Это обман! И это откровенный обман! Доказательств было достаточно, и если такие действия были оправданы, разве это место подходит для проведения императорского экзамена?
Выражение лица наблюдателя стало холодным. Как только он протянул руку и приготовился конфисковать экзаменационную работу, он понял, что Фан Чжэнчжи уже начал писать.
Король У спросил Тай Куна: «В общем, каковы великие основы в искусстве использования армии?»
Тай Кунь ответил: «Древние, преуспевшие в битве, не могли вести войну над Небесами и не могли вести войну под землей. Их успех и поражение во всех случаях исходили из духовного применения стратегической силы. Те, кто достиг этого, процветали; те, кто потерял — погибли...
Наши две армии, противостоящие друг другу, направили своих бронированных солдат и создали свои боевые массивы, освободив некоторые из ваших войск, чтобы создать хаос в массах, — это средство, с помощью которого можно обеспечить обманчивые изменения!
Высокая трава и густые заросли — это средство, с помощью которого можно осуществить скрытый побег».
Фан Чжэнчжи писал очень быстро и не останавливался, как если бы Закон Дао лежал прямо перед ним. Слова текли рекой. В одно мгновение двадцать седьмая глава «Шести Секретных Учений» — «Неортодоксальная армия» — была полностью записана по памяти.
Наблюдатель резко остановился. Его губы шевелились, словно он только что проглотил муху вместе со словами, которые хотел сказать.
Как такое возможно?
Он почти подтвердил, что Фан Чжэнчжи сделал всё специально. Но почему все так изменилось? Записать весь текст по памяти только на основе случайного предложения?
Как бы он ни думал, такого не должно было произойти ...
«Может быть что-то неправильно?» Наблюдатель посмотрел на двадцать седьмую главу, которую записал Фан Чжэнчжи по памяти, и подтвердил, что все слова были верны.
Кроме того, Фан Чжэнчжи писал все прямо перед ним, поэтому, естественно, нельзя было заподозрить его в списывании. Тогда, в чем проблема?
Наблюдатель нахмурился, он все еще не мог понять.
«Наблюдатель, вы что-то хотели?»
Фан Чжэнчжи уже закончил писать. Он чувствовал удовлетворение от законченной работы. Подняв голову, он увидел, что над ним всё ещё стоит наблюдатель, он слегка ему улыбнулся
«Нет, ничего!» Наблюдатель действительно хотел что-то сказать, но, в конце концов, беспомощно покачал головой и ушел.
Фан Чжэнчжи взглянул на уходящего наблюдателя, затем взглянул на окружающих и слабо улыбнулся. Собственно, обман был искусством.
...
«Бум!» Наконец, прозвучал гонг, означающий окончание теоретического экзамена.
Многие начали прикрывать свои лица из-за слёз, как только раздался гонг. На этот раз задания столичного экзамена были слишком сложные, и многие оставили более половины своей работы пустой.
Это означало, что они провалят этот столичный экзамен.
Покинув место экзамена, Фан Чжэнчжи не столкнулся с Ли Чжуанши, а вместо этого увидел Янь Сюя у ворот, его выражение было холодным, как лед.
Фан Чжэнчжи нельзя обвинять. В конце концов, фигуру Янь Сюя в толпе было действительно сложно заметить.
С экзамена вышла огромная толпа людей, но в радиусе двух метров вокруг него была странная пустота.
Янь Сю стоял среди толпы, как журавль в стае птиц.
«Как всё прошло?» — спросил Янь Сю.
«Неплохо» Фан Чжэнчжи ответил.
«Как насчет И Цзин?» Янь Сю продолжал спрашивать.
«Не проблема» Фан Чжэнчжи был уверен.
Янь Сю замолчал, затем посмотрел в небо, словно думая о чем-то. Через мгновение он снова посмотрел на Фан Чжэнчжи.
«Я стану чемпионом свитка боевого экзамена!» Тон Янь Сюя в этот момент был наполнен уверенностью.
«Я думаю, им стану я». Фан Чжэнжи был так же уверен.
Губы Янь Сюя задрожали, как будто он хотел продолжать спорить, но, в конце концов, он замолчал. Вместо этого он открыл свой веер со звуком “вжух”!
На нем была иллюстрация реки огромной горы. Появился нечеткий луч света. Было неясно, это из-за отражения солнечного света или из-за свечения бумажного веера ...
Фан Чжэнчжи смотрел на эту иллюстрацию реки и появилось странное чувство. Эта иллюстрация казалась слишком реалистичной.
