Около двух месяцев назад, когда исследования Лу Чжоу были в самом разгаре, он часто думал, что когда у него будет больше свободного времени, ему стоит отправиться на прогулку или заняться тем, что хотел.
Однако когда у него появилось свободное время, он обнаружил, что ему больше не интересно то, что он планировал.
Куда бы он ни пошел, это будет не так комфортно, как дома, особенно в его кабинете.
Это единственная комната на вилле, где он мог расслабиться.
Однако единственным недостатком было то, что всякий раз, когда он находился здесь, его мысли невольно переходили к нерешенным темам исследовательского проекта.
Хотя процесс создания знаний приятен, если бы он изучал эти проблемы во время своего отпуска, тогда пропадает весь смысл в отпуске.
Только теперь Лу Чжоу понял, что важно иметь увлечения помимо исследований.
Он вспомнил, как расслаблялся, когда находился в Принстоне. На второй день своего отпуска Лу Чжоу почувствовал зуд, поэтому сел в машину Ван Пэна и приехал в Цзиньлинский университет.
Изначально он просто хотел прогуляться по университету и не ожидал, что столкнется с ректором Сюем, который позовет его к себе в кабинет.
Ректор попросил своего помощника приготовить две чашки чая. Он сел на диван и начал разговор:
— Ну как? Уже освоился?
Лу Чжоу улыбнулся:
— Почему вы так говорите? Словно меня давно тут не было.
Профессор Сюй улыбнулся.
— Я не спрашивал о личной жизни, я имел в виду исследовательскую часть. Сейчас ты живешь в Чжуншань. Все профессора в университете поклоняются тебе, разве ты не удовлетворен? — он помолчал секунду и добавил:
— Наверное, есть разница между китайской и международной исследовательской средой.
— Определенно есть, но я думаю, что она незначительна.
По крайней мере, Лу Чжоу вполне доволен своим собственным Институтом перспективных исследований.
— Кстати, как продвигается твой проект? — ректор Сюй вдруг что-то вспомнил и добавил:
— Точно, если не можешь рассказать, то сделай вид, будто я не спрашивал.
Лу Чжоу покачал головой:
— Здесь нет никаких секретов, исследование в любом случае доступно общественности. Все делается шаг за шагом. Глаза, мозг и две ноги — все на месте. Есть только некоторые проблемы, такие как туловище, которое нужно создать.
Глаз был технологией атомного зонда гелий-3, головой стал суперкомпьютер с Сяо Аем, ногами стали катушки внешнего поля, сделанные из сверхпроводящего материала СГ-1, в то время как туловищем являлся сам реактор.
Строго говоря, было также две руки, которые представляли собой феррожидкостные электрические генераторы, но этим занималась китайская национальная ядерная корпорация.
Ректор Сюй удивленно выпрямился:
— Значит ли это, что есть надежда?
Лу Чжоу вздохнул:
— Это трудно, туловище можно назвать самой сложной частью.
От композита из углеродного волокна до системы восстановления нейтронов в жидком литие, проблем оказалось гораздо больше, чем он ожидал.
Единственное, с чем ему повезло, так это с тем, что он имел приблизительное представление о том, как решить эти проблемы.
Теперь ему оставалось только следовать идеям и решать любые другие проблемы на своем пути.
Лу Чжоу взял со стола чашку и перевел разговор в другое русло.
— Давайте больше не будем говорить о термоядерном синтезе. Я сейчас в отпуске, и приехал сюда, чтобы уйти от исследовательской суеты.
Ректор Сюй улыбнулся:
— Если действительно хотел расслабиться, следовало пойти на рыбалку или в поход, зачем приехал в университет? Кстати, занятия начинаются в сентябре. Если будешь не занят, может скажешь пару слов на церемонии открытия?
Лу Чжоу смутился и улыбнулся:
— Я не занят, но мне нечего сказать.
Ректор Сюй улыбнулся:
— Я не прошу говорить долго, а просто пару слов. Даже одно предложение — прекрасно. Во всяком случае, большинство студентов в этом году подали сюда заявки из-за тебя.
— Посмотрим. Если буду свободен, то обязательно приду, — Лу Чжоу вдруг что-то вспомнил и улыбнулся. — Кстати, в прошлый раз вы мне сказали, что я могу стать профессором тут. Прошло уже полгода, где мое предложение?
— Ты хочешь стать профессором в Цзиньлинском университете?
Лу Чжоу пошутил:
— Разве моя альма-матер не приветствует меня?
— Вовсе нет, почему ты раньше об этом не сказал? — ректор Сюй хлопнул себя по ноге и рассмеялся. — Я не упоминал этого, поскольку не хотел тратить твое время. Если действительно хочешь вернуться и преподавать, можешь стать деканом любого факультета, какого хочешь: химия, физика, математика — все, что угодно!
Первоначально ректор Сюй хотел обсудить этот вопрос, но он не ожидал, что ситуация внезапно изменится. После возвращения Лу Чжоу в Китай он сразу же стал главным конструктором национального проекта и научным руководителем в области управляемого термоядерного синтеза.
Вообще говоря, даже если бы университет предлагал миллионы на финансирование исследований, немногие люди были бы готовы обучать студентов.
Любой человек на уровне академика, который контролировал несколько десятков проектов, не только не заинтересован в обучении студентов, но и часто игнорировал своих аспирантов.
