Вечером.
Лу Чжоу быстро поужинал и направился обратно в свой кабинет. По пути позвонил Чэнь Юйшань и рассказал ей про станки.
Услышав объяснение Лу Чжоу, Чэнь Юйшань вздохнула.
— Тебе нужно консультироваться со мной по поводу подобного, ты слишком продешевил.
Лу Чжоу вздохнул:
— Я тоже так подумал, но не могу отказаться от своих слов.
Чэнь Юйшань не находила слов:
— Конечно, можешь. Кого волнует мнение этих людей? Если цена низкая, нормально изменить ее.
— Но это нехорошо же? Я уже согласился.
— Ладно, тогда если хочешь сдержать свое слово, можем использовать другой метод.
— Какой?
Чэнь Юйшань хитро улыбнулась и ответила:
— Миллион — всего лишь плата за установку, это не включает плату за обслуживание и плату за обновление системы.
Лу Чжоу с горькой усмешкой сказал:
— Ты слишком хороша в вымогательстве.
Честно говоря, хотя Лу Чжоу не нравились эти два бизнесмена, он все еще хотел, чтобы китайские станки нашли место в международной станкостроительной промышленности.
Хотя он не знаком с этой областью, промышленность и исследования тесно связаны. Он не хотел никого обидеть.
В его планах построить коллайдер и космическую лабораторию, и все эти головокружительные высокотехнологичные проекты нуждались в поддержке промышленности страны. Ему пришлось бы заплатить тонну налогов на импорт, если бы он полагался на другие страны.
— Почему ты переживаешь за них? — спросила Чэнь Юйшань. — Я говорю тебе, если тебе действительно не все равно, то ты не должен был предлагать такую низкую цену! Им надо заплатить как можно больше. Только тогда они будут пытаться самостоятельно проводить новые разработки и исследования. Если не брать с них высокую цену, они никогда не будут хорошо относиться к своим техническим специалистам. Все высокотехнологичные компании страдают от патентных сборов!
Лу Чжоу почувствовал, что в словах Чэнь Юйшань есть доля правды.
— Я не хочу заниматься этим, поэтому просто сделаем то, как ты считаешь нужным.
— С самого начала ты должен был предоставить это мне!
Когда дело касалось работы, Чэнь Юйшань превращалась в совсем другого человека, все ее действия были решительными.
Лу Чжоу было приятно видеть эту ее сторону.
Вечером Лу Чжоу вернулся на склад института. Он установил систему ЧПУ, которую Сяо Ай написал, на другой станок. Об остальном ему уже не нужно беспокоиться, все проблемы возьмет на себя его компания.
На следующий день пришли люди из Государственного комитета по оборонной науке, технике и промышленности.
Лу Чжоу ненароком увидел Ян Чжунцюаня, поэтому он с улыбкой поприветствовал его.
— О, Ян Чжунцюань, собираетесь поесть?
Ян Чжунцюань вспомнил его заявление и мгновенно покраснел. Он развернулся и пошел прочь.
Секретарь У улыбнулся и пошутил:
— Станок слишком дорогой. Он обошелся нам в десять миллионов, мы не можем позволить ему съесть его.
Лу Чжоу улыбнулся и ничего не сказал.
…………………...
Новый космодром все еще находится на стадии рассмотрения и утверждения, но Государственный комитет по оборонной науке, технике и промышленности предоставил гарантии, поэтому это не проблема. Центр по производству шаттлов утвердили неделю назад, и строительную технику уже подвезли на стройплощадку, начав строительство.
Тендер на строительство выиграла местная инжиниринговая компания. Она отвечала требованиям для военно-инженерных проектов, а также условиям безопасности и конфиденциальности. Поэтому не должно возникнуть проблем при строительстве завода.
Поскольку строительством руководили профессионалы, Лу Чжоу оставил этот вопрос в стороне. Он сосредоточился на своем решении проблемы уравнения Янга-Миллса.
Основываясь на результатах, которые он обсудил с Ло Вэньсюанем, самый надежный способ найти массу частицы m — ввести квантовое поле Янга-Миллса.