«У этого веера есть название?» Фан Чжэнчжи спросил с любопытством.
«Да, он называется Веер Горы и Реки, Неба и Земли!» Янь Сю слегка встряхнул бумажный веер.
«Гора и река, небо и земля?» Фан Чжэнчжи кивнул и замолчал.
...
Самым большим преимуществом прогулок с Янь Сюем было то, что Янь Сю обладал естественной силой отталкивания. Никто и ничто не задерживалось около них.
Это спасало Фан Чжэнчжи от многих неприятностей.
Например, тот толстяк с экзамена. Несмотря на то, что он внимательно следил за Фан Чжэнчжи, но он не подошел к нему.
Эти двое — под взгляды прохожих — медленно шли в комнату около пруда.
В этот раз было больше участников экзамена, поэтому результаты будут объявлены на три дня позже.
...
В главном офисе наблюдатели по порядку проверяли работы.
На каждой работе было имя. После проверки работы будут занесены в длинную таблицу.
Имперский Посланник Цинь, в черной официальной одежде, сидел посреди длинного стола и вокруг него было еще несколько посланников.
После длинного стола стол главный стол из розового дерева.
Посередине сидел пожилой мужчина — в возрасте пятидесяти лет — с несколькими пучками серебряных волос. Его глаза были наполовину закрыты и казались розовыми. Он был одет в официальную одежду, но от других посланников его отличало то, что ...
Его официальная одежда была белого цвета.
А на ней, серебряными нитями, была вышита очень реалистичная картина птицы.
«Прекрасно-прекрасно!» Посланник, одетый в черную официальную одежду, смотрел на работу в своих руках. Взволнованный, он быстро пробрался к пожилому человеку.
«Старейшина Хань, эта экзаменационная работа прекрасно написана и пропитана глубоким смыслом!» Посланник открыл экзаменационную работу и почтительно передал ее пожилому человеку в белом.
В этот момент старейшина открыл глаза. В его глазах вспыхнул слабый блеск, но мгновенно исчез.
Затем старейшина Хань взял экзаменационную работу и посмотрел на нее. Затем он положил её перед посланником.
Когда посланник увидел это, он мгновенно взял экзаменационную работу, обернулся и вернулся за длинный стол, не сказав ни слова. Он написал «Готовый Свиток» рядом с экзаменационной работой.
Другие посланники посмотрели на посланника за длинным столом и слегка кивнули, затем снова добросовестно пересмотрели работы.
Вскоре Императорский посланник Цинь тоже встал.
Взяв экзаменационную работу, он направился к старейшине Хану.
«Старейшина Хань, пожалуйста, прочитайте!»
Старейшина Хань снова открыл глаза и взял работу. Взглянув на неё, он открыл свои полузакрытые глаза, его губы начали дергаться, словно он мягко повторял написанные ответы.
Прошло ровно пятнадцать минут, и старейшина Хань положил экзаменационную работу.
Затем он открыл подробную информацию о владельце работы.
В следующий момент старейшина Хань нахмурил брови ...
...
До оглашения результатов три дня, поэтому никто, естественно, не будет ждать их в одиночестве, все пошли на берег Реки Доверия.
Потому что здесь был человек, который очаровал их души.
Рядом с Рекой Доверия, которая протекала через Столицу Реки Доверия, прогулочное судно Юнь Цину молча остановилось у берега. Оно смешалось с окружающими пейзажами, окутанное зеленым ивам — было очень красиво.
Множество людей окружили прогулочное судно и ждали — вытянув шею — оглядываясь, чтобы увидеть фигуру Юнь Цину. Некоторые даже принесли свою драгоценную коллекцию украшений, а также знаменитую поэзию и изобразительное искусство, желая полюбоваться ими вместе с Юнь Цину.
Но, Юнь Цину не вышла ни разу, как будто её просто не было на судне ...
Эти три дня жизнь Фан Чжэнчжи была более или менее похожа на Юнь Цину, он также не появлялся на улицах Столицы Реки Доверия. Вместо этого он сидел в комнате и неторопливо читал свои книги, пил чай и ел закуски с Янь Сюем.
Через три дня.
Перед дверью главного офиса Столицы Реки Доверия, множество людей ожидали результатов перед каменным свитком. На их лицах были тревога и переживания. В конце концов, прошла только теоретическая часть столичного экзамена.
Грубо говоря.
Если вы прошли — то будете жить, если провалились — то умрёте!