В конце концов, не так уж много людей считали преподавание чем-то веселым и интересным.
Поэтому ректор не упоминал об этом.
Однако он не ожидал, что Лу Чжоу сам поднимет этот вопрос, что стало замечательным сюрпризом.
— Забудьте, я не могу справиться с административной должностью. Просто дайте мне кабинет на факультете математики, — ректор Сюй выглядел нетерпеливым, поэтому Лу Чжоу посмотрел на него и сказал:
— Если я не смогу хорошо преподавать на занятиях — это повлияет только на итоговые оценки студентов. Если я буду плохо работать деканом факультета — я разрушу будущее студентов.
Для Лу Чжоу размышления о простых проблемах вне научных исследований расслабляли его напряженный мозг, а также давали ему вдохновение.
Не говоря уже о том, что исследования сами по себе — не дело одного человека. Если бы он смог обучить пару талантливых студентов, это значительно облегчило бы ему жизнь.
Заниматься административной работой — как ставить телегу впереди лошади.
В конце концов, у него не было никакого желания к таким вещам, как власть.
— Ладно, если ты не хочешь работать деканом, мы не будем тебя заставлять. Все решено! — ректор Сюй улыбнулся. — Отныне наш Цзиньлинский университет — университет с Нобелевским лауреатом.
Лу Чжоу улыбнулся:
— Разве так было не всегда?
— Есть большая разница между почетным профессором и работающим профессором. Я попрошу кого-нибудь сделать все за тебя. Через несколько дней, когда освободишься, забери свои документы в администрации. Если нет времени, я найду кого-нибудь, кто пришлет все тебе. Пурпурная гора все равно близко.
— Я заберу их...
Внезапно они услышали стук в дверь кабинета.
Из-за двери кабинета донесся почтительный, но незнакомый голос:
— Профессор Лу здесь?
………………..
Европа.
Вендельштейн 7-Х научно-исследовательский институт.
Оборудование медленно отключалось, профессор Миллек, президент Объединения немецких исследовательских центров имени Гельмгольца, смотрел прямо на устройство. Он говорил с непроницаемым лицом.
— Каков результат?
Профессор Кербер глубоко вздохнул и ответил:
— Мы пытались улучшить схему управления. Есть небольшое увеличение времени удержания плазмы, но мы все еще довольно далеко от одного часа.
— Конкретнее.
Кербер посмотрел на своего помощника, сидевшего рядом с ним, и его губы показали горькую улыбку.
— Мы увеличили результат на 102 секунды.
Если бы это было несколько месяцев назад, увеличенное время, измеряемое в секундах, было бы выдающимся достижением. Это можно было бы даже считать результатом, достойным пресс-конференции и освещением в СМИ.
Но теперь улучшение, измеряемое секундами, потеряло всякий смысл...
Профессор Миллек кивнул и ничего не сказал.
Он пришел сюда в одиночку, без сопровождающих его чиновников, будучи ученым, он прекрасно понимал, что нет смысла возлагать всю вину на Кербера.
Любой исследовательский проект имеет свою собственную скорость развития, нетерпение только вызовет проблемы.
Миллек некоторое время молчал, а потом вдруг сказал:
— Американцы планируют вышвырнуть Китай из ИТЭР.
Кербер с потрясением спросил:
— Почему?
— Причина — интеллектуальная собственность... Или, скорее, оправдание. В конце концов, многое мне не известно.
— Согласится ли совет ИТЭР?
Профессор Миллек ответил:
— Если понадобится, они это сделают.
Кербера переполняла буря эмоций:
— А как насчет средств, которые поступают из Китая? Просто взгляните на это только с денежной точки зрения...
— Соединенные Штаты обещают покрыть финансирование.
Кербер пожаловался:
— Еще одно обещание? Они даже не выполнили своих прошлых финансовых обещаний!
— Нам нет смысла это обсуждать. В конце концов, мы не выполнили своих собственных обещаний, - профессор Миллек посмотрел на Кербера, и тот пришел в себя. — Кроме того, я просто сообщаю вам факты.
Кербер глубоко вздохнул и успокоился. Он тихо пробормотал:
— Я не понимаю, почему они сами не уходят?
Десять лет назад американцы кричали об уходе из ИТЭР. Теперь они не только не собирались уходить, но и выгоняли других из ИТЭР.
Профессор Миллек некоторое время молчал. Он сделал вид, что ничего не слышит, и вздохнул.
— ИТЭР рассматривает возможность изменения реактора DEMO с токамака на стелларатор. К счастью, проект токамака еще не начался, так что потери не слишком велики. Я предполагаю, что после следующего собрания будут выпущены соответствующие официальные документы. Вендельштейн 7-X, то есть вы, сыграете в этом важную роль.
Профессор Кербер горько усмехнулся:
— То есть вы хотите, чтобы мы лицом к лицу встретились с профессором Лу?
Это глупо.
Научные исследования — не боксерский поединок.
Вместо того, чтобы иметь победителя и проигравшего, было бы лучше сотрудничать и создать беспроигрышную ситуацию.
Особенно для исследований, касающихся будущего человечества, сотрудничество имеет гораздо большее значение, чем конкуренция.
Как будто профессор Миллек понял, о чем думает профессор Кербер, не высказывая своего мнения, он мягко кивнул.
— Можете думать об этом так, мы должны быть впереди Китая.
