— Это все?
Лу Чжоу стало немного не по себе, когда он посмотрел на пустой конференц-зал.
Когда он выступал с лекцией в Шведской королевской академии наук, зал был настолько переполнен, что слушатели не могли попасть в лекционный зал, и им приходилось сидеть в коридорах.
Но теперь, оглядевшись, он увидел в конференц-зале только около 20 человек.
Некоторых он знал.
Брата Цяня, Лю Бо…
— В нашем институте не так много официальных исследователей. Я подумал, что будет что-то конфиденциальное, поэтому не звал стажеров и помощников, — сказал Ян Сюй, неловко посмотрев на Лу Чжоу. — Мне их позвать?
Лу Чжоу немного удивился, а потом улыбнулся:
— Не надо, все нормально. Все присутствующие здесь — костяк нашего института, мне есть что сказать.
Он подключил флешку к проектору и включил его.
Как только позади него появилось изображение, он откашлялся и собрался.
— Вы, возможно, уже слышали, что в Цзиньлине разворачивают проект по управляемому термоядерному синтезу.
После этих слов в конференц-зале поднялась суматоха. Все удивленно переглянулись.
Даже несмотря на то, что они уже знали об этом по слухам, слухи всяко менее шокирующи личного подтверждения Лу Чжоу.
Если кто-то скажет, что хочет исследовать что-то наподобие управляемого термоядерного синтеза, над ним просто посмеются.
Однако в случае Лу Чжоу, все по-другому.
Он не только решил уравнения Навье-Стокса, но и создал математическую модель явления турбулентности плазмы, используя многообразия Лу.
Когда их богоподобный босс заявил, что хочет заняться термоядерным синтезом, даже если сидящие здесь никогда не видели стелларатора, они все еще верили в своего босса.
Однако они не понимали, отчего Лу Чжоу решил говорить об этом здесь?
В конце концов, они — не институт физики плазмы, их исследования сосредоточились на материаловедении и не имели ничего общего с управляемым термоядерным синтезом.
Однако последующие слова Лу Чжоу все объяснили:
— Вы можете задаваться вопросом, как это связано с вами? В конце концов, вы — химики по образованию, и вы занимаетесь материалами. И хотя некоторые изучали физику твердых тел, это все еще не имеет ничего общего с плазмой.
— Однако прорывы в области энергетики неотделимы от достижений в области материалов. Нам нужно большое магнитное поле, чтобы сдерживать неустойчивую плазму. Нам также нужна более надежная стенка, чтобы противостоять свету и теплу термоядерной реакции.
Лу Чжоу окинул взглядом исследователей и на секунду прервался, после чего начал говорить о главном:
— Наши будущие исследования будут сосредоточены на двух основных направлениях. Одно — сверхпроводники. Как уже сказал, нам нужно разработать материал, который будет обладать более низкой температурой сверхпроводимости для усиления магнитного поля.
— Второе — термостойкие материалы. Нам нужно разработать стенку, устойчивую к высоким температурам и способную блокировать плазму, вырвавшуюся из магнитного поля.
— Сейчас мы добились прогресса в сверхпроводниках. К конференции MRS материал СГ-1 обладал температурой сверхпроводимости в сто один кельвин. Среди других сверхпроводников это число не какое-то особенное, однако пластичность самого графена предоставляет нам большой потенциал для дальнейших исследований.
Лу Чжоу вывел список технологий, необходимых для управляемого термоядерного синтеза, на экран.
В одиночку он не мог решить все эти проблемы. Лучший способ добиться результатов будет разделить исследовательский проект на меньшие, после чего передать часть другим исследовательским группам.
А он сам возьмет некоторые из более сложных проблем для проведения исследований.
На самом деле многие китайские исследовательские институты использовали подобную модель, когда проводили крупные исследовательские проекты.
Например, академик получил восьмизначное финансирование проекта, он делит проект на множество подпроектов семизначного или шестизначного уровня, которые разделяет среди ученых программы Чанцзяна. Если подпроект можно поделить еще, то ученые Чанцзяна разделят работу с учеными Цзе Цина. План проекта напоминал пирамиду.
Конечно, это не точное сравнение. Ведь в академической пирамиде, будь ученые Чанцзяна или ученые Цзе Цина, все они считались лучшими экспертами в сравнении с обычными. Различия можно увидеть, только сравнивая их между собой.
Однако у подножия пирамиды, несомненно, окажутся новички, и им дадут самую утомительную работу.
Лу Чжоу посмотрел на присутствующих:
— Если мы добьемся успеха, то принесем пользу стране, народу и даже всей цивилизации. Значение этой работы нельзя измерить деньгами.
— Я понимаю, что этот проект нельзя осуществить за ночь, и каждый шаг будет полон трудностей.
— Но я уверен, что мы их преодолеем!
— Вместе мы будем стараться изо всех сил!
……………………………
Собрание закончилось.
Лю Бо держал заметки и пробормотал под нос:
— Управляемый термоядерный синтез… Думаешь, это надежно?
Цянь Чжунмин спросил:
— Что ты под этим подразумеваешь?
— Вместе с нами в нашем институте — всего сто человек, в том числе студенты, которые пришли из Цзиньлинского университета. Только 20 официальных исследователей. Ты видел проект в презентации? Только нужное число сотрудников меня заставляет сомневаться.
Цянь Чжунмин не ответил на его вопрос, а спросил:
— Помимо нашего босса, сколько Нобелевских лауреатов есть в Китае?
Лю Бо впал в ступор, он не понимал смысла вопроса.
— Академик Ян, старушка Ту... Мо Янь?
— Я только о научном сообществе.
— Тогда только два.
— А сколько из них все еще на переднем рубеже исследований?
Академику Яну уже 95 лет. Хотя он взрастил много талантливых китайских физиков и выдвинул много конструктивных идей для китайского сообщества физиков, он явно уже отошел от научных исследований.
Старая Ту — такая же, ей уже 87 лет. Она вышла на пенсию и наслаждалась жизнью. Неважно, занималась ли она научными исследованиями или нет, глупо ожидать, что кто-то столь старый даст какие-либо значительные результаты в исследованиях.
Лю Бо задумался и ответил:
— Думаю, что только Бог Лу.
— Да, — Цянь Чжунмин кивнул. — Так ты думаешь, что для него будет проблемой найти еще таланты?
Если научно-исследовательский институт Нобелевского лауреата захочет нанять людей... тогда исследователи всей страны или даже мира побегут к этому институту, они изо всех будут пытаться попасть внутрь.
