«Ахх, да, может ты не знаешь, но у Лю Юй есть суперспособность под названием “Телепатическая Передача”. Как говорится в названии, Лю Юй может телепатически связываться с другими людьми. Несмотря на то, что есть ограничения в расстоянии и человек должен добровольно выйти на связь, благодаря этой суперспособности можно вести тайные разговоры. Когда ты был заключён в Убивающее Богов Построение, мы семеро вели тяжёлую битву с тремя Лордами Уровней и были в смертельной опасности. Если бы не “Телепатическая Передача” Лю Юй, нас бы, вероятно, ждало жалкое поражение. Поэтому заслуга Лю Юй в той победе неоценима. Было бы отлично, если ты простишь его в связи с этими заслугами».
Дар Речи слегка кашлянул и продолжил: «Думаю, ты уже понял что я хочу сказать. Да, я выбрал Лю Юй в качестве помощника из-за его суперспособности. И именно поэтому я позвал его, а не Бумажного Фермера или Фэн Юаньлинь, чтобы нести тебя. В начале я пытался сигналами намекнуть Лю Юй связаться со мной с помощью “Телепатической Передачи”. На пути назад мы постоянно вели телепатическую беседу. На самом деле, это было не такой уж простой задачей. Чтобы никто ничего не заметил, Лю Юй и я должны были вести друг с другом обычную беседу с целью приподнять мораль группы. Поэтому нам пришлось одновременно вести две беседы и при этом не запутаться. К счастью, Лю Юй оказался достаточно умным и не совершал ошибок. Таким образом мы тайно обсудили весь мой план по инсценировке моей смерти. Ну, это сложно назвать обсуждением, скорее я формулировал план, а Лю Юй слушал».
Когда Ши Сяобай услышал это, он приподнял брови и спросил: «Зачем Лю Юй так послушно помогать тебе в таком деле?».
Дар Речи моргнул глазами и на его губах появилась едва заметная улыбка. Он чётко произнёс каждое слово: «Принуждение и взятка».
Ши Сяобай остолбенел.
Дар Речи рассмеялся и сказал: «Да пошутил я. Лю Юй очень упрямен и он следует Даосизму. Как принуждение и взятка вообще могли сработать на нём? Я знаю некоторые постыдные вещи о нём, но их недостаточно, чтобы шантажировать его. А что касается взятки и женщин, что я могу ему дать? Не думай, что я там какой-то наследный принц семьи Ли. Все мои привилегии были ограничены этим проклятым Тигром Ли. В семье ко мне относятся лишь с поверхностным уважением. Никто не смеет противостоять воле того тигра и дать мне настоящую поддержку. Поэтому моя жизнь в качестве наследного принца довольно несчастна. Конечно, с моим лицом можно было бы обмануть множество наивных девушек, но как я могу пойти на такой ужасный поступок? Ты можешь не поверить мне, но за эти годы сотни, если не тысячи, девушек признавались мне в любви и их внешность была не хуже, чем у Бессолнечной. Была даже одна девушка-гений по математике по имени Жасмин, которая призналась мне в любви на церемонии вручения Нобелевской премии. Однако, я отверг её. Не потому, что мне не интересны любовные дела, и, конечно, не потому, что я сомневаюсь в своей сексуальной ориентации, а из-за веления сердца. У меня уже есть одна любовь, поэтому я предпочитаю не смотреть на других. Это моя ответственность и совесть. Я, Дар Речи, являюсь хорошим человеком. Ну, вкратце, я не принуждал Лю Юй и не предлагал ему взятку».
Услышав эти слова, у Ши Сяобай пошли мурашки по коже. Почему Дар Речи был таким болтливым? Всё это можно было объяснить двумя предложениями, а он начал прыгать с одной темы на другую. Он даже рассказал ему кучу ненужного бреда, которым хвалился. Может болтливость Дара Речи и Му Лэнси — это наследственное?
Ши Сяобай подумал, что он не может позволять Дару Речи так затягивать с историей. Он поспешил вернуть беседу в нужное русло: «Как ты сделал Лю Юй своим сообщником?».
Дар Речи внезапно стёр улыбку с лица и остановился. Немного поколебавшись, он прикрыл лицо и со вздохом сказал: «Что ещё я мог сделать? Я мог лишь умолять его. Мне пришлось проглотить свою гордость и умолять его! Я использовал всё, что можно: называл его Братом Лю, Лордом Лю, Дедушкй Лю. *Вздох*. Сейчас, когда я вспоминаю об этом, у меня содрогается сердце. Как бы я хотел ударить себя три раза, вместо того, чтобы умолять его».
Ши Сяобай остолбенел, разинув рот. Он и подумать не мог, что “заговор” Дара Речи будет содержать такие смешные элементы. Но, если подумать, это же в стиле Дара Речи.
Ши Сяобай покачал головой и спросил: «Так ты смог убедить Лю Юй благодаря своей бессовестности?».
