Помимо аспиранта, остались еще два магистра. Остальные студенты ушли.
Если честно, то, по мнению Лу Чжоу, уровень этих студентов был средним.
Но это ничто иное как его вина. Ведь весь прошлый год он потратил на проект управляемого термоядерного синтеза, и у него не было времени на университет. Только в конце года он разместил информацию на сайте приемной комиссии.
Как правило, более способных студентов расхватали другие профессора еще летом.
Среди студентов, за исключением Хань Мэнци, которая занималась вычислительным материаловедением, и еще одного гения в математике Фэн Цзиня, большинство не имело никакого опыта исследований.
Например, Лю Сыюань, который тоже остался, также занимался вычислительным материаловедением. И хотя его оценки в университете — очень высокие, его исследовательский опыт — почти нулевой.
Впрочем, это не имело особого значения. В конце концов, у большинства студентов не будет шансов поучаствовать в научных исследованиях, если нет связей с профессорами или не посчастливится попасть в особую программу талантов.
— Ты из Авроры?
У Шуйму ответил:
— Да.
— Кто был твоим научным руководителем?
— Профессор Лю Сянлун. Я занимался функциональным анализом.
Лу Чжоу попытался вспомнить это имя, но не смог, поэтому сменил тему:
— У тебя есть какой-нибудь опыт в материаловедении?
У Шуйму почесал затылок и смущенно сказал:
— У меня есть небольшой опыт, наши профессора факультета химии делали проект по механическому диспергированию одностенных углеродных нанотрубок. Я помогал им собирать данные и делал математическую модель.
Лу Чжоу заинтересовался:
— Поэтому ты выбрал вычислительное материаловедение?
— Можно и так сказать, — У Шуйму улыбнулся. — Я чувствую, что достиг потолка в функциональном анализе. Трудно внести новшества в изначальные теории, сколько бы я их не изучал. Поэтому мой руководитель порекомендовал мне перейти от теории к практике. Тогда я увидел вашу речь на вручении премии Крафорда, после чего решил заняться вычислительным материаловедением!
Это звучало очень целеустремленно.
Лю Сыюань с восхищением посмотрел на этого парня, думая о том, насколько мастерски он подлизывается.
Хань Мэнци не могла не посмотреть в сторону.
Лу Чжоу смущенно улыбнулся.
Он лижет мне зад?
Неважно, звучит неплохо.
Лу Чжоу откашлялся и заговорил:
— Поскольку у тебя уже есть свои цели, то усердно работай над их достижением. Судя по всему, у тебя уже есть базовое представление о вычислительном материаловедении. Поэтому постараюсь дать тебе несколько наиболее подходящих задач.
После этого он посмотрел на Линь Юйсян, чей стол был ближе всего к нему.
— Дай мне маркер.
— Сейчас найду...
Линь Юйсян порылась в ящике и быстро нашла черный маркер, после чего с улыбкой передала его Лу Чжоу.
— Вот.
— Спасибо.
Лу Чжоу взял маркер и подошел к доске в кабинете, после чего начал писать.
"Ψ(r1,r2,...,rn)= ∏ ΨT (rt)."
"{Pi2 / 2m + V (ri) + 1 / 4πε0∑∫drfΨj (rj) 2e2 / ri-rj} Ψi (ri) = EiΨi (ri)"
"..."
У Шуйму смотрел на формулы на доске и произнес:
— Это...
— Теоретическая модель структуры электрохимического интерфейса, — Лу Чжоу записал последнюю строку уравнений и добавил:
— Ты должен понимать.
У Шуйму кашлянул:
— Профессор, вы, должно быть, шутите... Кто в вычислительной химии не знает о этой модели.
Первый принцип и теоретическая модель структуры электрохимического интерфейса. Они — столпы современного вычислительного материаловедения.
Когда он учился в Авроре, его научный руководитель, профессор Лю Сянлун, высоко оценил эту теоретическую модель. Он сказал, что она довела методы функционального анализа до предела в прикладных областях.
Хотя с его нынешним уровнем он не понимал, что такого экстраординарного в этой модели, но глядя, как Лу Чжоу пишет эти строки на доске, его переполняло волнение.
Даже если бы он сам написал эту работу, то не смог бы повторить каждое слово из нее, самое большее, запомнил бы окончательный вывод.
Он тоже предполагал, что Лу Чжоу не помнил наизусть свои работы.
Поэтому, скорее всего, Лу Чжоу выводил эти уравнения прямо на месте...
Глядя на общение профессора и аспиранта, магистры чувствовали себя не по себе.
Даже Хань Мэнци, которая подрабатывала в течение двух лет в Институте вычислительного материаловедения, не могла понять, о чем они говорили. Хотя она участвовала в нескольких исследовательских проектах, исследователи, очевидно, не возлагали на студента слишком большой ответственности.
Подобные вещи — слишком продвинуты для нее.
— На самом деле эта модель далека от совершенства, и есть много возможностей для улучшения. Например, с помощью волновой функции мы можем получить различные уровни корреляции. Точность вычислений также можно улучшить. Мне нужно, чтобы ты усовершенствовал теоретическую модель структуры электрохимического интерфейса. Хотя это может показаться незначительным, словно менять окна в построенном здании, но это все еще важно. Все же с текущими навыками, ты не в состоянии надстроить еще этажи у здания.
