Желание Лартера сбылось, и он получил громкую новость, как хотел.
Hо речь шла не про Лу Чжоу.
Речь шла о нем и скандале с "Bашингтон Таймс".
На второй день после доклада, когда он пытался найти пропавшего профессора Еноха, в интернете появилась запись.
Точнее, две записи.
Oдна запись — прямо из офиса, когда он с коллегами обсуждали, как сделать громкую новость и спровоцировать различные организации по защите прав чернокожих. Они не только использовали много расистских оскорблений, но и насмехались над организациями.
Вторая запись была из кабинета профессора в Нигерии.
— Самое большее — три дня.
— Это невозможно!
— 10 000 долларов.
— Договорились!
Если первая запись только разозлила его, то вторая чуть не заставила утонуть в собственном поту.
И не только от того, что его карьера оказалось под угрозой.
Главная проблема в том, как получили эту запись.
Он мог предположить, что кто-то из офиса слил первую запись, но вторую...
Он был в Африке!
По ту сторону Атлантики!
Ради сохранения конфиденциальности, он всегда ездил в командировки один. Невозможно было заранее установить прослушивающее устройство в кабинете профессора Еноха. Невозможно, чтобы кто-то прослушивал его самого. Он прошел проверку безопасности в аэропорту, а также принял душ и переоделся в отеле.
Если только...
Kто-то не следовал за ним по пути.
Это самое логичное объяснение.
Глядя на бледного Лартера, Боб хотел поддержать его и подошел к нему, но тот вскочил в панике со стула.
— Не трогай меня!
Посмотрев в глаза Лартера, полные подозрений и страха, Боб спросил:
— Что с тобой?
Никто ничего не сказал в редакции, поскольку все были погружены в свою работу.
Лартер в панике огляделся, пытаясь найти, кто смотрит на него, но никого не заметил.
Боб хотел все еще чего-нибудь сказать, но взглянув на лицо Лартера, не мог найти нужных слов.
Не обращая внимания на Боба, Лартер с яростью открыл ящик стола и вывалил оттуда все документы. Он отчаянно искал диктофон или какой-нибудь жучок, который могли спрятать.
Если бы он смог найти его, то мог хотя бы немного успокоиться.
Однако как-бы он ни старался, но не мог найти источник просочившейся записи.
Из-за этого его страх становился все сильнее.
Разум говорил ему, что обычный ученый не может обладать такими способностями, и за этим должны стоять другие люди.
Он вспомнил о политическом значении гипотезы Гольдбаха и о том, как соседние страны неоднократно выражали недовольство сфабрикованными новостями и осуждали их, а теперь вдруг замолчали...
Движимый профессиональными знаниями и имея ограниченное представление в голове, воображение Лартера полностью разыгралось, а его лицо становилось все бледнее.
Может быть…
Он стал "целью"?
……………………………..
Лу Чжоу не следил за последующим скандалом с Вашингтон Таймс. Он только услышал от Ло Вэньсюаня, что "Вашингтон Таймс" временно закроется, и главный редактор Лартер уйдет в отставку.
Хотя фальсификация новостей — это одно, но когда обвиняют в коррупции — это уже другое.
Этот скандал будет преследовать Лартера всю оставшуюся жизнь, оставив след в его карьере.
По крайней мере, продолжить работу репортером ему будет почти невозможно.
Вопрос о гипотезе Гольдбаха окончательно уладился в конце мая с выходом последнего номера "Математического ежегодника". Здание, мучавшее два с половиной века математическое сообщество, было сооружено.
Лу Чжоу не знал, сколько идей и мечтаний он уничтожил, и сколько людей были разочарованы из-за этого, но он не беспокоился об этом.
Институт высшего образования, ресторан на первом этаже.
Чтобы сэкономить время, Лу Чжоу стал обедать здесь с недавнего времени.
— Ты сделал плохую вещь, — сказал Эдвард Виттен, садясь напротив Лу Чжоу, после чего улыбнулся. — Даже не знаю, сколько людей лишилось возможности выложить свою работу.
— Да, это плохо, — парень улыбнулся.
Но он определенно не сделал столько "плохих вещей", сколько совершил Виттен.
В 1980-х годах теория узлов была очень популярна. Например, трилистник, много различных групп норм, много инвариантов узлов, подобных многочлену Джонса, которые можно было построить... В результате, Виттен придумал топологический метод сдвигового потока, и все разнообразие теорий было сметено.
Само собою, это просто шутка — называть это чем-то "плохим". Старик также сделал много "хороших вещей", например, создал М-теорию, которая, по крайней мере, спасла физикам-теоретикам 10 лет исследований.
— Я знаю, что ты не привык сидеть, сложа руки, — Эдвард Виттен решил посплетничать. — Так что дальше? Что планируешь изучать?
Лу Чжоу задумался и ответил:
— Материаловедение.
Виттен удивился и спросил:
— Материаловедение? С чего вдруг?
— Точнее говоря, вычислительное материаловедение, — произнес Лу Чжоу и после небольшой паузы продолжил:
— Во время учебы в Цзиньлинском университете я принял участие в интересном проекте. Думаю, что вычислительное материаловедение имеет большой потенциал. Он отражается в пластичности и непредсказуемости, думаю, я смогу что-нибудь сделать.
Виттен поднял вверх большой палец и улыбнулся:
— То есть, ты хочешь создать собственную дисциплину? Это сложная идея.
Парень смутился и улыбнулся:
— Не совсем, просто буду делать то, что повлияет на дисциплину... может быть, просто подтолкну ее к развитию, или быть может... сделаю еще много "плохих вещей".
Они посмотрели друг на друга и рассмеялись.
— Я мало знаю о материаловедении, но если интересуешься органическими материалами, то рекомендую профессора Пола Чирика, он — эксперт в этой области.
Лу Чжоу кивнул:
— Спасибо, я подумаю над этим. Но пока все отложу до возвращения из Китая. Мне нужно отдохнуть.
Виттен спокойно сказал:
— Ну... тебе действительно нужен отдых.
Парень уже придумал, какую статью использовать для завершения задания.
По его оценке, он скоро должен получить патенты.
Вернувшись в Китай, он разберётся с этим вопросом, как уладит все учебные дела.
В этот момент в кармане у него зазвонил телефон.
Лу Чжоу достал свой телефон и увидел, что звонок — с неизвестного номера.
— Я отвечу на звонок.
Виттен улыбнулся:
— Само собой, не переживай.
Парень поднял трубку, и из телефона донесся голос:
— Здравствуйте, господин Лу Чжоу, мы — из Шведской королевской академии наук.
Лу Чжоу не знал, что ответить, и обменялся с Виттеном растерянным взглядом.
Тогда...
Он был потрясен.
Шведская королевская академия наук?!
Шутите?
Может...
Это легендарный…
Телефонный звонок по поводу Нобелевской премии?!