Интервью назначили на неделю позже.
В это время Лу Чжоу, в основном, занимался минитюризацией термоядерного реактора.
Чтобы увеличить температурный пик пузырьков в жидкости, несколько пожилых профессоров из Института акустики предложили помощь. Они сняли стабилизатор акустической подвески на ультразвуковом генераторе, что усилило ультразвуковую волну. Максимальное звуковое давление, действующее на пузырь, увеличилось с 15 атмосфер до 30.
Само собой, за все приходится платить.
Без стабилизатора акустической подвески пузырьки не могли оставаться в центре колбы с жидкостью.
Однако сонолюминесценция не требовала, чтобы пузырьки плавали в определенном месте, поэтому это не имело большого значения.
Обновив оборудование, Лу Чжоу собрал Шэн Сяньфу и команду для повторения эксперимента. Они использовали газовую смесь ксенона и дейтерий-трития и следили за температурой и скоростью восстановления нейтронов.
Отдав отчет об эксперименте Лу Чжоу, Шэн Сяньфу сказал:
— Ситуация все еще не оптимистична, пик температуры 10 миллионов Кельвинов, но минимальная всего около 500 000 Кельвинов.
Лу Чжоу посмотрел на отчет и нахмурился.
— Отклонение настолько велико?
Шэн Сяньфу кивнул.
— Изменение температуры, наблюдаемое за температурным излучением абсолютно черного тела, довольно нестабильно. Мы не уверены, проблема в нашем наблюдении или в чем-то еще.
Если бы они могли каждый раз доводить температуру пузырька до 10 миллионов Кельвинов, можно было бы стабилизировать реакцию синтеза с помощью импульсного зажигания.
Однако это чрезвычайно трудная задача.
Лу Чжоу спросил:
— А что со скоростью восстановления нейтронов?
Шэн Сяньфу с небольшим колебанием ответил:
— Лучше... Но мы все еще далеки от стабильного синтеза.
Лу Чжоу задумался:
— Как с подготовкой новой колбы для экспериментов?
— Китайская национальная ядерная корпорация уже закончила ее, привезут завтра.
Лу Чжоу наконец испытал какое-то облегчение.
Он положил отчет на стол и обратился ко всем:
— Сегодняшний эксперимент завершен, завтра проверьте оборудование, послезавтра попробуем использовать жидкий литий.
Шэн Сяньфу серьезно кивнул.
— Есть!
Как Лу Чжоу и предсказал с помощью расчетов, когда жидкий литий с более меньшей плотностью использовался в качестве рабочей жидкости, характеристики сонолюминесценции действительно были лучше, чем в случае с концентрированной серной кислотой. Особенно при введении смеси газа значительно увеличилось звуковое давление, действующее на поверхность пузырьков, и максимальное давление составило 31,7 атмосфер.
Однако жидкий литий находился при температуре 700 градусов по Цельсию, что делало его чрезвычайно летучим. Эксперимент стал в несколько раз опаснее, чем при использовании концентрированной серной кислоты.
Во время третьего эксперимента оператор случайно примешал небольшое количество кислорода при подготовке газовой смеси дейтерия-трития. Это тут же привело к возгоранию.
К счастью, кислорода было немного. Ученые быстро отреагировали и спасли лабораторию. Если повредятся колбы, высокотемпературный жидкий литий мгновенно вступит в прямой контакт с воздухом. Если бы это случилось, можно забыть о лаборатории, будет риск потерять все здание...
После этого все в Институте перспективных исследований по-другому смотрели на исследовательскую группу Шэн Сяньфу...
Дни быстро пролетели, и вскоре наступил день интервью.
Лу Чжоу находился в своем кабинете в Цзиньлинском университете. Он встретился с командой с центрального телевидения.
Так совпало, что он встречал этого журналиста год назад.
— Здравствуйте, профессор Лу, — сказала Хэ Ин в темно-синем официальном костюме. Она протянула руку и пожала руку Лу Чжоу. — Мы снова встретились.
