Это был просто товарищеский матч между сверстниками, и было бы лучше, если бы они могли избежать причинения друг другу боли. Однако, поскольку Юнь Цин Ло сделала это намеренно, без всякого сочувствия, она убила бы «маленькую лисичку», если бы меч достаточно глубоко вошел в ее левую грудь...
Янь Чэнь тоже видел это ясно. Его лицо было бледным, ведь он не смог бы этого предотвратить. В данный момент он находился рядом с Лань Вайху. Очевидно, девочка была слишком напугана, так как ее тело дрожало, а глаза не выражали никакой реакции.
«Все хорошо, все нормально», — Янь Чэнь похлопал ее по плечу и попытался успокоить.
Лань Вайху тут же разрыдалась и заплакала в его объятиях. Тело Янь Чэня было напряжено, как будто это был первый раз, когда «маленькая лиса» бросилась в его объятия публично. Через некоторое время он медленно обнял ее и слегка похлопал по спине.
Однако он уставился на Юнь Цин Ло холодным взглядом...
Поначалу он считал Юнь Цин Ло рациональным человеком, хотя ее характер был не очень дружелюбным. Она была очень мила, так как была вежлива с учителями и своими сверстниками. Однако он не мог поверить, что она стала злым человеком только для того, чтобы выиграть игру!
Вообще-то не полагалось судить о книге по обложке...
Гу Канмо был крайне разочарован, он одарил Юнь Цин Ло ледяным взглядом. Увидев, что она лежит на земле и не может пошевелиться, он небрежно попросил врача осмотреть ее перед уходом.
***
Гу Сицзю полусидела в тихой комнате, облокотившись на спинку кровати. От боли ее лицо стало еще бледнее, чем раньше, а потовые железы стали такими же активными, как и гейзер.
Это был не первый раз, когда она получила удар ножом, но раньше это было не так больно, как сейчас! Если бы существовала мера для определения болевого порога, боль, которую она испытывала сейчас, была намного сильнее, боль чем при родах — она была чрезвычайно сильной!
Это расстраивало, и хуже всего было то, что меч все еще был в ее теле. Даже очень маленькое движение причиняло ей страдания, как будто ее ужалил скорпион. Поэтому она не могла опереться спиной ни на что, но боль не позволяла ей сидеть спокойно...
А мужчина, который обнимал ее, заставлял девушку чувствовать себя еще более неловко!
Если бы это было возможно, она не хотела бы дотрагиваться даже до края его халата!
Хотя все ее тело онемело от боли, она все еще хотела оттолкнуть его: "Небесный мастер Цзо, мужчине и женщине не подобает иметь физический контакт, отпусти меня!"
Она была тяжело ранена, но все еще могла энергично сопротивляться...
И чем больше она сопротивлялась, тем больше крови хлестало из ее ран, и ее капли стекали на простыню и его фиолетовый халат.
Ди Фуйи не осмеливался применять к ней слишком много силы, но и запечатать ее акупунктурную точку тоже не мог...
Он мог только попытаться уговорить ее: "Гу Сицзю, я здесь, чтобы помочь тебе. Хорошая девочка, позволь мне осмотреть твои раны".
«Лонг Сийе может помочь мне, пусть он ... пусть придет.…»
Гу Сицзю сжала зубы. Не смотря на то, что ей было так больно, она все еще слышала шум снаружи — Лонг Сийе стучал в дверь и кричал.
«Э-э, так он не мужчина? Значит, тебе и ему подобает иметь физический контакт?!» — Ди Фуйи был очень расстроен, но его глаза все еще смотрели на меч. Было легко разглядеть меч как следует, так как его лезвие торчало из спины Сицзю.
Это был уникальный меч, и его лезвие разветвлялось на множество крошечных крючков. Клинок был не гладким, а зазубренным. Если его с силой выдергивали из тела, он мог вырвать большой кусок плоти, что может быть еще одним серьезным повреждением тела...
Ди Фуйи сжал пальцы, зная, что это не обычный меч, а проклятый меч! Кто бы ни был ранен этим мечом, он почувствует хроническую боль и потеряет свой боевой дух. Он не был ядовитым, но считался страшнее любого яда, так как мог поглотить духовную силу и удалить ее из жертвы...