У Шуйму кивнул и со всей серьезностью сказал:
— Понял, буду работать.
Лу Чжоу удовлетворенно кивнул.
Неплохо, этого парня можно учить.
— Постарайся изо всех сил, если действительно глубоко окунешься в эту область, возможно, сможешь написать две статьи для JACS до окончания учебы.
Две публикации!
Этого достаточно, чтобы попасть в программу "Тысяча талантов"!
Услышав про это, У Шуйму улыбнулся:
— Хорошо, я постараюсь изо всех сил!
Лу Чжоу улыбнулся и кивнул, после чего перевел взгляд на магистров.
— Что касается вашего задания, то оно заключается в том, чтобы понять то, что я написал на доске. Как только вы поймете эти основы, я организую для вас более конкретные задания. Если чего-то не понимаете, то можете спросить У Шуйму. Если он не сможет объяснить, тогда спросите меня.
Как это вообще возможно...
Хотя Лю Сыюань и Хань Мэнци хотели пожаловаться, они все же через силу кивнули.
Лю Сыюань было хуже всех.
Его можно расценивать просто, как умного студента. Хотя его оценки были довольно хорошие, у него не было никаких дополнительных навыков, кроме академических результатов.
Хотя он уже психологически подготавливался к этому моменту, но не ожидал, что сразу погрузится в такую работу.
Как и следовало ожидать, обучаться у Нобелевского лауреата — нелегко.
Поскольку у него не имелось такого же экстраординарного таланта, как у Лу Чжоу, чтобы не отстать, для него оставалась лишь зубрить.
……………...
Раздав задания, Лу Чжоу положил маркер и сказал, что студенты могут идти.
Когда они уходили, Хань Мэнци намеренно замедлилась и осталась.
Когда все остальные ушли, она посмотрела на дверь, прежде чем снова повернуться к Лу Чжоу. Она тихо прошептала:
— Учитель.
Лу Чжоу посмотрел на нервничающую девушку и спросил:
— Что такое?
Соединив указательные пальцы и посмотрев вниз, Хань Мэнци сказала:
— Я сделала это.
Хотя ей было что сказать, но она остановилась.
— Да, поздравляю!
Хань Мэнци, все еще продолжая считать щели на полу, надулась.
— Тебе больше нечего сказать?
Лу Чжоу немного подумал и ответил:
— Честно говоря, я очень удивлен.
— Удивлен?
— Да, помнишь, что я говорил тебе раньше? Если ты сможешь поступить в Цзиньлинский университет, то обещал стать твоим научным руководителем... Я не ожидал, что ты действительно сможешь это сделать.
Видя, как Лу Чжоу недооценивает ее, Хань Мэнци с грустью произнесла:
- Вообще я была твоей ученицей, само собой, я могла это сделать.
— Сдать вступительные экзамены — от этого не становится легче, — Лу Чжоу прочистил горло и добавил:
- Конечно, меня удивило не это, а то, что четыре года спустя, ты все еще стоишь здесь.
Хань Мэнци немного смутилась, не понимая, про что он.
Лу Чжоу сделал небольшую паузу, перед тем как продолжить:
— Я всегда думал, что время может изменить человека. Не только человека, оно может изменить все, включая фундаментальные частицы, из которых состоит Вселенная. Время теоретически может решить любую проблему... А ты! Ты заставила меня по-другому взглянуть на это.
Наклонив голову, Хань Мэнци спросила:
— По-другому?
Лу Чжоу кивнул:
— Да, что есть то, что время не может изменить. Точно так же, как ты сказала мне, что любишь математику, тогда я не воспринял это всерьез, думал, ты просто шутишь. Я не ожидал, что ты будешь упорствовать до сих пор, и даже станешь моим учеником… Честно говоря, я в шоке.
Лу Чжоу переполняли сложные эмоции.
Если есть то, что даже время не может изменить...
Тогда мысль полагать, что время решит проблему, сама по себе ошибочна.
— На самом деле, это не только математикой… — Хань Мэнци смущено почесала щеку и посмотрела на свои туфли. - Я еще интересуюсь химией.
На лице Лу Чжоу появилась неестественная улыбка.
— Да, изучение естественных наук — интересное занятие. Надеюсь, ты не разлюбишь это.
— Конечно нет! — Хань Мэнци посмотрела на Лу Чжоу и твердо кивнула. Через некоторое время она вновь подняла взгляд и произнесла:
— Эм, есть еще кое-что, что я хотела сказать...
— Что?
— В августе прошлого года мои родители развелись...
Хань Мэнци посмотрела на беспокойный взгляд Лу Чжоу и ухмыльнулась.
Хотя ей не хотелось говорить на эту печальную тему, она все же продолжила:
— Будь это раньше, то я, наверное, долго плакала бы. Я определенно заперлась в своей комнате и упустила столько интересного...
На ее лице появилась радостная улыбка.
— Хотя я опоздала на четыре года… Но я все равно… Я все еще хочу сказать тебе спасибо!
Спасибо, что спас меня...
Сказав это, Хань Мэнци развернулась и выбежала из кабинета.
Глядя, как девушка ускользает из кабинета, Лу Чжоу некоторое время стоял ошеломленный, затем покачал головой, почувствовав, как его изначальная скука быстро испарилась.
Он не ожидал, что помогать другим будет так приятно.
Честно говоря, когда он учил ее, то вообще не думал об этом...