Дар Речи хихикнул и сказал: «Как всё могло быть так просто? Этот Лю Юй не поддался ни прянику, ни кнуту. Ему не понравилось, что я назвал его Дедушкй Лю, и когда я начал расхваливать его словами о том, что он человек номер один в Даосизме за последние девять тысяч лет, он разозлился ещё сильнее. Он сказал, что человеком номер один является Лао Цзы. Брехня. Лао Цзы написал лишь “Дао дэ цзин”. Если нужен сильнейший человек в Даосизме, то можно обратиться к Жёлтому Императору, после него также есть Ван Чунъян. Затем есть Наивысший Старейшина и Даосист Маошань. Кто из них не может одолеть Лао Цзы? Конечно, я не стал спорить с Лю Юй и согласился с ним и начал хвалить Лао Цзы. Но я нарочно изменил произношение слова “Лао” с третьей интонации на первую; получилось, что я нахваливал его батю, то есть себя. Хахаха…Ладно, ладно, я отвлекся. На самом деле, после этого я понял, что бесполезно умолять его, и начал с ним серьёзный разговор. Я рассказал ему причину необходимости такого плана и некоторые свои важные секреты. Я всем своим видом показал ему, что это не какая-то игра или каприз. Однако, я делал это не для себя, а для…В любом случае, несмотря на невосприимчивость Лю Юй к моим предыдущим тактикам, он был человеком понимающим. Он умел менять свою точку зрения и в итоге мне удалось убедить его».
Дар Речи снова начал прыгать с темы на тему, но, когда он увидел “недружелюбный” взгляд Ши Сяобай, он поспешил вернуться к главной теме.
Ши Сяобай кивнул и сказал: «Продолжай, что произошло после того, как ты убедил Лю Юй?».
Дар Речи ответил: «За этим последовала первая часть плана — убить кого-то, при этом свалив вину на другого человека. Выполнить эту часть плана было не так уж сложно. Фэн Юаньлинь — честный человек, поэтому он не стал бы просто так оборачиваться назад. Несмотря на то, что Бумажный Фермер очень дотошен, он не смог бы ничего увидеть, так как находился позади всех. Когда Лэнси беспокоится о чём-то, её мысли разбегаются и она не может ни на чём концентрироваться. Юэшэн очень дотошна и относится ко всему очень серьёзно, но именно из-за этого она будет следить не за нами, а за происходящим вокруг, чтобы предотвратить непредвиденную опасность. Получается, проблемой могла быть только Бессолнечная. Она испытывает к тебе сильные чувство и обладает сильной волей. Её ничто не сможет отвлечь от тебя, поэтому она будет следить лишь за тобой. Поэтому когда мы начали исполнять план, я сказал Лю Юй, чтобы он своим телом закрывал всё от глаз Бессолнечной. На самом деле, ты тогда ничего не делал. Это мы подняли твою руку с помощью своих сил и всем показалось, что это ты отмахнулся. Лю Юй нарочно упал, а я отлетел на некоторое расстояние. На самом деле, я прыгнул изо всех сил и пролетел больше десяти метров. Всё произошло очень быстро и неожиданно. Никто, даже Бессолнечная, ничего не разглядел. Естественно, никто не заметил изъяны в наших движениях».
Когда Ши Сяобай выслушал слова Дара Речи, он почему-то зауважал его. Несмотря на то, что Дар Речи не выглядел как надёжный человек, он действительно был очень умён. План был простым лишь на вид, так как Дар Речи должен был принять во внимание характер и привычки всех людей. Это было легче сказать, чем сделать.
Дар Речи внезапно сделал вздох и сказал: «После этого начался самый сложный для меня период. Я притворился, будто умер от одного твоего удара. Увидев своих грустных товарищей и сестёр, рыдающих от горя, я был в агонии. Я много раз хотел остановить весь план, но, к счастью, Юэшэн и Лэнси не были девушками со странными эмоциями. Они не стали делать что-то “необычное”. Несмотря на то, что они горевали, они держали себя в руках».
Услышав слова Дара Речи, Ши Сяобай был несколько ошеломлён. Он не понимал, почему Дар Речи привёл Бессолнечную в качестве “отрицательного примера”. Ши Сяобай застрял в матричном мире, поэтому он не видел всё безумие, на которое пошла Бессолнечная, чтобы спасти его. Поэтому образ Бессолнечной в его голове всё ещё был возвышенным. Она была чудесной девушкой, которая не дрогнет, даже если Гора Тай упадёт на неё. Бессолнечная, которую описал Дар Речи, совершенно отличалась от Бессолнечной, которую он знал.
Однако, Ши Сяобай не стал расспрашивать об этом, потому что у него был вопрос, который беспокоил его ещё больше. Он спросил: «Как ты инсценировал свою смерть? Как ты смог обмануть всех? У тебя была какой-то уникальный фокус?».
Ши Сяобай не мог додуматься как Дар Речи смог инсценировать свою смерть и обмануть всех, включая Бессолнечную, а также непостижимую Инфернальную Королеву и Тигра Ли.
Как он сделал это?
Дар Речи приподнял брови и заговорил с едва заметной улыбкой: «Ты же должен знать ответ на этот вопрос лучше всех!».
