубокое влияние на индустрию компьютерных чипов.
Много лет назад многие люди предсказывали, что эти двое получат награду.
Теперь эта награда, наконец-то, попала к ним в руки.
Стоит упомянуть, что также обсуждали, получит ли Лу Чжоу Нобелевскую премию по физике в этом году, и даже начали делать ставки в интернете.
Как и думал Лу Чжоу, хотя термоядерный синтез — выдающееся достижение, Нобелевский комитет не рассматривал возможность награждения за групповые исследования.
Однако по оценке Лу Чжоу, это лишь одна из причин. Скорее всего, в первую очередь все из-за того, что он совсем недавно получил Нобелевскую премию по химии. Иначе теоретической модели турбулентности плазмы более чем достаточно, чтобы завоевать награду.
Не говоря уже о том, что существовала также технология атомного зонда Гелий-3.
Будучи щедрым человеком, он с радостью поделился бы миллионами крон от награды с профессором Лазерсоном.
В тот же день, когда Лу Чжоу решил отклонить приглашение на Нобелевский ужин, он услышал новости из East Asia Power.
Спустя год строительства, термоядерный реактор Сихэ в заливе Дайя-Бэй построили. Ввести в эксплуатацию его должны до конца года. В первый день Нового года он начнет поставлять чистую и дешевую электроэнергию в районы Гуандун, Шэньчжэнь и Сянцзян.
К текущему моменту мощность электростанции достигла 11 000 МВт, что превысило общую мощность атомной электростанции Дайя-Бей. В конечном итоге новый реактор достигнет мощности Пань-гу в 100 000 МВт.
В декабре межрегиональный проект электросети юго-восточной Азии вступил в свою заключительную фазу. Реакторы Цзиньву в северном регионе и Хоуидуй в центральном регионе также будут введены в эксплуатацию следующей осенью.
К тому времени управляемые термоядерные реакторы будут обеспечивать электроэнергией почти весь Китай.
По-видимому, из-за реактора Хоуидуй некоторые люди предложили снести плотину "Три ущелья". Этот вопрос активно обсуждался среди ученых, и все еще оставался нерешенным.
После того, как завершилось строительство реактора Сихе, переговоры со странами-членами ИТЭР стали оживленнее.
Год назад они еще были уверены, что смогут повторить успех Пань-гу через пять или шесть лет. Но теперь, независимо от их уверенности, разрыв между ними и Китаем медленно увеличивался. Китай переживает энергетическую революцию, поэтому другие страны больше не могли ждать.
Лу Чжоу не знал о конкретном прогрессе переговоров, и что американцы и европейцы предложили взамен. Однако учитывая, что Министерство иностранных дел предложило ему посетить Стокгольм, переговоры должны проходить гладко.
В конце концов, если бы переговоры не были успешными, китайское правительство не рискнуло бы отправить главного конструктора термоядерного реактора за границу.
Лу Чжоу стоял у входа в тренировочный зал. Он подумал обо всех интересных впечатлениях, которые пропустил, и не смог сдержать вздоха.
Он посмотрел на двух людей, лежащих на виброплатформе, и пробормотал:
— Я им завидую...
Ван Пэн, стоявший рядом с ним, ошеломленно спросил:
— Завидуешь?
Ван Пэн посмотрел на двух пилотов на тренажере, а потом странно покосился на Лу Чжоу.
Чему тут завидовать?
— Да, — кивнул Лу Чжоу. — Разве ты не хотел бы полететь?
— Полететь… В космос?
— Да.
Ван Пэн покачал головой:
— Раньше никогда не помышлял лететь так высоко.
Лу Чжоу вздохнул:
— Какая твоя максимальная высота прыжка с парашютом?
— Самая высокая… где-то шесть тысяч метров.
Как правило, с парашютом не прыгают на высоте более тысячи метров. На высоте ниже тысячи метров температура и давление воздуха снаружи самолета на нормальном уровне, и парашютистам не нужно рисковать из-за недостатка кислорода или холода.
Прыжки с парашютом выше пяти тысяч метров чрезвычайно опасны даже для спецназа. Они использовались только в крайнем случае, например, когда самолет находился в критической зоне и не мог снизиться. Иначе никто в здравом уме не стал бы прыгать с парашютом на таких высотах.
— Шесть тысяч метров? — Лу Чжоу улыбнулся. — Как только вернешься в армию через несколько лет, прыжки с парашютом на высоте в тысячу километров станут нормой.
Тысяча километров?
Ван Пэн усмехнулся.
Никогда не думал, что дотошный профессор Лу допустит подобную ошибку.
Прыгая с такой высоты с парашютом, превратишься в мороженое...