Для этого потребовалось бы безмассовое поле, распространяющееся со скоростью света, когда как квантовые частицы обладали положительной массой, то есть положительное число ∆. И энергия любого возбужденного состояния частицы не должна быть меньше ∆, что гарантирует, что сильное взаимодействие было кратковременным.
Лу Чжоу обменивался идеями с профессором Фефферманом и профессором Виттеном по почте, получив в итоге разные предложения.
Виттен считал, что использовать квантовое поле Янга-Миллса для решения проблемы ненадежно, и что теория М — лучший способ объяснить разрыв в массе.
Однако проблема заключалась в том, что не было никаких прямых доказательств существования теории М или теории струн. Использование гипотезы для доказательства другой гипотезы — также ненадежно.
В отличие от Виттена, профессор Фефферман с оптимизмом отнесся к предложению Лу Чжоу о квантовом поле Янга-Миллса.
В конце письма Фефферман упомянул кое-что интересное.
"... Когда традиционные методы не в состоянии решить новые проблемы, лучше всего создать новые методы для адаптации к постоянно меняющейся науки. Создать квантовое поле, соответствующее классическим свойствам, указанным выше, чтобы решить проблему невозможности описать точку на пространственно-временном многообразии. Думаю, этот метод очень интересен, по крайней мере, стоит попробовать.
Если бы я не был занят своим собственным исследовательским проектом, я бы купил билет на самолет, чтобы изучать эту проблему вместе."
Помимо общения с профессором Фефферманом и Виттеном, единственным помощником Лу Чжоу был Ло Вэньсюань.
Стыдно упоминать, но хотя Институт перспективных исследований уже существовал долгое время, в нем не так много талантов. Институт вычислительного материаловедения обладал множеством талантов, и отвечал уровню исследований мирового класса.
Однако вспоминая про Институт математики или Институт физики...
Они, в основном, полагались на репутацию Лу Чжоу.
Лу Чжоу вынужден был признать, что выращивание талантов и создание научной атмосферы займет приличное время.
Институт физики.
Кабинет директора.
Всякий раз, когда Лу Чжоу не мог найти вдохновения для решения проблемы, он приходил сюда, чтобы обменяться новыми открытиями в исследованиях с Ло Вэньсюанем.
Когда Ло Вэньсюань увидел, как Лу Чжоу вошел в этот кабинет, он оторвался от компьютера и спросил:
— Ты добился каких-либо успехов с квантовым полем Янга-Миллса?
— Нет, но чувствую, что очень близок к решению. Меня от него отделяет лишь тонкая бумажная стенка... Конечно, это также может быть пуленепробиваемое стекло, — Лу Чжоу подошел к автомату с водой и приготовил себе чашку растворимого кофе. — А как насчет тебя?
Ло Вэньсюань покачал головой.
— Думаю, что между мной и решением стоит толстая стена.
— Хорошо подумав, ты найдешь ответ… Кстати, что ты делаешь?
— Просматриваю статьи на Arxiv, чтобы узнать, есть ли какие-либо интересные идеи. Со момента твоего доклада число статей по уравнениям Янга-Миллса выросло экспоненциально. Однако среднее качество работ также снижается экспоненциально.
Лу Чжоу улыбнулся:
— Это понятно, все хотят найти решение.
Ло Вэньсюань вздохнул:
— Да, в конце концов, это самая сложная задача тысячелетия.
Лу Чжоу сделал глоток кофе.
— Не обязательно. Как по мне, гипотеза Римана — сложнее. За последние несколько десятилетий в теории Янга-Миллса достигли определенного прогресса, но гипотеза Римана все еще покрыта тайной.
— Думаешь? — Ло Вэньсюань пожал плечами. — Одно может быть сложнее другого, но пока они не решены, они для меня одинаковы.
Вдруг он замер, уставившись на экран компьютера.
Лу Чжоу заметил странную реакцию Ло Вэньсюаня и спросил:
— Что такое?
Ло Вэньсюань отвел взгляд от экрана и посмотрел на Лу Чжоу, а потом озадаченно сказал:
— Теорию Янга-Миллса… доказали?