Лу Чжоу улыбнулся и кивнул.
— Давно не виделись, госпожа Ин... Начнем?
Хэ Ин улыбнулась:
— Давайте начнем.
Она знала, что Лу Чжоу занят исследованиями, поэтому не тратила время на пустые разговоры.
После того, как Хэ Ин села на диван, она изменила позу и подала знак оператору, стоявшему рядом с ней. Она показала профессиональную улыбку и заговорила:
— Для меня большая честь иметь возможность взять у вас интервью. Прежде чем начнется интервью, я хочу задать вам несколько вопросов от нашей аудитории.
Лу Чжоу улыбнулся:
— Спрашивайте, я отвечу на все, что смогу.
— Не волнуйтесь, это простые вопросы. Мы все знаем, что проблема уравнений Янга-Миллса решена, и объединение сильного и электромагнитного взаимодействия полностью изменит мир физики. Однако это абстрактное утверждение только лишь сбивает большинство людей. Что вы думаете о будущем физики?
Лу Чжоу улыбнулся:
— Начинаете с такого сложного вопроса?
Хэ Ин ухмыльнулась:
— Это может быть трудно для большинства, но для вас это должно быть легко, да?
— С точки зрения ученого, о будущем физики… На этот вопрос, и правда, тяжело ответить. В конце концов, никто не знает, когда появится революционная теория, — Лу Чжоу задумался. — Долгосрочной целью физиков-теоретиков является теория всего. Теперь, когда сильное и электромагнитное взаимодействие успешно объединены, осталась только гравитация. Конечно, хотя мы потратили столетие на изучение этой теории, мы даже не коснулись верхушки айсберга.
Хэ Ин серьезно спросила:
— Почему гравитационную силу так трудно объединить?
— Гравитация — самая загадочная область в физике, хотя мы более интуитивно понимаем гравитацию, чем три другие фундаментальные силы. На самом деле, даже теория струн и квантовая теория объясняют гравитацию двумя прямо противоположными способами. Никто не знает, что правильно.
Хэ Ин спросила:
— Тогда, какая более реалистичная цель?
Лу Чжоу откинулся на спинку дивана.
— Более реалистичная или краткосрочная цель — проверка и изучение стандартной модели. Хотя стандартная модель достаточно хороша, всегда можно найти что-то за ее пределами. Будь то с помощью экспериментов или теории, — Лу Чжоу сделал паузу, а потом пошутил:
— Как и частица m, хотя и не знаю, как она выглядит, я могу доказать ее существование с помощью математики. Если кто-то сможет найти частицу, то будет решена еще одна часть головоломки стандартной модели.
— Это звучит очень захватывающе.
Лу Чжоу улыбнулся:
— Да, исследование неизвестного — захватывающе.
— Однако теоретическая физика для большинства из нас все еще остается очень далеким понятием. Можете ли вы объяснить, как теоретическая физика влияет на общество?
Лу Чжоу долго думал.
Хэ Ин уже начала думать, что задала вопрос, на который неудобно отвечать. Она уже собиралась попросить оператора прервать интервью, когда внезапно Лу Чжоу заговорил:
— Это очень абстрактный вопрос. Трудно рассказать об открытиях теоретической физики, которые можно увидеть своими глазами. Это как частица Хиггса, гравитационные волны и подобное. Большинство вещей, найденных во вселенной, бесполезны для простых людей. Как и с частицей m, о которой я говорил ранее. Даже если мы объединим электрослабое взаимодействие, электросильное взаимодействие и гравитацию и создадим теорию всего, Вселенная все равно останется прежней. Возможно, средства на изучения теоретической физики можно использовать для благотворительности, что сделает жизнь многих лучше на какое-то время, — Лу Чжоу помолчал немного, а потом серьезно добавил:
— Однако, если никто не будет исследовать эти, казалось бы, бесполезные вещи, у нас не будет будущего.
